Анатолий Самсонович, с которым Данилов связался по телефону, предположил, что коробку мог украсть какой-нибудь «озлобленный буратина» из числа студентов пятого курса, но Данилов эту версию отверг сразу же. Во-первых, доцент Гусев был известным добряком пропусков не отмечал, на зачетах и экзаменах не валил и вообще ниже «хорошо» никому не ставил, а также не заводил романтических отношений со студентками. За что такому мстить? Во-вторых, никто из студентов не рискнет тащить по оживленным больничным коридорам громоздкую коробку. Это же стопудовое палево как только поднимется шухер, так все сразу же вспомнят, кого они видели с коробкой. Студент скорее органайзер со стола под халатом унесет, а то и вообще ничего уносить не станет напишет маркером на стене какую-нибудь гадость или в корзину для мусора помочится. Нет, это явно не студенты
А кто же тогда? Кому могут понадобиться ксерокопии из историй болезни и рабочие записи, сделанные беглым неразборчивым почерком? Ладно бы то были записи о каком-то революционном клиническом исследовании, за которым охотились бы конкуренты, но статистика? Кому интересны данные, позволяющие оценить эффективность комплексного подхода к приему пациентов, может сам их получить, ведь они не засекречены. Однако, тем не менее, коробку украли. Корысть, как мотив, отпадает, вся эта макулатура представляет ценность только для одного человека доцента Данилова, месть тоже можно сбрасывать со счетов, потому что здесь никаких конфликтов, к счастью, не происходило Страсть? Кто-то из местных дам воспылал к нему такой любовью, что решил сделать из рукописных бумажек фетиш? Это вообще уже ни в какие ворота не лезет чушь полная. Но, тем не менее, коробки на месте нет и рисунок пыли на шкафу свидетельствовал о том, что украли ее вчера или позавчера на том месте, где она стояла, пыли было меньше, чем вокруг.
Если все логичные варианты отпадают, то остается один чей-то дурацкий розыгрыш. В больнице явно работает какой-то шутник из прошлой жизни, который явится с минуты на минуту для того, чтобы насладиться произведенным эффектом
Данилов проскучал в кабинете до половины одиннадцатого, но никто к нему не явился. Таинственный шутник явно ждал проявления инициативы от жертвы своего идиотизма. Эмоционально выразившись по адресу шутника, Данилов отправился к заведующему терапевтическим отделением Дудышеву. Повезло тот еще не ушел на обход, да, вдобавок, был в кабинете один. Дело несекретное, но неловко же вламываться посреди разговора.
Реакция на совершенно невинную просьбу была совершенно неожиданной.
А зачем вам список сотрудников? нахмурился Дудышев. Вы же у нас не работаете, а это, в некотором роде, конфиденциальная информация.
Почему конфиденциальная? удивился Данилов.
Потому что там указаны номера мобильных телефонов, менторским тоном пояснил Дудышев. Станут потом звонить непонятно кто, беспокоить Да и вообще у меня нет такого списка, все нужные номера в телефонную книжку вбиты, так удобнее. А в чем, собственно, дело?
Просто хотел узнать, не работает ли здесь кто-то из знакомых, ответил Данилов, не желая вдаваться в подробности. Любопытство одолело, Сергей Станиславович, люблю, знаете ли, встречи со старыми знакомыми. Посидели, повспоминали словно бы заново прожили.
Дудышев иронично хмыкнул, явно намекая на то, любопытство одолевает тех, кому нечего делать и пододвинул к себе лежавший на столе номер журнала «Терапия» за сентябрь 2019 года. Данилов сухо кивнул и вышел, в который уже раз удивляясь тому, насколько противными могут быть люди.
Желаемое он получил в приемном отделении, без каких-либо вопросов. Недаром же старик Конфуций говорил, что близко не означает просто надо было сразу идти сюда, а не тратить время на напыщенного индюка.
Кандидатов в шутники среди сотрудников не нашлось, попалось несколько знакомых имен, без этого никак, но все они были адекватными людьми, не склонными к дурацким розыгрышам, и знакомство с ними было не настолько близким, чтобы разыгрывать друг друга.
