Эти страдания по убиенной человеком природе связаны с постоянной борьбой писателя с браконьерами, с губителями леса, с чиновниками, готовыми засыпать поля ядохимикатами и повернуть реки вспять. Любить природу не значит лишь созерцать её, восхищаться её красотою её надо защищать. И став писателем-натуралистом благодаря природе, лесу, избушке на озере, он уже не мог предать природу, стал вечным её стражем и защитником. Почему он не выбрал путь сочинения повестей о любви или исторических романов, или детективов? На этот вопрос Онегов дал мне четкое объяснение: «Сегодня народу нужны не выдуманные романы, а рассказы о природе, пробуждающие в человеке чувство земли, чувство природы. Мы гибнем, потому что теряем связь с землей и природой. Я могу сочинить легко сотню романов, сидишь за столом и выдумываешь А природа не терпит выдумок. Тут нужны и знания, и любовь, и труд!»
Продолжительная, увлекательная, но мало кому понятная жизнь в лесной избушке послужила Онегову благодатным материалом для написания разных книг о природе «Лоси на скалах», «Здравствуй, Мишка!», «Вода, настоянная на чернике», «В медвежьем краю», «Следы на воде» и многих других. И тут в своих произведениях ему удается органически сочетать проникновенную лирику с острой критикой негуманного отношения к природе. Обретя нравственную прививку служить делу охраны природы, он вступает в общество охраны природы, а затем и в общество охраны памятников истории и культуры. После трибунных выступлений и экологических лекций его выбирают председателем природоведческой комиссии московского отделения Союза писателей СССР. В центральных журналах и газетах то и дело появляются статьи Онегова о создании благоприятных условий для кардинальных перемен в использовании и охране природы, о развитии экологической культуры, о сохранении заповедных лесов. Даже самая важная партийная газета «Правда» публикует 8 января 1985 года статью Анатолия Онегова «У малого озера», в которой обоснованно критикуется безнадзорная хищническая ловля рыбы в карельских озерах и даются позитивные, деловые предложения, как восстановить традиции рыбного промысла. Автор вместе с читателями негодует по поводу судьбы малых водоемов, где намечено тотальное уничтожение «сорной» рыбы: «Неужели и сегодня надо объяснять, что любое грубое вмешательство в жизнь природы, экологический удар к добру не приведет. Что будет с озером, где разом выловлена практически вся рыба?»
Но главная борьба, которую вел Онегов, развернулась на фронте природоведческой литературы, где вместо правдивых книг-исследований тайн природы массово издавалась пустая, бездушная беллетристика, по сути, это были выдуманные истории из жизни животных, с искажением их повадок и нравов, в лучшем случае, это был скучный пересказ других книг. Лженатуралисты старательно делали гонорары-деньги на пустых рассказах о животном мире. И лишь у Онегова в повестях просматривалось поведение животных как в условиях обитания без человека, так и под значительным антропогенным прессом, а птицы и звери жили увлекательной жизнью, имели свои характеры, нравы, повадки. Но чтобы этого добиться, он трудился до изнеможения, как одержимый, днем бродил по лесам, болотам, озерам, наблюдая за их живностью, а ночью писал. Причём достоверно описывал всё, что они ему поведали.
Правда и человечность вот с чем писатель Онегов шел к людям, рассказывая об их среде обитания родной земле и доброй природе. И здесь, вспоминая удивительные истории из жизни птиц, зверей, рыб, растений, он всегда исходит из понимания человечности как деятельного созидания. В жизни он потому и поддерживал людей, которые обладали высокой общественной активностью. Для него носителями народной нравственности были не те, кто громче и красивее кричит с трибун и газетных полос, а те, кто живет в ладу со своей совестью, с природой, с отчей землей.
Я гордился тем, что он был моим учителем, что после армии и учебы в университете я восстановил с ним переписку и общение, и мы дружили долгие-долгие годы, и вместе боролись за русскую правду на русской земле. Он мне часто говорил: «Будь всегда вместе с родной землей. Помни, красота это не столько пейзаж, сколько народное трудолюбие, забота о природе, стремление к справедливости, добру».
В моем архиве лежат две сотни его писем длинных, сердечных, напутствующих, оптимистичных. Только из них одних можно издать книгу, и они лучше всего расскажут о его честной подвижнической жизни, полной тревог и забот. Но в ней не будет моей душевной любви, благодарности, восхищения и привязанности к этому творцу, философу, патриоту. Можно просто издать книгу о непревзойденном творчестве Анатолия Онегова. И она будет куда интереснее и зажигательнее, чем сотни других, рассказывающих о шумных артистах и бездарных политиках, только без писем в ней не будет хватать самого героя с его признаниями и переживаниями. И мы не узнаем, почему он так яростно отстаивал идеи природоведческой литературы, воспитывающей в обществе рачительное отношение к природе, так как именно в этом обществе до предела обострились противоречия между растущими потребностями и потенциальными возможностями природы. Потому я пишу книгу, куда органично войдут фрагменты писем, не все, но большинство из них, которые теперь, после его ухода, являются бесценными документами, ведь в них история искренней и честной души писателя. В этом первом очерке, открывающим книгу, я предлагаю прочесть то короткое письмо Онегова, с которого началось наше возобновленное сотрудничество после моего окончания Ленинградского государственного университета и распределения на малую родину в поселок Борисоглебский Ярославской области. В нём сразу, без рентгена, высвечена вся внутренняя пассионарность писателя Анатолия Онегова, одного из лучших мастеров современной русской литературы.
Здравствуй, дорогой Толя!
Получил твоё письмо. Спасибо тебе за добрые слова, за добрую память. Вот видишь, не всё, что мы делаем, пропадает что-то и остается людям. И теперь твоя обязанность нести свет жизни другим. Ответственность на тебе, на журналисте и человеке при прессе, очень большая. Солгать хоть немного ничего не стоит, сам этого и не заметишь, но твою ложь примут, и примут, увы, как правду. Примут, сделают для себя нормой и станут жить во лжи. Выходит, правильной дороги людям ты как-то вот и не указал. Этим пресса и опасна. Вот почему всегда надо как-то проверять себя, должна быть главная основа твоей жизни, по которой и надо мерить всё остальное.
У тебя основа, видимо, есть это твоя родная земля. Как ей сейчас? Как будет потом? Так ли ходим мы по этой земле? Это главные наши вопросы: и твои, и мои и так до конца дней, чтобы не солгать, не ошибиться, не передать ошибки другим. По этим вопросам мы и проверяем всё остальное. Где-то, конечно, приходится и смолчать. Если не уверен, лучше смолчи, только не труби в трубы за деньги, за славу трубить можно лишь при глубокой вере, что этот гимн действительно оправдан. Так вели себя в самые трудные времена все честные люди из литературы. А нечестные трубили, а потом прятались сами от себя. Уж сколько мы говорим, что с природой нельзя воевать, её нельзя покорять. А вот недавно встретил я стихи одного лихого поэта про БАМ мол, БАМ передний фронт борьбы с природой! Словоблудие, конечно, но напечатано оно очень большим тиражом и распродано именно на БАМе. Ты представляешь, какая это поддержка всем тем, кто думает о том, чтобы только брать, не оглядываясь на потом. Вот тебе пример глупого трубадурства. Я думаю, ты меня правильно поймешь. А примешь что-то из этого для себя, может быть, это что-то тебе и поможет.