Глава II
Дружили они еще со студенческой поры. Проживали в свое время в одной комнате общежития. Тимоха, то бишь Тимофей Александрович Невасев, был выходцем из Ярославской области. В отличие от друга, он учебе никогда не придавал особого значения. В школе учился как попало, в институт поступил за папины деньги. За них же его и окончил. Опять же, не в пример Николаю, будучи на пятом курсе, женился, и к настоящему времени имелось в его активе уже трое детишек: мальчик постарше и двое младших мальчишек-близнецов. Притом сам Тимофей являлся, надо признать, образцом примерного семьянина. Не во всех, конечно же, абсолютно проявлениях. Но, что касаемо супружеской верности, то в этом смысле был еще каким образцово-показательным.
Осел он в соседнем с Мытищами городе Королёве, где нечаянно завелся у него небольшой собственный бизнес.
Отчего-то в России принято употреблять именно это заимствованное иностранное определение. Как будто наше родное русское дело в сравнение с их английским бизнесом, выглядит также нелепо, как детище отечественного автопрома рядом с качественной иномаркой. Ведь бизнес-то о-го-го (!) куда может вывезти. А с дела и спросить-то в случае, когда обломится, будет абсолютно нечего.
Вполне себе интенсивно бизнес Тимохин развивался, подавая надежды в перспективе из небольшого перерасти, как минимум, в немаленький. Но суть повествования совершенно не в нем, а в том, что приятели были заядлыми рыбаками-путешественниками и направлялись на рыбалку к общему другу Жорику, являющемуся в свое время тем самым телом, которое имело честь занимать третью кровать в их комнате общежития.
Николаю, правда, не удалось, как изначально планировал, оформить недельный отпуск на работе, в связи с чем он был вынужден оперативно уйти «на больничный». Ну, а у Тимохи, как у хозяина собственного дела (да пошли они со своим бизнесом), вопрос с возможностью отъезда решился и того проще, собрался да и поехал.
Ты знаешь, дружище, что я тебе должен сказать? когда на взятом на прокат автомобиле они уже благополучно выбрались за пределы города на трассу Краснодар-Ейск, как подобает порядочному чиновнику, удобно расположившись на пассажирском сиденье, затеял разговор Николай.
Неа, отозвался Тимоха.
А скажу я тебе, что очень большие сомнения меня одолевают по поводу перспектив подледного лова.
Вот уж мне эта твоя вечная неуверенность. Так и проходишь всю жизнь бобылем холостяцким. Сомнения у него. Едем уже.
Да ты сам глаза-то свои разуй. Совсем на зиму не смахивает. Все черно, ни единой снежинки на всю округу. Ночь на дворе, а температура плюсовая. Какой тут в пень лед? Разве только искусственный.
Все, конечно, может быть, Коляня. Но меня лично температура ничуть не смущает. У нас в Королеве тоже бывает, что чуть ли ни месяц, как весна на дворе, снег уж весь и в лесу даже сойдет, а рыбачки все себе на остатках льда сидят-посиживают. И что только, не понимаю, они там ловят? Чудные. Вот, где уж точно неизвестно, что можно из воды выудить. На стол я бы явно не решился блюдо из подобной чудо-рыбки подавать.
Приятели имели немало общего: и ровесники, и увлечение рыбалкой, и в целом были довольно-таки, насколь позволяли обстоятельства, дружны; но вот внешность их оказалась замечательно различной.
Николай высок, умеренно, чтобы не казаться здоровяком, широкоплеч. Имел продолговатый овал лица с довольно выразительными чертами и симпатичной родинкой слева над верхней губой. Темные, почти черные глаза забравшись глубоко в глазницы и тем самым как бы удалившись от происходящего вокруг, по большей степени чувствовали себя вполне комфортно, а посему частенько подсвечивались едва заметным огоньком самодовольства. Причудливая волнистость густых темно-русых волос порою нечаянно обманывала поверхностного наблюдателя, создавая ложное впечатление, будто их носитель кучеряв. А довольно длинные и весьма пластичные конечности в некоторых случаях придавали движениям их обладателя ассоциативный вид когда крадущегося к своей добыче , а когда просто лениво прогуливающегося зверя из семейства кошачьих.
