О! встрепенулась дама. Вы читали мои книги?
Да-а, был знаком с одной. Она называлась «Умрём все вместе».
Как это замечательно! восхитилась писательница и повернулась к Эрику: В этом романе убийство происходит во время ужина. Подозреваются все присутствующие и каждое блюдо, которое они пробовали
Точно! Очень оригинальный и интересный сюжет, закашлялся дядя Нэт, будто в горло попала крошка.
Можно мне спросить, миссис Браш? поспешил вмешаться Хол.
Мисс.
Извините, мисс Браш. Вы здесь, чтобы найти сюжет для вашей новой книги?
Мой племянник. Харрисон Бек, тотчас представил его дядя Нэт.
Приятно познакомиться, Харрисон, томно ответила мисс Браш. Да, я отправляюсь в это путешествие, так сказать, за вдохновением. Мои читательницы требуют, чтобы я выпускала по книге в год, и я не могу их подвести. Вскинув вверх белую пухлую руку, она романтическим жестом приложила её к своему лбу. О, эти жаркие африканские ночи! О, этот одинокий поезд, единственный на тысячи миль вокруг! За окном дикая саванна, глубокая ночь, но купе роскошного вагона всё ещё освещено жёлтым светом ароматных свечей. Чернокожий слуга в белоснежной ливрее вносит поднос с холодным шампанским и фруктами. Под стук колёс позвякивают фужеры
Мужчины переглянулись, Хол потупился, но писательница уже поменяла интонацию. Она вдруг резко бросила руки на стол и согнутыми пальцами с крашеными ногтями, словно когтями, стала царапать скатерть.
А днём на охоту выходят хищные звери, львы и леопарды. В небе парят грифы, а по земле извиваются ядовитые змеи И она тут же поставленной на ребро ладонью изобразила ползущую по столу змею, после чего спокойно подняла руки вверх и стала взбивать на голове свою пышную причёску. Ну, вы поняли. И конечно, злодейство. И конечно, тщательно скрываемая тайна. Без этого нельзя.
Хол снова улыбнулся, но уже про себя. С одной тайной он уже столкнулся. Но вслух заговорил о другом:
Мой дядя Нэт тоже пишет книги.
Правда? Мисс Браш изогнула бровь и явно насторожилась. Нет, как мило.
Это не совсем так, поспешил успокоить её дядя Нэт. Я занимаюсь в основном путеводителями. Моя тема знаменитые железные дороги мира.
И о нашей поездке вы тоже собираетесь написать?
Планов на книгу пока нет. Я буду лишь отсылать путевые заметки в газету.
Понимаю. На этом Берил Браш успокоилась и стала оглядываться вокруг. Интересно, а кто ещё едет с нами? Вы кого-нибудь уже знаете?
Вопрос был адресован Эрику Лавджою. Тот вежливо поклонился, прежде чем начать отвечать.
Сегодня отходит только один поезд, и все здесь присутствующие его пассажиры. Некоторых я действительно знаю. Вон, например, ту воркующую парочку. Он кивнул в направлении столика для двоих. Белозубая африканская девушка выглядела как чёрная пантера. На голове у неё был цветастый платок, завязанный в виде шляпки, точёное тело прикрывало такого же цвета лёгкое летнее платье. Это Порша Рамабоа, успешная деловая женщина. Владеет сетью частных клиник и косметических салонов. Борется за равные права женщин в бизнесе.
Неплохо, вздохнула мисс Браш и наклонилась к Эрику: А тот, что рядом с ней? Её любовник?
А это Патрис Мбата, актёр. Много снимается в местных сериалах. Обычно играет роли героев-любовников, и знаете Бывший полицейский тут сам наклонился к мисс Браш и хотел что-то ей по секрету прошептать, но потом передумал, распрямился и громко произнёс: Да, он её любовник.
Дядя Нэт чуть не фыркнул от смеха. А Хол посмотрел на Патриса. Чернокожий актёр имел фигуру атлета, правильные черты лица и красивые глаза.
Боже, какой красавчик! простонала мисс Браш. Я сейчас умру. Нет, не могу смотреть, я лучше отвернусь. И она отвернулась. Но тут же показала на другую пару: А это кто?
