Да я что! Это все говорят! закричал очень сильно испугавшийся мальчик, а вот девочка со спутанными волосами как-то очень сильно побледнела и стекла со скамейки.
Доктор Лена почувствовала, что сейчас поседеет, потому что Лира не дышала. Забыв о своей боли, девочка сползла на землю, начиная оказывать помощь, а всё понявший Берт в это время поддерживал сестру, молча, но чётко выполняя её команды. Миссис Свенсон куда-то быстро ушла, а замершая Александра не понимала, что происходит и что ей теперь делать.
Больно было так, что перед глазами плавали чёрные мушки, постепенно заполняя всё пространство. Доктор Лена контролировала своё дыхание, стараясь раздышать21 с помощью брата девочку, а вдали уже нарастал звук сирен. Одновременно с первым судорожным вдохом Лиры Виктория потеряла сознание. Спустя долгую, казавшуюся бесконечной, минуту рядом с детьми остановилась машина парамедиков, из которой к ним кинулись медики, и мир, замерший на мгновение, будто отмер.
***
Отделение реанимации и интенсивной терапии работало в нормальном режиме. Две доставленные девочки были уже вполне стабильны, поэтому врач разглядывал данные детей, громко комментируя то, что видел. Кроме того, в отношении девочки-инвалида у него наличествовали вполне полные для её состояния материалы. Доктор Ленка едва соображала, где находится, интенсивность боли была такой, что она будто плыла в ней, тем не менее прислушиваясь к голосам, доносящимся из «внешнего мира».
Лира Вонсон, судя по свидетельствам очевидцев кратковременная остановка сердца, объективно наблюдаются нарушение дыхания и сердечного ритма, нефрологический синдром, необходимо обследование, диктовал спокойный голос, кроме того, нарушение строения костей фаланг пальцев. Били, что ли?
Это как надо бить, чтобы так повредить кости? удивился второй голос, но ответом ему был только вздох первого мужчины, продолжившего диктовать.
Виктория Грант, синдром Элерса-Данлоса, нарушения легче сказать, что не нарушено. По свидетельствам вытянула девчонку, откачав22 самостоятельно, как только смогла Объективно болевой шок, страшные слова падали в тишину палаты, прерываемую лишь мерным бибиканьем мониторов контроля состояния детей.
Я уже нормально прохрипела доктор Ленка, выплывая из океана своей боли.
Ну да, нормально ты, как же, хмыкнул первый голос, и над девочкой появилось озабоченное мужское лицо. Ты, конечно, великая героиня, но полежи ещё врач увеличил скорость подачи кислорода, что девочка поняла по усилившемуся шипению. Говорить действительно стало легче.
У Лиры может быть тоже генетика, более связно высказалась доктор Лена, припомнив состояние новой подруги. Ну и цистит, ей мочиться больно.
И опросить даже успела, поражённо произнес тот же доктор. Готовый врач уже, в семь-то лет!
А что ты хочешь грустно произнес его коллега, которого Лена не видела. Они через такой ад проходят каждый день, мы и представить себе не можем.
Не генетика это, коллега, с улыбкой сообщил нависавший над девочкой реаниматолог. На рентгене переломы. Неправильно сросшиеся переломы, сама смотри, и он положил перед девочкой снимки.
Врач, конечно, не надеялся на то, что малышка разбирается, но, демонстрируя уважение, он успокаивал девочку. А вот его пациентка неожиданно спокойно взяла «плёнку»23, привычно разглядывая её на просвет. Удивлённо переглянувшись с коллегой, врач пожал плечами. Удивляться чему-либо его отучила жизнь и работа в реанимации.
Доктор Лена разглядывала снимок, не чувствуя катившихся по лицу слёз. Неправильно сросшиеся переломы были хорошо видны на снимке довольно хорошего качества; это, правда, не исключало генетики, но вот причина болей была именно в этом. Поэтому теперь у полиции и психиатра было много работы, а психиатр был нужен, если били
Я умерла? тихо поинтересовалась лежавшая на соседней кровати Лира, медленно, будто нехотя, раскрывая глаза.