Лишь только взгляд ваш падал на Тимофея, вы невольно сразу же к нему располагались, настолько естественными представали его открытость и благодушие. Добряк первое, что всплывет в глубине вашего сознании при знакомстве.
Среднего роста. В меру полноват, круглолиц, с мясистым, картофелеподобным, но при том достаточно аккуратным носом; с пухлыми губами, с живым доверительным взглядом больших, чуть на выкате, почти синих глаз; с соломенными, живущими собственной жизнью и от того торчащими всегда в разные стороны волосами и залысинами у висков. Голос был бархатистым, с довольно низким тембральным окрасом и с иной раз проскакивающими, как бывает чаще у подростков в период голосовой ломки, высокими нотками-петухами.
Ну, ты тоже сравнил. Всю зиму лед намерзает, вот потом и тает не спеша, непринужденно продолжал рассуждать Николай, А тут-то откуда такой зиме взяться? Да ничего приедем, разберемся. Жорик же сказал, что лед стоит. Значит, должен стоять.
Приехали. Разобрались. Не стоял. И по всем внешним признакам его уж лет сто, как и в помине там не водилось.
На следующий день Жорик вез их на своем «УАЗике» через такую непролазную грязь, что порою непонятно было, они еще едут или, все же, уже плывут. И каждый раз, когда «ныряли» по новой, невольно создавалось впечатление, что вот именно из этого-то болота им уж точно не выбраться никогда. Тем не менее, техника свое предназначение в полной мере оправдывала, и автомобиль уверенно удалялся от цивилизации, приближая своих пассажиров к конечной цели их путешествия.
Нужно признать, что приятели по достоинству оценили желание товарища непременно увидеть друзей у себя в гостях, поскольку именно подледным ловом тарани их можно было стопроцентно заманить. И в этом аспекте тот отнюдь не просчитался. А посему оба с искренне верующими глазами согласно кивали головами, когда Жорик, ничуть не смущаясь, заливал, будто лед был жив еще буквально два дня назад, но после нежданно нагрянувшего потепления его состояние резко ухудшилось, и он скоропалительно скончался.
Скажем прямо, база, на которой они оказались, с самого момента своего рождения выполняла функции рыбнадзорной. Но, как издавна уж на Руси повелось, была она двойного, так сказать, назначения. То бишь являлась вместе с тем и пристанищем для избранных браконьеров. Коли пожелаете, можете назвать их браконьерами в законе или просто браконьерами в погонах. Суть от этого не шибко переменится.
Хотя лов тарани был под особым контролем, причислить и наших героев к браконьерской братии язык, честно говоря, совсем не поворачивается. Они же принципиально ловили рыбу только на крючок и никак иначе. Да, безусловно, использовали при этом все возможные современные технические средства, облегчающие ее обнаружение. Да, имели в своем арсенале какие-то навороченные, премудрые и стоящие для простого рыбака абсолютно неподъемных денег снасти. Но процесс самого лова рыбы происходил всегда неизменно рыбка подсекалась на крючок и баста. Для них почитание сего правила было сродни отношению истинно верующего человека к своей религии: если вы принимаете веру, значит, следуете принятым ценностям везде, всегда и во всем, и по-другому быть не может.
Жор, а почему мы впервые здесь? выпрыгнув из машины, вертел головою по сторонам Тимоха, Или, постой, не так. Жорик, почему это на сей раз ты решил, наконец, открыть для нас свой сказочный Сезам? Неужели всему виной этот злосчастный лед, который так скоропалительно покинул наш бренный мир? Если так, то как же нам теперь его, покойничка, отблагодарить-то? Что ж, я готов пожертвовать для этих целей треть своего будущего улова.