Они вошли в квартиру жениха. Мебель в квартире была с иголочки и даже еще свежим лаком пахла. «Все мое, каждый стул мой», злобно мелькнуло в голове Петра Михайловича. Он вбежал в кабинет. Жених, Порфирий Васильевич Курнышкин, молодой прилизанный худенький человек с усиками, в одних брюках и крахмальной сорочке, по бокам которой виднелись вышитые гарусом подтяжки подарок невесты, шагал по кабинету.
Как вам не стыдно, Порфирий Васильич, такой скандал делать! начал отец невесты. Поезжане собрались в мой дом, ждем присыла за невестой кареты, а вы
Как вам не стыдно, Петр Михайлыч, не держать своего слова, перебил его жених, делая ударение на слове «вам». Обещали за невестой пятнадцать тысяч, а выдали только одиннадцать.
Одиннадцать и на четыре тряпок и мебели вот вам и пятнадцать.
Сделайте одолжение Не на того напали! Не оплетете. У нас о пятнадцати чистоганом разговор был.
Позвольте С какой же стати вы вчера одиннадцать взяли и ничего не сказали?
Да потому не сказал, что думал, что вы мне четыре сегодня привезете. Просто из деликатности. Вспомните, как вы мне их давали. Сначала пять, через день три, вчера опять три и на все сохранные расписки на имя дочери вашей требовали ну, я и думал, что вы принесете сегодня последние четыре и последнюю сохранную расписку потребуете, а вы до самого венчания дотянули, и все вас нет. Не на того, батенька, напали! Деньги на бочку или я и мундира надевать не стану.
Как это хорошо с вашей стороны, такой скандал делать! А еще благородством чванитесь! проговорил Петр Михайлович.
Вы делаете скандал, а не я. Знаю я вас, купцов! Поддеть думали, но не удастся.
Никого мы не поддеваем. Купеческие фирмы только доверием и держатся.
Знаю я ваше доверие! В прошлом году еще мой товарищ на купеческой дочке женился и такое ему доверие прописали, что в лучшем виде. Насулили горы, а дали шиш. А еще у благочестивой вдовы дочку взял. Тоже фирму из себя разыгрывала. «Двадцать пять, говорит, тысяч за Шурочкой». Тот предложение Вдова ему перед венцом три тысячи на экипировку Перед самым венцом делает намек насчет остальных денег. «Ах, деньги ее, говорит, у меня в фирме» То есть невестины-то деньги. «Деньги ее, говорит, у меня в фирме, они ваши, и вы будете на них ежегодно получать из фирмы хорошие проценты». Тот сдуру-то поверил, повенчался да вот и посейчас получает проценты в виде разговоров: «Знать не знаю, ведать не ведаю. Никогда я этого не говорила». Да еще что! «Это, говорит, вам во сне приснилось». Ну, а я уж не желаю таких разговоров.
Я в фирме денег не оставляю. Я просто не обещал вам этих четырех тысяч, которые вы требуете, отвечал отец невесты.
И сирая вдовица говорила, что не обещала.
Вам, Порфирий Васильич, просто от меня хочется четыре тысячи лишних выжать.
Нет, вам, Петр Михайлыч, хочется от меня четыре тысячи ужилить.
Да берите, берите. Сама себя раба бьет, что плохо жнет. Связался с таким, так уж на себя и пеняй.
Не хотите ли разойтись? Но смотрите, ведь я протори и убытки взыщу.
Какие? Что я обмундировал вас с ног до головы, квартиру вам нанял, мебель поставил в нее с иголочки, все хозяйство завел?
Хозяйство! Куба медного недодали, котла рыбного не представили.
Извольте-с Денег у меня теперь нет, но я выдам вексель
Давайте хоть вексель Только вексель «по предъявлению».
Получите. Нельзя ли будет в табачную лавочку за вексельной бумагой послать?
Вексельная бумага у меня уж припасена. Садитесь и пишите. Давно бы так А то вдруг дочь свою родную на четыре тысячи обижать! Вот вам бумага. Садитесь и пишите!
Перо и чернил позвольте. Только смотрите, вексель я буду писать на имя моей дочери, а вы мне дадите сохранную расписку, что приняли вексель на хранение.
И это так с зятем-то поступать! Ах вы, фирма! воскликнул жених.
А с тестем вы хорошо поступаете? Ах, благородство тоже!
Опытом проучен. На товарище опыт вижу. Пишите.
