Конрад Ленц первым вышел из машины, открыл Гретель дверцу и подал руку. Потом распахнул дверь кондитерской, откуда повеяло теплым ароматным воздухом.
Вдоль стен возвышались полки, забитые коробками с пастилой, зефиром и конфетами. В стеклянных витринах красовались торты, от одного вида которых у Гретель потекли слюнки. Слева располагался прилавок, а справа столики, сидя за которыми посетители могли отведать упомянутые торты. Впрочем, в этот час здесь не было никого, кроме Конрада и Гретель. На звук колокольчика из-за прилавка вышел хозяин толстяк с маленькими глазками и угодливым выражением лица. Увидев в двери Гретель, он сморщился так, словно обнаружил в коробке с лучшими конфетами дохлую мышь. «Марбахские сласти» обслуживали богатых клиентов; попрошайкам, оборванцам и обитателям окраин здесь были не рады.
Из-за спины Гретель возник Конрад Ленц.
Милейший, приготовь-ка нам два глинтвейна! воскликнул он, снимая шляпу и скидывая пальто. И подай фройляйн кусочек своего лучшего торта!
Толстяк удивленно моргнул, нацепил дежурную улыбочку и кинулся выполнять заказ. Тем временем Конрад и Гретель заняли столик у витрины. На молодом человеке был коричневый костюм-тройка и атласный галстук, цепочка карманных часов отливала золотом. Для обычного писаки, пусть и работающего в столичной газете, он выглядел слишком уж респектабельно. Гретель подумала, что, рассказывая о гонораре за первую книгу, он, возможно, не врал.
Чудесное местечко, произнес Ленц, оглядываясь. У вас имеется вкус!
Да, завтракаю здесь чуть ли не каждый день. Гретель закатила глаза. Итак, я вас внимательно слушаю.
Сразу к делу? усмехнулся журналист. Уважаю!
Он потянулся к пальто, достал из внутреннего кармана книгу и положил перед Гретель. Автора звали Конрад Р. Ленц, а сама книга называлась «Крысоловка для убийцы из Гамельна». Ниже шел подзаголовок, набранный более мелким шрифтом: «Расследование загадочных происшествий, имевших место в городе Гамельне». Обложку украшала иллюстрация одетый в пестрые одежды дудочник, за которым тянулась вереница детей.
Слышали историю о Гамельнском крысолове?
Все ее слышали, пожала плечами Гретель. После Альпенбаха Гамельн наш ближайший сосед.
Городу досаждали крысы, произнес Ленц, откидываясь на спинку стула. И вот однажды объявился дудочник, который пообещал избавить Гамельн от этой напасти. И не просто пообещал, а избавил. Вот только бургомистр не захотел раскошелиться, и тогда крысолов решил отомстить. Он похитил детей Гамельна, которые шли, зачарованные звуком его дудочки.
Говорю же, я знаю эту историю, сказала Гретель. Вы позвали меня, чтобы обсудить городские легенды?
А вы знали, что среди похищенных детей был один мальчишка, хромой от рождения? спросил Ленц, подавшись вперед. Его изящные, явно не привыкшие к простому труду пальцы легли на обложку. Как и остальные, он поддался чарам крысолова. Но, как ни старался, не мог идти вровень с другими детьми. Он отстал и только поэтому спасся.
Нет, этого я не знала, покачала головой Гретель, не вполне понимая, к чему ведет журналист.
Я разыскал этого мальчишку. Ему, кстати, сейчас уже семьдесят. Он стал моим главным свидетелем, бесценным источником информации о том странном происшествии. В своей книге я убедительно доказал, что убийца детей из Гамельна
Кто? выдохнула Гретель.
Ну уж нет, если скажу, вам будет неинтересно читать, рассмеялся Ленц. А я надеюсь, вы примете в подарок эту книгу она, кстати, уже подписана и прочитаете ее.
Спасибо, кивнула девушка.
Впрочем, сейчас совершенно неважно, кто и зачем похитил детей Гамельна. Важно, что мой информатор получил обещанные ему двадцать процентов от продаж книги. Хватит на безбедное существование, как считаете?
Гретель взяла в руки «Крысоловку для убийцы из Гамельна», покрутила в руках. На задней обложке красовался портрет Ленца бесспорное свидетельство, что он не морочил ей голову.
Признаться, когда я писал эту книгу, то еще не знал, какой фурор она произведет, беззаботным тоном произнес журналист. И что, обещая своему информатору двадцать процентов, я обеспечиваю его старость.
Что вы хотите от меня? спросила Гретель, уже примерно понимая, о чем пойдет речь.
Станьте моим хромым мальчиком! произнес Ленц. А потом театральным жестом хлопнул себя по лбу и добавил: Господи боже, что я несу! Станьте моей прекрасной девочкой! Нет, не так моей прекрасной фройляйн, моим источником вдохновения!
В этот момент появился хозяин «Марбахских сластей» с подносом. Он поставил перед гостями пару высоких стаканов с глинтвейном и тарелку с кусочком торта «Захер». Над горячим вином поднимался аромат корицы и гвоздики, а с торта стекал густой шоколад. Подождав, пока кондитер удалится, Гретель произнесла:
Если хотите повторить успех, написав книгу о марбахском убийце, поищите другого информатора. Я ничего не помню о тех событиях.
Мне не нужен другой информатор. Ленц покачал головой. Тем более что другого информатора просто нет. За все эти годы вы и Гензель единственные, кто сумел вернуться из Либкухенвальда. Но ваш брат, к сожалению, с тех пор не сказал ни слова. Так что согласитесь выбор у меня невелик!
Я же объясняю
Я знаю все, что вы собираетесь сказать, отмахнулся Ленц. Но вы понятия не имеете, что хочу сказать я. Поэтому прошу! отдайте должное этому чудесному торту и просто послушайте.
Несколько секунд Гретель сверлила Конрада Ленца колючим взглядом. Его снисходительный тон бесил, но на кону стояла огромная сумма. Решив подыграть самовлюбленному журналисту, девушка взяла ложечку и отправила в рот кусок «Захера».
Убедившись, что Гретель готова слушать, Ленц произнес:
Готовясь к нашей встрече, я ознакомился с тем, что писали об этом деле мои коллеги из «Королевских ведомостей» и других газет. Марбахский убийца орудует уже много лет и, похоже, не собирается останавливаться. Это самый успешный и кровавый маньяк в истории. Только однажды он совершил ошибку. Когда десять лет назад упустил вас, Гретель, и вашего брата. Если не ошибаюсь, вам тогда было четырнадцать, а Гензелю тринадцать
Гретель кивнула. Конрад Ленц отхлебнул глинтвейна и произнес:
Казалось бы, у полиции появилась зацепка. Но нет! После пережитого Гензель ушел в себя. А вы
А я ничего не помнила, вставила Гретель.
Вот и нет. Газеты писали о странных историях, которые рассказывала маленькая Гретель Блок. Журналистам очень нравилось пересказывать страшилки, которыми вы с ними делились.
Зря я не держала язык за зубами! Девушка поморщилась так, словно в куске шоколадного десерта ей попался жгучий перец. Из-за этих историй меня до сих пор считают городской сумасшедшей.
В какой-то момент вы спохватились и начали говорить, что ничего не помните, кивнул Ленц. Но было поздно. Правда уже просочилась на страницы газет.
Правда? переспросила Гретель. Вы же читали эти статьи. Разве это похоже на правду?
Я уверен, что вы никогда не лгали и тем более не придумывали, чтобы привлечь к себе внимание прессы. Вот моя теория. В лесу вы с Гензелем столкнулись с чем-то ужасным. С убийцей детей, от которого едва спаслись. Правда была настолько чудовищна, настолько разрушительна, что ваш разум едва мог ее вынести. И, чтобы уберечь вас, заменил реальные образы сказочными.
Что-что? Гретель отложила ложку. Вы хотите сказать, я сумасшедшая?
Боже упаси! всплеснул руками Ленц. Сумасшествие здесь вообще ни при чем! Вы слышали о такой науке психологии?
Разумеется. Вы думаете, я живу в лесу среди диких зверей?
Нет, ничего такого я не говорил. Однако здесь, на окраине королевства, действительно нет специалистов в этой области. Психологи изучают разум человека и его феномены. Они вообще не занимаются душевнобольными, это поприще психиатров. И вот тут мы подходим к самому главному