Помогло. И пусть в душе всё не сияло так же, как стаканы и зеркало в утренних лучах, я спустилась с небес на землю и взяла себя в руки. Расчёсанная и аккуратная, в форме, а не в домашнем халате, на случай, если явятся дознаватели, я позволила себе прикоснуться к остаткам сэкономленного вчерашнего ужина.
Тиктаклин пробил молоточками по крыше своего домика милую мелодию, за окнами из академического здания и общежития тут и там раздавались перезвоны его собратьев. Дверь открылась, на пороге возник гоблин.
Доброе утро! Завтрак? с улыбкой спросила я.
Рано ещё! Книги, буркнул зеленорожий и бахнул об пол двумя связками учебников.
Благодарю.
Гоблин захлопнул дверь. Я заварила в подаренном Хлоей чайничке на угольках чаю, подставила под него свечку, чтобы не остывал подольше, и отломила кусочек от вчерашней булки.
Дверь скрипнула на петлях снова.
Теперь завтрак, сказала я учтиво, практически не спрашивая, а утверждая.
Доставка! рявкнул зелёный монстр.
А мне разве положено? удивилась я.
Не возбраняется! прорычали мне в ответ. Подпись!
Подталкиваемая изумлением и сомнениями, я приблизилась. Гоблин сунул мне под нос бумажку, а второй большеухий страж с такой же неприязнью глянул на меня, прошёл в комнату и поставил на стол небольшую картонную коробку. Я вспомнила о вороне и покушениях.
Позвольте проверить при вас, господа? как можно вежливее произнесла я.
Проверено! словно щелчком по носу отрезал второй.
Арестантам все доставки проверяются! Нечего тут! рыкнул первый и вновь тыкнул в меня бумажкой. Подпись!
Ну хорошо
Я расписалась там, где было написано: «Получено», и лишь отобрав у меня бланк, гоблин достал из кармана атласный нежно-голубой бант с изящной вышивкой.
Возни тут с вами
А в прочитала на ленте: «Ателье мисс Мансуры». Но я же ничего не заказывала!
Стражи вышли, хлопнув дверью, хоть что-то здесь напоминало «родной» приют: были бы сёстры настолько же зелёными и бородавчатыми, вполне сошли бы гоблинов, особенно те, что постарше. И уши если б им сильней отрастить. Я хихикнула.
Любопытство подстегнуло меня. Я приподняла картонную крышку коробки и ахнула. Внутри, словно в крошечном дилижансе на креслицах важно сидели двое швейликов и три швейлицы. Все в красных одеждах с синими галстучками и в синих чулочках. Двое явно постарше, причём одна из швейлиц походила на бабульку седыми волосами и крошечными очками на носу. Будто садовый инвентарь, лежали за мини-креслами тщательно упакованные портняжные ножницы, иглы, напёрстки, как вёдра, и швейный метр. И короткая записка: «Во временное пользование для пошива платья из лепестков сиали. Как обещано. Пользуйтесь, милая Трея».
Радость и смущение охватили меня: первая от того, что кто-то заботится обо мне; второе потому что я забыла о задании дракона. А ведь Ладон, хоть и шутя, но велел шить «платье с кружавчиками». Что же, как раз у меня есть время этим заняться. Только вот как пользоваться помощью швейликов?
Ничего, по ходу разберёмся, решила я и с улыбкой воскликнула:
Здравствуйте! Как я рада вас видеть! Добро пожаловать!
Мои гости раскрыли прозрачные, как у стрекоз крылышки, и вылетели наружу, закружили вокруг меня. Деловитые и будто чего-то ждущие. Стоило проявить гостеприимство.
Завтрака ещё не принесли, но я буду рада вас угостить всем, что имею, дорогие швейлики! добавила я.
Волшебные малыши не обратили никакого внимания на булку и джем, и я вспомнила, что мисс Мансура кормит их магией! Сосредоточившись, я выпустила осторожно луч из ладони и направила его рядом с ними. Лица швейликов озарились радостью, как у сладкоежек при пирожных.
Прошу, угощайтесь! сказала я.
И крошечные человечки, как пчёлы к цветку, прильнули к лучу. Вытянули губки, словно хоботки. А я затаила дыхание, наблюдая за ними. Пока они пили магию, волосики у некоторых закудрявились, у каждого заблестели, крылышки начали переливаться радугой, а щёчки порозовели.