Точно не знаю, ответил Эрик. Но я слышал, как мистер Аккерман их приветствовал. Кажется, их фамилия Сасаки. Да и на вид они чистые японцы.
Пара остановилась на краю платформы и стала рассматривать страуса, который свободно гулял по путям. Мистер Сасаки казался не столько стройным, сколько худым, и держался очень прямо, будто проглотил палку. На нём был синий, хорошо пошитый пиджак и строгие брюки. Его жена была под стать мужу. На её миниатюрной головке сидела лёгкая шляпка, а вся фигурка казалась настолько тонкой, что её приталенное платье всё равно сидело на ней несколько свободно. В какой-то момент она повернулась к мужу и что-то ему сказала. Он взял её руку за запястье, а потом уставился на часы.
Похоже, он врач, предположил Хол.
Вы думаете? сказала мисс Браш.
Он измеряет у неё пульс.
Похвальная наблюдательность, отозвался бывший полицейский, и Хол слегка покраснел от удовольствия. Я бы ещё добавил, что он хирург и неплохо зарабатывает. Смотрите, какие у него дорогие часы, туфли тоже. А руки они просто безупречны, чистые и ухоженные. Хирурги очень заботятся о своих руках.
Фу-у! протянула мисс Браш. Врач это очень скучно. В своих романах я убиваю врачей пачками. Нет, я бы скорее сделала его циркачом, человеком-змеёй. Думаю, я заковала бы его в цепи и засунула в ящик, ящик бы тоже обхватила цепями, а потом погрузила в воду, но человек-змея всё равно бы выбрался. А она бы тоже была циркачка. Скажем, его ассистентка или лучше метательница ножей. Или пусть лучше метают ножи в неё, потому что в такую худышку труднее попасть. Короче, в моём романе это обязательно были бы циркачи, которые убежали из цирка. Ради своей любви. Или нет, потому что за ними гонятся убийцы!
С этими словами мисс Браш достала из своей сумочки толстую, потрёпанную тетрадь и стала что-то быстро в неё записывать. Мужчины снова переглянулись, но опять никто не сказал ни слова. Хол тоже потянулся к своему блокноту, и тут раздался грохот.
На веранду вошёл господин, очевидно считавший себя очень важной персоной. Настолько важной, что не считал нужным обращать на кого-либо своё драгоценное внимание. Тем более на какой-то столик, который якобы мешал ему пройти. Он просто смахнул его с дороги, и половина всего, что на нём стояло, полетела на пол. За столиком как раз сидела чернокожая пара, Порша Рамабоа и Патрис Мбата, и они, естественно, тут же вскочили. Порша отряхивала платье, на которое пролилось кофе, а Патрис воинственно выдвинул подборок и начал принимать бойцовскую стойку. Но важный господин его даже не заметил.
Я испортили вам платье, деточка? посмотрел он на Поршу. Ничего, я куплю новое.
Сам он был одет в прекрасный летний костюм, из-под которого выглядывала дорогая розовая рубашка. Да и весь он просто лоснился от шика. Всё в нём было очень продуманно, словно угождало его безмерному тщеславию и скрытому самолюбованию. Даже причёска со светлым, зачёсанным вперёд чубом, имевшим вид козырька, должна была защищать его белое, ухоженное лицо от жгучего африканского солнца.
Амелия! внезапно прокричал этот господин, глядя сквозь официанта, который уже начал наводить порядок.
А из дверей вокзала уже выходила ослепительная блондинка, с виду модель. Или, возможно, уже бывшая модель. Она шла по платформе, будто это был подиум, не забывая, впрочем, на ходу давать указания двум носильщикам, которые несли её вещи.
Амелия, пойди-ка сюда! снова крикнул господин и похлопал себя рукой по бедру, словно подзывая собаку. Запиши данные этой девушки, и пусть ей купят новое платье, после чего издал какой-то рыкающий звук, развернулся и направился в сторону свободного столика.
Все молчали.
Господи! Да я же знаю это человека, вдруг выдохнула писательница Берил Браш.
Мы все его знаем, сухо заметил Эрик Лавджой.
Это Мервин Кросби, медиамагнат и миллиардер, объяснил племяннику дядя. А это подошла его жена, Амелия Кросби, знаменитая светская красавица, родом из Техаса. А там дальше их дочь Николь.