И всё же он был недоволен именно собой, а не ими. Где его воспитание? Где бесстрастность и безупречная выдержка дзен-самурая? Почему он позволил себе огорчиться редкими в его сторону взглядами старого Ошоби? Почему молчаливая, но весьма ощутимая симпатия красивой хозяйки дома к Нисану и совершенно нескрываемая к ней нежность монаха задели японского бойца до самых болевых точек души?!.
Матэ понял, что не сможет завоевать любовь обитателей этого дома, даже если бы стремился к этому. Он всегда будет чужим в их непонятном мире. Он должен убить Нисана, даже если бы это шло вразрез с высочайшим распоряжением Шогана. Он должен обрубить все нити, которые могут привязать его к этому дому, все нити, шевеление которых приносит непонятную, ненужную, опасную боль. Он должен освободиться от паутины иллюзий этого мира одним ударом и снова обрести покой. Он воин, его путь победа или смерть в бою, и душа его меч
Что ж, «ками» духи предков были благосклонны на этот раз. Но ликование и триумф удел Японии, а ему, бойцу, подсчитывать раны. Он получил их больше, чем ожидал. И если раны на теле затянутся через неделю, то чем замазывать другие, незримые никому?..
Матэ понимал, что обрубил все нити не только с Ошоби. Он отсёк и то, что связывало его с отцом Какая насмешка судьбы! Как только он уверился, что ничего общего не было и не могло быть у Сёбуро Токемады и семейства Ошоби, судьба преподносит ему живого и подлинного очевидца, который знал Сёбуро и которого Сёбуро любил, как и его, маленького Матэ! Он поверил Нази сразу, как только она произнесла это ошеломительное «лицом вверх, в небо». Он понял, что получил правду, которую не услышал бы никогда, если бы оскорбленная девушка не отплатила ему с лихвой этой правдой, когда он сознательно назвал её и Ошоби лжецами. Он получил и потерял всё сразу, без остатка. Конечно, это был ещё большой вопрос, хотел ли Матэ знать истинное положение дел со своим отцом и, поразмыслив, решил, что хотел бы, потому что любая подлинная информация оружие, и лучше иметь это опасное оружие самому, чем дать ему шанс утечь к врагам. Но как бы то ни было, он собственными руками оттолкнул от себя тех, кто мог помочь ему лучше узнать отца. Он упустил свой шанс, и говорить об этом больше не стоило.
Но тут Матэ вновь вспомнил лицо Нази, побледневшее после удара, которое он нанёс ей оскорблением, и понял, что от самого себя отбиться не удастся. «По полному счёту хочешь разборку? холодно поинтересовался внутренний голос. Какой молодец!» «Я буси, я воин, я выдержу», ответил самурай. Он понимал, что по кодексу чести совершил грязный поступок: оскорбил другого бойца, отказав ему в праве на отмщение в поединке. «Она не самурай, и я защищал честь отца» «Самолюбие своё ты защищал! Потому что эта девушка нравилась тебе, а она предпочла тебе другого!»
Примечания
1
Дзё традиционная японская мера длины (3,03 метра)