Нашли кого хотели? поинтересовался дежурный врач приемного покоя, получив список сотрудников обратно.
Данилов отрицательно покачал головой.
У нас еще и совместителей до хрена, сказал коллега, а здесь они не все, только дежуранты.
Недежурящие совместители, которые прибегают для того, чтобы провести консультации или исследования, а затем сразу же убегают, Данилова не интересовали, потому что у них нет ни времени, ни возможности для того, чтобы разыгрывать коллег.
Мысли зашли в тупик. Вернувшись в кабинет, Данилов не обнаружил пропажи. Часы показывали одиннадцать минут второго шутнику давно пора было объявиться А что, если это не шутка?
Настрой был не рабочим, а каким-то нервно-дерганым, но Данилов заставил себя сосредоточиться, чтобы восстановить по памяти хотя бы часть утраченной информации. Кое-что припомнилось, но особо обольщаться не стоило для полного восстановления нужно было начинать все заново. Не такой уж и большой объем работы, но делать ее заново было немного обидно. «Что не успею сегодня доделаю в пятницу, подумал Данилов. Студентов в эту пятницу нет, шеф меня отпустит. А куда приткнуться разберусь, в крайнем случае попрошусь в ординаторскую «приемника», там всегда свободный стол найдется».
В архиве Данилова ждал очередной неприятный сюрприз (не иначе как сегодняшний голубь был посланником злых сил мироздания). Заведующая архивом, милейшая Елена Денисовна, в прошлые разы порывавшаяся напоить его чаем, сегодня смотрела сурово и цедила слова сквозь плотно сжатые губы. Нужные истории болезни выдать отказалась, сославшись на распоряжение заместителя главного врача по медицинской части Колбиной.
Что-то случилось, Елена Денисовна? удивился Данилов.
Мне не докладывают о том, что случается! отрезала Елена Денисовна. Все вопросы к Евгении Юрьевне!
«Тут явно что-то не так! констатировал Данилов, поднимаясь из подвала, в котором находился архив, на второй этаж административного корпуса. Что-то произошло. Но что именно?».
Евгения Юрьевна в прошлую встречу, при знакомстве, ничем угощать Данилова не порывалась, но держалась приветливо и поведала, что в юности тоже мечтала осесть на кафедре, но жизнь распорядилась иначе. Сегодня от былого расположения не осталось и следа строгий взгляд, металлическая сухость в голосе, да еще и пухлые губы кривились неприязненно.
Да было такое распоряжение! И не на пустом месте! Вот вы брали историю Бульбича, а после мне из газеты «Московский пустословец» какой-то прохиндей звонил, интересовался его делами. А кто ему информацию слил? Явно кто-то со стороны! В своих сотрудниках я уверена, ведь каждого сама на работу принимала А вот в вас, извините, нет!
Щеки грозно раздуваются, необъятный бюст колышется, глаза грозно сверкают, того и гляди волосы дыбом встанут Ну прямо гибрид Медузы Горгоны с мадам Грицацуевой.
Вы подозреваете меня в том, что я слил конфиденциальную медицинскую информацию налево? спросил Данилов, когда Медуза Грицацуева умолкла для того, чтобы перевести дух. В «Московский пустословец»? А в убийстве Ларисы Груздевой вы меня случайно не подозреваете?
Убийствами я не занимаюсь! с гордостью ответила собеседница, обнаруживая вопиющее незнание классики. Я за порядком в больнице слежу! И вы этот порядок нарушаете! Мы пошли вам навстречу, как научному работнику, а вы начали делать гадости за нашей спиной
«Я тобой искренне восхищаюсь, Вова! сказал внутренний голос. Продолжай сохранять спокойствие и ни в коем случае не опускайся до экспрессивной лексики и простонародных выражений. Лучше спроси не она ли скоммуниздила твою шкатулку с сокровищами? Глядишь и признается сгоряча».