Тебя подруга твоя спасла, улыбнулся ей все тот же реаниматолог. Полежите, дети, отдохните, а лучше поспите. Всё плохое уже закончилось.
Где сестрёнка?! раздался голос Берта из коридора, и в палату ввалился мальчик, сразу же кинувшийся к Ленке.
От этой сцены Лира заплакала, её монитор загудел, вызывая врачей, а доктор Ленка гладила Берта, успокаивая перепугавшегося за неё брата. Но ещё ставшая девочкой доктор очень хорошо понимала, какой же страшной, на самом деле, была жизнь этой самой Лиры.
Всё хорошо, Берт, тихо произнесла девочка, а потом тихо-тихо, одними губами попросила брата: Погладь Лиру, пожалуйста.
Абсолютно доверявший сестре мальчик только едва заметно кивнул, потянувшись к новой подруге. Стоило Берту проделать эту простую операцию, как в палате на мгновение всё замерло перестала плакать кудрявая девочка, с таким неверием глядя на мальчика, что аккуратно обнял её, подсознательно желая согреть. Наблюдавшие эту сцену врачи задались вопросом: что делали с ребёнком, раз она так реагирует?
Александра же настолько сильно испугалась за дочь, что теперь спала в отдельной палате, накачанная успокоительными по специальному распоряжению кардиолога, не желавшего рисковать.
Доктор Ленка решила расспросить Лиру о том, за что её так избивали. Ощущение именно показушного садизма её не отпускало, а это могло значить очень многое. О магии и магах девочка не думала, так как они пока ещё не вписывались в её картину мира.
Лира, тебя били по пальцам? поинтересовалась доктор Ленка.
Ну да кивнула её новая подруга. Это обычное наказание, принялась рассказывать Лира. Чтобы писала красиво, и чтобы не было помарок. Потом очень-очень больно было, но я справлялась.
Тебя как, палкой били? удивилась доктор Лена, знавшая, что пальцы в этом возрасте сломать не так просто.
Железной линейкой, ответила не понимавшая, в чём проблема, подруга. Это не самое страшное, вот если в школе оценка плохая Тогда Тогда она всхлипнула.
Не надо, не рассказывай, попросила Ленка, уже всё поняв просто по реакции кардиомонитора, моментально замигавшего красным сигналом.
Происходившее с Лирой было очень ненормально, даже для Великобритании, но как это исправлять, доктор Ленка сходу понять не могла «Какой-то слишком демонстративный садизм», поняла девочка-доктор. Вот причины этого Не было видимых причин для такого, просто не было. Лира казалась совершенно забитой, а это значило, что либо её родители получали удовольствие от боли ребенка, либо здесь было что-то совершенно ускользнувшее от Ленкиного внимания.
Выяснив у врачей состояние детей, миссис Свенсон нахмурилась. По всему выходило, что всё очень непросто. Продемонстрировав какие-то бумаги руководству больницы, женщина приказала на разговор с Вонсонами пригласить гипнотизёра и психиатра. То, что миссис Свенсон совсем не та, за кого себя выдает, до поры ни детям, ни Александре известно не было.
Медики с мнением миссис Свенсон согласились, потому что им и самим была совершенно непонятна такая явная неадекватность родителей ребенка. Вопросы к школе, правда, тоже имелись например, почему там никак не отреагировали на страх ученицы. Как и вопросы к соседям
Пока дети отдыхали в реанимации, врачи объясняли полиции, что именно сделали с Лирой, чем для неё закончились различные «наказания», и тому подобное, рекомендуя присутствие на допросе психиатра и гипнотизёра, при этом сославшись на миссис Свенсон. Распоряжение человека с такими полномочиями следовало исполнять. С этим согласилась и полиция.
Врачам же пока надо было думать, что делать с травматическим артритом восьмилетней девочки. Пиелонефрит и цистит мисс Вонсон были вторичными, первичной оказалась мочекаменная болезнь, вызванная неправильным питанием, переохлаждением, стрессами Стрессы, по-видимому, нарушили и работу сердца. Лире предстояло длительное лечение, потому что, в отличие от Виктории, помочь ей современная медицина могла.