Катя открывает мне с таким видом, будто сама не прочь кому-нибудь оторвать голову голыми руками. И я, кажется, догадываюсь кому.
Я просто показываю ей бутылку, и она тут же кивает на кухню. Мы молча достает бокалы и нарезку из холодильника, откупориваем бутылку и разливаем.
И выдыхаем уже только после залпом выпитых бокалов и приходим единогласно к выводу, что пиздец. А у кого и какой, как раз сегодня обсудим.
Первой рассказывает Катя. Наглый мистер Орешек совершенно не желает оставлять её в покое. Катя сомневается, противится, понимая, что они из совершенно разных миров, но наглые ореховые клешни всё равно тянутся к ней и просто так сдаваться не собираются. Но самое сложное, что Катя, кажется, и сама начинает влюбляться в него.
А потом рассказываю я. От третьего бокала вина язык уже начинает заплетаться и цепляться за зубы, но мысль работает. Правда, в очень опасном направлении.
Знаешь, мне надоело! восстаёт моя разбуженная алкоголем внутренняя амазонка, и я решительно хватаю сумочку и закапываюсь внутри. Пошёл он, мудак. Не хочет отвалить по хорошему, сделаем по плохому.
И почему меня раньше такая мысль не посетила? Наверное потому, что я трезвая была.
Я достаю телефон и под ошалевший Катин взгляд, не анализируя собственные действия, чтобы не струсить, набираю номер рыжего здоровилы.
Трубку он берёт моментально.
Приветик, выпаливаю и прижимаю до боли зубами нижнюю губу, осознавая вдруг, что творю. Но поздно уже, поэтому продолжаю: Это Карина, помнишь меня? Которая мисс розовые туфли.
Или миссис уже?
Привет, Белочка, на деменцию пока не жаловался. Что-то случилось?
Его голос окутывает таким густым и теплым спокойствием, что я начинаю плыть. Очень надеюсь, он не сочтёт мою просьбу наглой.
Слушай, а можно к тебе с просьбой обратиться? он точно меня пошлёт. И туфли не отдаст. Зачем ему проблемы?
Нужно, Белочка, но не сейчас, я чувствую неприятную горечь, что меня послали попросту. Мы тут с моим другом с моста слетели, сейчас в больнице. Доктору очень не нравится, что я с телефоном. Давай, он шить меня закончит, и я перезвоню?
Закончит что-о?
8
Когда-нибудь мы будем вспоминать и надрывно смеяться с того, как пьяные пробирались по лестнице чёрного хода больницы, по которому нас провела моя двоюродная тётя Надя, что работает там санитаркой. Но сейчас нам с Катей очень страшно. Не особенно бы хотелось, чтобы нас заметили и вызвали полицию.
Я могу только представить лицо нашей директрисы в школе, когда она узнает, если такое случиться.
Когда Богдан сообщил мне по телефону, что они с Макарским попали в аварию и находятся в больнице, я, конечно же, сразу рассказала Кате. И она так распереживалась, места себе просто не находила, что мы решили, что надо ехать.
Но не только Катерина разволновалась. Мне тоже стало совсем не по себе, когда я представила, как огромный и непоколебимый мистер Медведь, весь окровавленный, сидит в кресле перед хирургом. Да ещё и мне на звонок отвечает.
Только вот кто нас пустит к Макарскому? У него там охрана под дверью. Но иначе к Орешку Кате в палату не попасть, и мы берём на абордаж с виду совсем неприступного охранника.
Он выражает сомнения, что мы подруги Макарского и нам срочно надо знать, как он. Говорю в основном я, потому что Катя совсем растерялась. В итоге мужик в таком шоке, что решает обратиться к начальству. И начальством этим оказывается Богдан.
Да, Богдан Викторович, блондинка и рыжая. Понял.
Он отключает телефон и пропускает нас, указывая пройти по коридору чуть дальше. Катя хватает меня за руку и крепко сжимает, когда мы направляемся туда, куда нам указали. И это ещё раз доказывает мне, что моя дорогая подружка вляпалась по полной программе.
Как раз, когда мы подходим, из палаты выходит женщина в полицейской форме, доктор и Богдан. Я отмечаю, что в моей грудной клетке происходит странное явление, когда я смотрю на похитителя своих туфель, сканируя, где у него видимые повреждения. Но кроме заклеенной пластырем брови ничего не обнаруживаю.
