Хочу тебя хочу, не останавливайся, милый, шептала она еле слышно и продолжала сама, как змея, извивать под ним, пока не достигла предела, пока не провалилась куда-то в небытие, а после взлетела выше облаков.
Ренато едва не кончил в неё, успев в последний момент зацепиться за единственную здравую мысль, что детей он пока не хочет, даже от королевы амазонок.
Лина давно ослабила хватку и смотрела на него сквозь полуоткрытые веки. Красавец Ренато, как повзрослевший бог любви Амур в древнеримской мифологии, был притягателен и хорош до умопомрачения. Девушке не хотелось думать, что он когда-нибудь исчезнет из её жизни и будет вот так же, может даже и на этой кровати, любить другую до полного изнеможения. Лина прикусила нижнюю губу, почти до крови, чтобы отвлечь внимание от колючих мыслей и заменить их другой болью. Тяжело вздохнув, она повернулась на бок и закрыла глаза. Ренато не мог оставить такую позу без внимания и, накинув на себя огромный махровый халат, пошёл за фотоаппаратом.
На шёлковой простыни лазурно-синего цвета, обнажённое загорелое тело Лины отражалось в объективе как янтарь в море. Потом по этому фото Ренато Рицци обязательно напишет портрет, а пока следовало спешить, до выставки оставалось совсем ничего пять ночей и четыре дня. И эту, одну из ночей, упускать совсем не хотелось, даже если объект внимания спал крепким сном.
Крепкий сон, крепкий кофе. Клин клином вышибают! вспомнил Ренато русскую пословицу и пошёл варить бодрящий напиток.
Через полчаса Лина кое-как пришла в себя, выпив не только две чашки кофе, но и не меньше половины литра воды. После терпких, крепких, пусть и элитных вин, жажда мучила её не меньше, чем от любого другого алкоголя. Слегка побаливала голова, но и на этот случай у Ренато было проверенное средство шипучие таблетки аспирина плюс апельсиновый сок.
Завяжи глаза! скомандовал он девушка, когда та оделась и допила антипохмельную смесь. Широкая повязка из тонкой натуральной кожи это был несоответствующий атрибут образа, имитирующего костюм амазонки. Именно такой, каким его обычно представляют в кино, сшитый из лоскутов грубой кожи, юбки с топом. У Ренато нашёлся топ со шнуровкой, ещё и с меховой оторочкой, что-то от прошлых фотоссесий. Он частенько подбирал дорогие костюмы, платья и даже обувь, для некоторых, особо привлекательных моделей в одной элитной студии, где можно запросто было найти любую одежду напрокат. Благо, в эту ночь, спонтанно нахлынувшее вдохновение не требовало от Ренато никаких особых заморочек. Даже обувь у Лины была под стать, она пришла к нему в гости в высоких тёмно-коричневых замшевых ботфортах, чуть выше колен, ещё и на шнуровке.
А зачем глаза завязывать? наконец-то возмутилась она, до этого покорно позволяя надевать на себя всё подряд, включая несколько поясов с заклёпками и бахромой, и парочку хвостов из натурального меха на бёдра. В левом ухе красовалась серьга с красивым длинным пером, а на лоб повязана была плетёная тонкая косичка из замши, которую и закрыла повязка на глаза.
Всего один снимок! сказал Ренато. Потом мы тебе сделаем макияж! И шкуру, вот эту не забудь! он вытащил с нижнего ящика огромного шифоньера, горжетку из светло-серого лисьего меха. Сюда вот, на плечо одно накинешь, продемонстрировал он тут же.
Лина снова не стала сопротивляться, потому что за эту фотосессию ей была обещана кругленькая сумма. Тех, кого Ренато сам приглашал сниматься, он предпочитал щедро благодарить, не только за бабочек в животе, но и за потраченное с пользой время. Остальные же платили ему сами, и их было в несколько раз больше, и многие хотели, и готовы были платить бешеные деньги хотя бы за одну ночь любви, но Нет, для Ренато это было принципиально недопустимо, если при виде женщины, неважно какого возраста, внутри него не начинал играть оркестр из пяти чувств, управляемый дирижёрской палочкой интуиции. Шестое чувство ещё никогда его не подводило и он доверял ему всецело, чтобы потом наслаждаться временем, и новыми ощущениями полёта. Всё остальное было механической игрой тел, сексом ради секса, пустой тратой жизни
На втором этаже двухуровневой квартиры, у Ренато была огромная фотостудия, занимающая почти весь этаж. Арендодатель с радостью разрешил перепланировку помещения, при этом повысив стоимость проживания почти в полтора раза. Ренато всё устраивало, и вот уже больше пяти лет, он с удовольствием жил и творил в этом доме, даже несмотря на частые перебои с электричеством.
Выставив свет и найдя подходящие атрибуты и цвет фона, он наконец приступил к одному из любимейших дел. Лина сделала себе чёрным гримом широкую полоску на глазах, уходящую за виски. Её голубые глаза и вьющиеся длинные волосы цвета чёрного шоколада, смотрелись гармонично, сочетаясь с костюмом. Вот только состояние было подавленное, хотелось прилечь где-нибудь в уголке и поспать часик.
Посмотри в объектив, Лина! Работай! А то я сделаю из тебя натуральную амазонку и тебе будет больно!
А я, по-твоему, сейчас не натуральная? она выпустила в него воображаемую стрелу из такого же невидимого лука, отложив в сторону небольшой лабрис неотъемлемый атрибут женщин-воинов. Откуда он взялся, Ренато ответить не мог, но был рад, что нашёл его среди всяческих предметов в одном из ящиков. Двухсторонний топор сверкнул наспех наточенными лезвиями, отразив свет от одного из прожекторов.
Примечания
1
Sembri una regina! Mi mancano i nostri incontri (итал.) Ты выглядишь как королева! Я скучаю по нашим встречам
2
Come l'ultima puttana. (итал) Как последняя шлюха.
3
Dio! Mio Dio! O Madonna mia, hai ascoltato le mie preghiere! (итал.) Боже! Боже мой! О Мадонна, ты услышала мои молитвы!
4
Grazie, caro amico! Sei un genio, Bartolomeo!(итал.) Спасибо, дорогой друг! Ты гений, Бартоломео!