Тропические выходные - Алексис Алкастэн

Алексис Алкастэн

Тропические выходные

І

Очередь произносить тост дошла до Саин Имберх. В то время как остальные, собравшиеся за праздничным столом, сидя подняли наполненные шампанским бокалы, она, демонстрируя торжественность своей речи, встала.

 Я не умею говорить цветасто,  с её извечно милым от скромности смущением заговорила она. Поэтому буду предельно краткой. Пусть в наступающем году ни у кого не будет сколько-нибудь серьёзных проблем со здоровьем. По крайней мере, для меня сейчас это самое актуальное.

 Поддерживаю тебя целиком и полностью, не в тон проникновенно сказанному бесшабашно заявил Бьювель. Нам ох как понадобится здоровье, чтобы съесть и выпить всё, что есть на столе.

 А почему «самое актуальное»? уловив в этом некий скрытый смысл, спросила Кейнор, забыв об игристом напитке. Что ты под этим подразумеваешь?

Ну, эту историю в двух словах не расскажешь. Просто её обстоятельства не позволяют желать ничего иного, кроме здоровья.

 С тобой что-то не в порядке?

 Нет, не со мной. То есть, можно сказать, и со мной, если это с моим дорогим Ульбеком.

 Ну-ка, ну-ка, выкладывай, что там стряслось, проникся интересом уже и Бьювель.

 Не знаю стоит ли отнимать время разговорами на столь не подходящую такому празднику тему.

 Стоит, настойчиво заявил Бьювель.

Обведя присутствующих взглядом, Саин удостоверилась в их подлинном намерении её слушать. Ещё растерянная таким к ней вниманием, она посмотрела на Ульбека, и он одобрительным кивком головы благословил её поведать заинтриговавшую всех повесть. Саин сдалась.

ІІ

 Начну я с того, что конец рабочей недели проходил для меня в весьма приподнятом настроении. Причиной тому был звонок Ульбека, прозвучавший в пятницу во второй половине дня. Он сообщил мне тогда, что на выходные мы отправляемся на озёра Южной Арандии. Это прозвучало так же воодушевляющее, как приглашение в ресторан. Даже больше. Ведь ресторанов полным-полно и в нашем городе, а путешествие на юг страны это самое настоящее приключение. Приятно уже само внимание, оказанное тебе любимым человеком, а мысль о грандиозности задуманного им плана, когда в какие-то четыре часа полёта ты из этой декабрьской слякоти, холода и пронизывающего до костей ветра окажешься в тропическом раю, где среди пышных цветов, вечной зелени и всегда тёплого солнца трудно поверить, что где-то люди кутаются в тёплые одежды, вызывала у меня ещё больший отзыв. Безразличному тебе человеку не делают столь щедрых подарков. И я была счастлива сознавать, что я взаимно любима.

Ульбек заехал за мной на такси, едва я по приходу домой переоделась и собрала необходимые в дорогу вещи. От меня мы прямиком направились в аэропорт, а оттуда за две с половиной тысячи миль на юг.

Прилетев на место, мы взяли в прокате внедорожник, палатку, рыболовные принадлежности и прочее необходимое для походной жизни. Затем, потрясясь по горнолесному бездорожью, мы забрались в самые отдалённый и дикий уголок. Ульбек сказал, что хочет со мной уединения, подобного тому, какое было у Адама и Евы в Эдемском саду. Когда человеком движут такие высокие романтические идеалы, их не воспримет только чёрствое сердце. Меня ни чуть не смущало отсутствие привычных мне комфорта и не казался не уместным отказ от отелей в курортной зоне. Главное со мной был любимый.

Ульбек поставил палатку, и пока я готовила нам обед, пошёл на озеро порыбачить. Мне уже оставалось сделать последние штрихи, чтобы позвать его к импровизированному столу, когда до моего слуха донёсся хлопок с доволоьно сильным всплеском воды. Подняв на шум голову, я несколько секунд не могла понять, что произошло. Ульбек, едва касаясь ногами берега, лежит лицом в воде, удочка качается на волнах, а объяснить причины того, что вижу мне никак не удаётся. На меня прямо какой-то интеллектуальный ступор напал.

 Ульбек! позвала я голосом, придавленным от предчувствия чего-то недоброго, а сама уже медленно поднимаюсь с земли, где на расстеленном покрывале разложена всякая снедь. Что случилось?

В ответ ни слова, ни звука. Воздух переполнен пением птиц, а ощущение такое, словно повсеместно стоит космическая тишина, и ничто не разбавляет этого странного впечатления.

И вдруг словно кто-то прокричал мне в самое ухо: «Дура, чего ты стоишь как истукан, когда на счету каждая секунда?!» Тогда я тут же подбежала к Ульбеку и, не думая ни о чём, кроме того, что если он жив, то лёжа вот так лицом в воде может захлебнуться, перевернула его на спину. На облегчение мне он приоткрыл глаза. Слабо, как-то бессмысленно, и всё же с искоркой жизни. Этим он и мне придал надежду на лучшее.

Озеро плескалось, заливая ему лицо. Я приподняла его голову над водой и говорю:

 Что с тобой, Ульбек? Ты поскользнулся, да? Где ты ударился? Больно?

Чушь несу. Поскользнулся. Ударился. Сама вижу, что чушь. Но тогда только в это и хотелось верить. Стукнулся чуток. Когда первая острая боль пройдёт, он встанет , и мы вместе посмеёмся над его приключением.

 Чего-то мне как-то не так, отвечает он мне против всех моих ожиданий. Что случилось? Где я?

 Ульбек, да что же это с тобой? совсем растерялась я. Смотрю на него бессмысленными глазами, прямо как он на меня. Скажи, что у тебя болит.

 Ни чего не болит. Слабо мне что-то. Всё вокруг вертится и шатается. И холодно, жуть.

 Да-да, холодно. Надо тебя как-нибудь из воды. Господи, что же мне делать? Ты можешь привстать? Хоть чуточку помоги мне. Одна я тебя с места не сдвину.

 Не знаю. Ты успокойся. Не пугайся так. Я попробую.

Промокла я не хуже его, пока он становился на четвереньки. Слово-то какое «четвереньки». Звучит смешно, а он и это сделал, можно сказать, кровью и потом. Обхватив его сверху, я тянула его изо всех сил, чтобы уменьшить тяжесть тела, приходящуюся на его руки. Так мы и выбрались на сушу. Расстояние было метра полтора, не больше, а преодолевали мы его, казалось, целую вечность.