Боронят языки!.. Типун им на них! Какими судьбами? Вижу, ранен? Горжусь, брат, горжусь тобой! Быть раненым в бою честь для солдата!
В Царицын ездил к своим, пока рука заживает. Возвращаюсь в
часть. С братом Глебом вместе служим.
Небось, на полную катушку отдыхал, с барышнями встречался!
Завидую!
Да куда там с рукой. У матери просидел. Отца увидеть и то не
пришлось.
Да, брат, время нынче пакостное! Иной раз волком хочется выть.
А помнишь, кадетами дружили? Ну да, что стоим! Встречу отметить надо. Угощаю! Надолго застопорились. Узнавал. Впереди, говорят, банда орудует. Пока не разберутся с ними, со станции не выпустят.
Они зашли в частный подвальчик питейного заведения. Несмотря на
военные события, там звучала музыка, посетители закусывали, вели разговоры. Полно было офицеров. В дальнем углу скрипач теребил смычком инструмент. Звучал еврейский танец. Клубы табачного дыма зависали над потолком. Рунич позвал бойкого паренька, одетого в белую рубаху на выпуск и в тёмную жилетку, заказал принести коньяку и закуску. Шампанское, сказал Павлу пить негоже, вот когда настанет праздник победы, тогда без него не обойтись. Стол был накрыт, друзья выпили. Сергей не останавливался, говорил, шутил, расспрашивал: Как неожиданно свела нас вновь судьба. Представляешь, Павлуша, три дня назад проехал этой дорогой спокойно, а теперь нате красные. Откуда взялись? Ну да ладно, оно и к лучшему, если б не они, может, и не увиделись. Помнишь Пьера Росткова?