Катерина ныряет в открытую дверь палаты и прикрывает её за собой, а я подхожу к Богдану и вдруг теряюсь. Чувствую себя рядом с ним какой-то совсем мелкой.
Он как гора, особенно сейчас в рубашке, с закатанными до локтя рукавами, а на поясе сбоку кобура пистолета. Несмотря на травму, он сосредоточен и собран.
Привет, здороваюсь с ним негромко. Сильно травмировался?
Привет, Белочка, он подмигивает, а сам кому-то набирает по телефону. Не волнуйся, цел и невредим. Царапина по мелочи. Но если ты подуешь на ранку, буду благодарен.
Он подмигивает, а чувствую, что краснею, как девчонка. Ответить ничего не успеваю, потому что Богдан выставляет вперёд палец, призывая помолчать, потому что ему ответил абонент на том конце.
Да, Жень, действуйте, как условились. Я на связи.
И тут из палаты выходит Макарский, а рядом с ним Катя, которую он крепко держит за руку. Они о чём-то препираются, а потом Катя решительно подходит ко мне и берёт за руку, тащит в сторону, но нам вдруг преграждает путь тот самый охранник, что впустил.
Поехали, Карина, зря мы сюда припёрлись.
Костя, время, строго говорит Богдан, глядя на Макарского.
Тот кивает, подходит к нам, берёт Катерину за локоть и уводит.
Поехали, Катя.
Нам тоже пора, Богдан кладёт мне руку на плечо, чуть сжав, и ведёт за Орешком и Катей. Сзади идут ещё двое охранников.
Всё происходит так быстро, что ни я, ни Зайченко не успеваем ничего спросить у мужчин. Но у меня появляются опасения, что, видимо, не всё так просто с этой аварией. Становится даже страшно, поэтому я помалкиваю, пока не представится момент, чтобы объясниться.
Нам сюда, Белочка, Богдан тормозит меня у одной из трёх машин, что стоят на улице возле чёрного входа в больницу. Давай на переднее сиденье, я сейчас.
А Катя?
Она с Костей поедет.
Богдан отходит к третьей машине, а я выполняю то, что он сказал. Понимаю, что сейчас не к чему спорить. По дороге всё расскажет, уверена.
Он возвращается через минуту, присаживается за руль и заводит машину. Мы выезжаем за ворота больницы, и все три автомобиля разъезжаются в разные стороны.
Испугалась? подмигивает Богдан, пока я ёрзаю на сидении, пристёгиваясь.
Есть такое. Что-то не так с этой аварией?
Умница, кивает. Да. В городе местные не сильно рады столичному бизнесу. А ты что хотела?
В смысле? подвисаю я.
Когда звонила. Хотела обратиться с просьбой.
А-а, я уже и забыла за вихрем событий. Да не особо это важно
Говори.
Сказал как отрезал. И таким тоном, что не ослушаешься.
Да я просто это в первый вечер я перед ним не робела, а сейчас сама себя не узнаю. Я с мужем развожусь. Изменил мне. А он доставать меня стал, а теперь ещё и угрожает. И я хотела попросить, чтобы ты ну припугнул его.
Я заканчиваю фразу, но вдруг осознаю, как глупо и нагло это звучит.
Рыжий будто и не расслышал. Молча ведёт машину, глядя строго в лобовое. И так с минуту точно, что я даже начинаю чувствовать себя неудобно.
Угрожает, говоришь наконец отзывается. Чем?
Квартиру отобрать, которую бабушка мне оставила. Если я с ним снова не сойдусь.
А ты хочешь? снова вопрос задаёт, но на меня не смотрит.
Сойтись? Нет, конечно! Он же изменил, ещё и с подругой моей.
А любишь ещё?
Сложные вопросы задаёт Богдан. Болезненные.
Думала, что люблю. Но вмиг всё сгорело, когда их вместе увидела, говорю честно, поникнув. Не хочется мне сейчас заигрывать с ним. Честности хочется. Будто пламенем чувства выжгло. Не думала, что так бывает, веришь?
Верю, Белочка, верю. Очень даже.
Он отвечает спокойно, но я слышу в этом ответе что-то очень личное. Неужели и он пережил предательство?
А куда мы едем? до меня вдруг доходит, что я этим даже не поинтересовалась. И только сейчас поняла, когда он вдруг развернул машину прямо на трассе.