Пишу. Но и вы пишите.
И я буду писать.
Оба сели и начали строчить: один вексель, другой сохранную расписку.
Жених писал и говорил:
А рыбный котел и медный куб?
Деньгами дам. Сами можете купить, отвечал отец невесты.
Также уж и разницу между стоимостью фаянсового и фарфорового сервиза потрудитесь присоединить.
Хорошо, хорошо.
Вот это тоже разве благородно: обещали фарфоровый столовый сервиз, так и в приданную роспись включили, а дали фаянсовый. Ах вы, фирма!
Да ведь уж получаете, все получаете, даже и то получили, что от нас не обещано.
Что такое?
Второй меховой салоп. Его нет в росписи.
Не мне в салопе ходить, а вашей дочери.
Халат вам шелковый невеста подарила, а его тоже нет в росписи.
Это подарок. За подарок я ей сам больше пуда конфет в разное время перетаскал.
Готов вексель.
И у меня готова расписка. Вот-с.
И от меня вот. А вот деньги на куб и рыбный котел.
А на сервиз?
Вторым салопом меняюсь.
Ну, тестюшка!
Да уж и зятюшка хорош! Мир?
Отец невесты протянул жениху руку. Тот пожал ее и отвечал:
Свой своему поневоле друг. Вася! Поезжай за невестой. Я начну одеваться! крикнул он своему шаферу.
Отец невесты выходил из кабинета и тяжело вздыхал.
III
В маленькой квартире новобрачных теснота и давка от гостей. Новобрачные только что приехали от венца. Их благословляют, принимая с хлебом-солью и иконой посаженый отец и посаженая мать новобрачного сухой длинный старик, очень смахивающий на официанта, с гладко бритой физиономией, обрамленной узенькими бакенбардами, как колбасками, и полная седая женщина в старомодном помятом шелковом платке. Гости, по большей части, со стороны невесты купцы в сюртуках и с потными лицами и держатся от гостей жениха, чиновников. Купеческие жены в пышных новых платьях и бриллиантах совсем затмили чиновнических жен, явившихся в отрепанных платьях. В группе гостей со стороны жениха виднеется и генерал в ленте. Отец невесты Петр Михайлович стоит в стороне и шепчет про новобрачного своей жене Анне Тимофеевне, добродушного вида полной женщине без бровей:
Вот ты и смотри на него Из молодых, да ранний На четыре тысячи меня, опытного человека, поддел. Стоит на своем: «Не еду венчаться, пока четыре тысячи не дадите», да и шабаш. Ведь скандал-то какой! Вексель ему выдал.
Да ведь, должно быть, ты ему обещал, отвечает жена. Сулишь, а потом на попятный. С тобой это бывает.
В том-то и дело, что не обещал, а он меня поймал, припер к стене. Мерзавец, совсем мерзавец. Да уж и после выдачи векселя-то ему, стою я в церкви при венчании и думаю: «А ну-ка, как еще что-нибудь потребует!» Но уж после того, как надели венцы и повели вокруг аналоя, я успокоился. Ну, думаю, теперь уж шабаш, что хочешь требуй ничего не дам.
Официант вынес на подносе бокалы шампанского. Начались поздравления с законным браком. Отец и мать невесты подошли поздравить. Мать обняла дочь и долго чмокала ее в губы. Новобрачный наклонился к уху Петра Михайловича и шепнул:
Видите, я не надуваю Сказал, что на свадьбе будет генерал в ленте, генерал и имеется, а вы хотели мне четыре тысячи недодать.
Да уж довольно, довольно отвечал, морщась, Петр Михайлович.
Гости со стороны новобрачного как-то не соединялись с гостями со стороны новобрачной. Чиновники старались даже не подавать руки купцам и только раскланивались. Купеческие жены косились на жен чиновников и шептали:
Трепаные
Трепаные, а смотри, какой павлин в голове держат!
Чиновницы про купеческих жен с ядовитой усмешкой говорили:
Тетехи крашеные. Понавесили на себя бриллиантов, а сами ступить не умеют. Смотрите, какая корова в красном бархатном платье стоит!
Кто-то из купцов, стоя в стороне с недопитым бокалом, крикнул: «Горько». Новобрачный скосил в его сторону глаза и сказал:
Пожалуйста, оставьте Здесь не ярославская деревня.
Свадьба была без пира. После шампанского официант понес конфеты на подносе. Купцы махали ему руками и говорили: