И ты мне нравишься, ответил Славик. Ты такая красивая и добрая.
И, немного подумав, вдруг выпалил:
Ты моя первая любовь.
Ух! Даже от сердца отлегло. Произнеслось это как легко и просто, будто знакомы они были много лет.
Да? А я думала, что ты уже много раз влюблялся, удивилась Алка. Ты же такой умный и образованный. Ты читаешь такие книги и слушаешь такую музыку.
Нет, я не влюблялся никогда. Я только читал о любви в книгах и слушал о ней в песнях. Но теперь я знаю, что это такое на самом деле. Это то, что я чувствую к тебе.
А какие книги ты читаешь? «И какую музыку ты слушаешь?» спросила Алка.
Я читаю философские книги Жан-Жака Руссо, он говорит о свободе и равенстве людей. Я читаю стихи Вознесенского и других шестидесятников, они говорят о жизни и любви. Я слушаю песни Высоцкого, он поёт о смелости и правде. Хочешь, я тебе прочитаю или спою?
Да, хочу! воскликнула Алка. Я никогда не слышала таких речей. Ты меня просто удивляешь и восхищаешь.
«Не слышала, ехидно подумалось Славику, это тебе не с Сарычем ходить!» и он гордый за себя, такого интеллигентного и умного, похлопал себя по карманам. Где то в них должна быть книжка стихов.
Они сели на скамейку под деревом и Славик достал из кармана маленькую красную книжку с коротким названием: Осип Мандельштам. Стихи.» Открыл на случайной странице и прочитал:
В тот вечер не гудел стрельчатый лес органа.
Нам пели Шуберта- родная колыбель.
Шумела мельница, и в песнях урагана
Смеялся музыки голубоглазый хмель.
Алка слушала его с восхищением и трепетом. Она прижалась к нему и даже неожиданно поцеловала его нежно в шаечку.
На следующий день после уроков Славик проходил мимо кафе с банальным названием "Волна", которое принадлежало Сарычу.
Вот и сейчас, увидев, как Сарыч и Жига машут ему рукой, приглашая подойти, понял, разговор у них к нему есть.
Хоть и было ему всего семнадцать лет, но он уже убедился, что случайностей в жизни не бывает. Напрягся.
И не ошибся.
Сарыч отправил Жигу куда-то по делам, пригласил Славика зайти.
Славик сначала думал было отказаться, причину назвать какую-нибудь, что некогда, что спешит. Но счёл такое увиливание бесполезным и позорным для себя.
Ситуация складывается такая, что от разговора с Сарычем н уйти.
Вздохнул и уселся за предложенный столик с красивым видом на реку.
Сарыч махнул рукой, и официантка принесла одну пива и чашечку кофе. Сарыч знал, что дома у Славика все заваривают кофе, молотый, настоящий. А пиво пацану ещё рано.
Ну что, студент, все учишься? повторил он свою вчерашнюю автобусную фразу, но поговорку автобусную не вспомнил.
Смотри, Славик, у меня учись!
Он обвёл рукой пространство вокруг, как бы подтверждая, что это все его.
А не у своих тёток в колледже. Ты посмотри, как я живу свободно, весело, богато. Я не хожу в школу, я не работаю, но у меня все есть. У меня есть деньги, машина, девушки. Я могу делать все, что захочу. Я не зависим от никого. Я сам себе хозяин.
Славик знал, слышал, что над Сарычем есть дядька, который за всем в городе присматривает. Над дядькой есть ещё дядька. И никакой Сарыч не хозяин. Отдали ему задрипанную кафешку как в поговорке "На тебе, боже, что нам не гоже". Бросили как кость собачке. А он и доволен. Хозяин тоже мне.
Но он не стал душу Сарыча бередить. А просто спросил:
А ты не боишься, что тебя поймают? Что тебе дадут срок? Что ты потеряешь все, что у тебя есть?