Я рассказала Денни о пропавшем кулоне, что это подарок отца и напоминание о доме, говорила о том, что я издалека, с северо-запада. Это была, в общем-то, правда, просто я не уточнила, что попала к ним из другого мира.
Денни, расскажи о себе, попросила я.
Ты точно хочешь знать это? удивился он.
Конечно, кивнула я. От его вопроса сердце зашлось, с ним что-то не так?
Знаешь, тихо начал Денни, никогда еще не приходилось рассказывать о себе. Я был младенцем, когда меня нашли кальширы. Это было на Дальнем озере, так его называют в обоих селениях. В лодке, кроме меня, никого не было, я лежал в маленькой корзине, завернутый в красивое голубое одеяльце. Те, что нашли меня, никого не увидели, кто бы звал на помощь. Родители Глена взяли меня к себе в семью и растили как родного сына, Глен мне, как брат. Когда мне было десять лет, а Глену двенадцать, случилось так, что Глен пропал. Он просто исчез, никто не знал, что произошло. Мы обыскали все в нашей части острова, посылали на поиски людей, и сами с отцом ездили и искали в других частях острова. Только потом, спустя много времени узнали, что его увезли улийцы. Это воинственное племя с другого острова. Они похищают мальчиков десяти-двенадцати лет, обучают их воинскому искусству и потом заставляют воевать за интересы своего племени, в основном за земли. Мама не выдержала, она не смогла оставаться дома, ушла с бродячими артистами, когда те проходили через наше селение. Отец с того времени один. Глен вернулся через четыре года, ему удалось бежать. Но, то время, проведенное в плену, наложило на него тяжелый отпечаток. Он стал злым и жестоким, никому ни в чем не сочувствовал после возвращения.
Похоже, никому до меня не было дела. Зачем вообще было меня похищать? Ответ я уже знала. Только, чтобы досадить Таю и получить выгоду для себя. Глен видел нас вместе и решил, что мы пара. Ему очень хотелось завладеть селением Тая, стать главой сразу двух селений.
Глен шел навстречу. Прямой, с военной выправкой, которой позавидовал бы любой генерал, как всегда чем-то озабоченный. Я юркнула за куст рядом с дорожкой.
Денни, ты не слишком много времени уделяешь нашей пленнице? спросил он, поравнявшись с братом.
С чего ты взял, Глен? Она помогла мне, я просто стараюсь быть вежливым, ответил Денни.
Смотри, не влюбись со своей вежливостью, буркнул Глен недовольно и пошел в сторону подвала.
К своим любимым крысам отправился, вечно проводит там кучу времени. И как можно возиться с такими тварями, непонятно. Видно, привык к ним, когда был в плену. Ведь поначалу его долго держали в одиночной клетушке между занятиями, единственными посетителями, кроме надзирателей, были крысы, Денни говорил это мне.
***
Денни любил уединяться в библиотеке. Я застала его там, когда решила воспользоваться возможностью посмотреть, какие книги здесь есть. Мы проговорили довольно долго. Это сблизило нас еще больше. Хотя, мне и до этого нравился Денни, но то, что он любил чтение, как и я, делало нас немного заговорщиками, ведь мы оба не особо афишировали свое увлечение. Денни, в частности, чтобы Глен не подшучивал лишний раз по этому поводу над ним, а я просто не расположена была вести с Гленом светские беседы о своих или его вкусах. О себе говорить не хотелось с ним, а его персона меня совсем не интересовала.
После обеда, я получила записку. Под дверь просунули, сложенный вдвое белый листок из тонкой бумаги. Я развернула и прочитала. Писал Денни, он предлагал снова встретиться завтра вечером в саду. Мои губы непроизвольно растянулись в улыбке, а на душе стало светло.
На следующий день я едва дождалась вечера.
Денни, шепотом позвала я, дойдя до моего вчерашнего укрытия от Глена.
Я здесь, Лиса, он вышел из-за кустов можжевельника, освещенный лучами закатного солнца.
Мы пошли по дорожке, углубляясь в сад.
Глава 9. Глен
Он бежал по скользкому льду. Последние силы покидали изможденное уставшее тело. Скорее. Только бы добраться до спасительной полыньи.
Он не обращал внимания на пушистые хлопья снега, медленно падавшего с неба.
Что будет, если он не успеет, не хотелось даже думать. Позади уже слышалось тяжелое дыхание и звуки клацанья зубов. Боковым зрением увидел, как с двух сторон его обходят волки. Очень тощие и голодные. Еще немного и он окажется в кольце. Но спасение близко. Он все-таки успел добежать до портала, ему нужно вернуться домой.
Внезапно твердый лед исчез из-под ног, кусачий холод охватил все тело, Глен не мог вдохнуть, судорогой свело ноги, и он перестал чувствовать реальность.
Один, второй, третий Волки остановились у полыньи. Куда подевалась добыча? Ужин был так близко. Слюна капнула на свежий снег, проделав в нем тонкое углубление.
Глен открыл глаза. Чувство, что он снова находился в казарме, пришло вместе с разочарованием и ощущением опустошенности.
Неужели опять этот сон, Святые Боги. Он снова должен собрать всю волю и остатки сил в кулак, впереди долгий трудный день. Тренировки, побои, унижения. Когда все это закончится, как он устал от этих ежедневных бесконечных занятий, изматывающих, изнуряющих, устал от вечно недовольных, всегда готовых для наказаний надзирателей.
Все мальчишки, что содержались в этом душном бараке, когда-то жили со своими семьями на разных островах вокруг Ульча. Теперь же они были пленными, которых натаскивали для завоевательных войн улийцы. Самим-то им не особо хотелось подставлять свои головы.
Пленных мальчишек, еще с не окрепшей психикой, разделяли друг с другом, чтобы сломать, чтобы не завязалась дружба между ними. Их содержали в длинном деревянном здании в тесных одиночных клетушках. Кровать и стол были прочно прикручены к полу. Разговаривать между собой во время изнурительных тренировок строго запрещалось. Запрещалось практически все. Разрешалось только есть, спать и заниматься с наставниками-надзирателями, которые обучали их военному ремеслу.