И вдруг я увидела моего тиктаклина, который отчего-то сам забрался на стол и уставился на мой луч голодными глазами.
Боже, значит, ты тоже любишь питаться магией?! догадалась я. А я тебя всё печеньками да печеньками!
Тиктаклин скромно потупился, а затем глянул на меня с надеждой.
Прошу, и ты тоже угощайся!
Тиктаклин подскочил тут же, засунув за пояс молоток, и прильнул губами к лучу. К моему изумлению, они тоже вытянулись в хоботок. Ничего себе открытия!
Магии мне было не жалко, наблюдать интересно. Маленький народец пил её, будто нектар, без остановки. И вдруг я заметила, что они все заметно округлели. Из стройных маленьких человечков превратились в румяные колобки. Над их головками начали пробегать искры. Ой, кажется, они сейчас лопнут.
Я быстро закрыла ладонь. Швейлики вместе с тиктаклином повалились на стол и захихикали так тихонько и тонко, как если бы комары умели смеяться, а не только над ухом жужжать. Потом раздалось что-то типа песни, тиктаклин постучал одним молоточком по другому в такт, юная рыжая швейлица сделала ему глазки, а те, кто постарше, завалились на спинки, держась за животы.
Постойте-ка, они что, пьяны? Обпились магией?! подумала я.
И словно в подтверждение, швейлики один за другим начали храпеть. Опять же по-комариному. Тиктаклин держался из последних сил, а потом тоже откинулся на стол и заснул.
«Вот это я даю! подумала я, хлопая ресницами. Споила волшебный народец! Как меня студенты компотиком».
Я прыснула в кулак и поискала глазами, куда бы уложить человечков. В ящике шкафа с мягкими бархатными полотенцами им, наверное, будет уютно! Я аккуратно переложила гостей и моего часового мальчишечку на бархат. Укрыла новым сатиновым платком. Умилилась посапывающим крохам. И почувствовала дикий голод.
Дверь снова раскрылась.
Завтрак! рявкнул гоблин и, забрав одну корзину, бросил на пол другую.
Вовремя! Никогда, пожалуй, я так сильно, до головокружения, не хотела есть!
Оказывается, даже добрые дела надо делать в меру!
Глава 4
День прошёл бездарно. Только в сказках герой открывает книгу сразу на нужной странице, раз-два, и пожалуйте, чудо. Я упорно произносила заклинания из учебников, даже выучила наизусть все, заданные на дом, но получалась не магия, а пшик с коромыслом. Единственное хоть сколько-нибудь значимое открытие заключалось в том, что я могу лучом из собственной ладони подогреть чайник. Правда, до полного выкипания воды. Когда я рассердилась, раскалённый чайник взлетел со своей подставки, свеча в другую сторону и прямиком в штору. Теперь нужно где-то доставать новую.
Так и всю академию спалить недолго. Хм, а может, не зря нам в приюте магию блокировали? Или надо не злиться Вот только не получалось: причём больше всего я сердилась на себя: как можно было поверить в сон?! Как можно было угодить под замок не в приюте, а в волшебной академии? И как они вообще, этот вот Форси, королевский дознаватель с длинным носом, и его приспешники, посмели ни за что лишить меня свободы? Я же ни капли, ни в чём не виновата! Невыносимо, честное слово!
Тем более, когда за окном сияет солнце, всё прекрасно и зелено, смеются и болтают студенты, а я тут, как проклятая, сижу в башне, и никто, ни одна живая душа обо мне не вспоминает. Даже крошечные волшебные существа, и те спят!
Надувшись на весь мир, как мышь на крупу, я снова села за учебники. Хотя бы вызубрю побольше, а там хоть трава не расти! Возможно, кроме полётов на вивернах я ни на что не способна?
Уже вечерело, когда в дверь постучали два раза предупредительно, но настойчиво. Кто бы это мог быть? Гоблины ломятся, они стучать не умеют.
Я не успела ответить, как дверь распахнулась, и в комнату вошёл Алви натуральное явление царя подданным. Ощупал меня взглядом, затем осмотрелся, словно я кого-то у себя скрывала, и бросил мимо меня: