Стоун хотела было возразить, но аргумент вроде осталось еще три месяца прозвучал бы смехотворно. Впрочем
Осталось еще три месяца, Фел заправила каштановый локон за ухо. И кажется, у меня есть кое-что
Правда? Хоши искренне восхитилась; и хоть они с Фел не были близкими подругами, Фелисити мысленно поблагодарила ее за участие в своей жизни. Расскажешь?
Это что-то вроде видений, теперь уже Фел подхватила одноклассницу. Во сне я вижу разных людей. Незнакомых. Мне кажется, это будущее.
Вау, протянула Хоши. Хотела бы я видеть будущее!
Дойдя до раздевалки, девушки принялись переодеваться в купальники: первым уроком было плавание и заодно сдача нормативов. Фелисити любила плавать; вода всегда дарила ей ощущение невесомости и будто бы возвращения домой.
Так и сегодня: сделав все, что от нее требуется, Фел выдохнула из легких весь воздух и камнем начала погружаться на дно. Виски и нос сдавило, но от ощущения, что с каждым сантиметром ты все дальше, дальше и дальше этих оценок, правил, классов, условностей, Фелисити чувствовала себя свободной.
Чувствовала, что она может быть кем угодно.
Например, собой настоящей.
Берегись! вдруг услышала она в своей голове.
От ужаса Фел распахнула глаза. Солнечные блики играли на стенках бассейна, приглушенно доносились сверху голоса и смех учеников.
Берегись! бестелесная мысль, похожая даже не на голос, а на разряд электричества, загорелась и погасла в ее мозге, точно красная предупреждающая лампочка.
Ощутив острую потребность во вдохе, Стоун вытянулась струной и поплыла наверх.
Вокруг бассейна было слишком много народу. Порывисто хватая воздух ртом, Фел доплыла до бортика и цепко ухватилась за него пальцами.
С тобой все в порядке? вежливо поинтересовался ее одноклассник Теодор Стилл, сидящий рядом на краю бассейна.
Да, в полном, Фел глубоко вдохнула и накинула на лицо привычную маску равнодушного спокойствия.
Она не хотела привлекать внимания; выйдя из бассейна, Фелисити осушила волосы полотенцем и медленно направилась в душевую. Что-то определенно было не так, и ей нужно было время, чтобы все обдумать.
С одной стороны Фелисити пьянила радость: раз она слышит какие-то голоса, вполне возможно, что это пробуждается ее одаренность. Однако, с другой стороны, психическое расстройство, шизофрения, да хотя бы тот же синдром шестнадцати лет все еще не были побеждены человечеством.
Взяв завтрак, Фелисити увильнула от подружек и направилась в оранжерею, чтобы немного прийти в себя. Ее сердце гулко билось, а руки дрожали так, что сэндвич с тунцом едва ли не падал ей под ноги.
В голове же было два вопроса.
Первый: Одаренность ли это?
И второй: От кого ей надо беречься?
Укромный уголок нашелся быстро: плетеное кресло было не слишком удобным, и уж точно не умело подстраиваться под анатомию потребителя, но Фел не волновало это. Она сидела в тени влаголюбивых растений, а прямо перед ней открывался вид на школьный двор. Фелисити могла видеть все, что происходит за окном, тогда как школьное платье цвета полыни и окружающие Фел кипарисы практически полностью скрывали ее от посторонних взглядов.
На поляне возле школы мелькнуло что-то красное, чужеродное. Аэрокар? Еще и служебный, с шашечками.
Приглядевшись к фигуре, стоявшей рядом с машиной, Фелисити окончательно расхотела есть: кажется, Ноа Ларкетт ждал кого-то возле ее школы.
И похоже Фелисити знала, кого именно он ждет.
Глава 4 Неприкосновенность
Что ты здесь делаешь? отчего-то Фелисити была уверена, что Ноа давно наблюдал за ней. Что-то случилось?
Оглянувшись по сторонам, она подошла чуть ближе. В публичных местах, и уж тем более на территории школы, представителям разных классов надлежало соблюдать дистанцию в полтора метра.
В чем дело, Стоун? Тебя смущает, что я здесь? Ноа косо усмехнулся, и Фел поразилась тому, насколько вымученной и болезненной была его ухмылка. На мгновение Фел даже показалось, что Ноа сознательно не включает мышцы одной половины лица, словно оберегая себя от неприятных ощущений.
Пилотам нельзя покидать аэрокары на территории школы, сдавленно сказала она. Сегодняшний Ноа пугал ее, и от мысли, что вчера этот гражданин Второго класса был у нее дома, внутри все промерзало до костей.
И что с того? Ноа не смотрел ей в глаза; он стоял, прислонившись спиной к своей машине, а руки на его груди были скрещены. Сейчас, при свете дня, Фел видела, что они практически ровесники. Однако год, проведенный во Втором классе сказался на его внешности самым невыгодным образом.
Потрепанная кожаная куртка с парой заплат, красивое лицо, но между бровей уже пролегла морщинка. В глазах, таких выразительных, постоянное ожидание угрозы, да и вся его фигура, поза словно готова к атаке Нет, не так: к отражению атаки. Фелисити видела, как играют желваки на его скулах, словно Ноа жил в постоянной борьбе за свою жизнь. Хотя, почему словно? Он действительно жил в постоянной борьбе, она чувствовала это.
Что будет, если я не сяду в аэрокар? насмешливо повторил он. На меня настучит малышня из Первого класса?
Я не понимаю тебя, Фелисити старалась говорить тихо, но находясь на таком расстоянии друг от друга, сложно было вести диалог незаметно.
Зачем ты заблокировала меня? неожиданно Ноа взглянул ей прямо в глаза.
Так вот в чем дело, вспомнила Фел. И правда, зачем я это сделала?
Прости. Я не подумала, честно призналась она.
Ну разумеется, кивнул Ларкетт и, оттолкнувшись от аэрокара, запустил пальцы в свои волосы. Вы никогда не думаете о последствии своих действий! Я мог лишиться работы, поняла?
Я могу снять ограничения.
И ты сделаешь это, Ноа стрался говорить спокойно, но Фелисити слышала, как его голос едва заметно дрожит от ярости. И самую малость от усталости.
Нет, приятель. Так дело не пойдет!
Фелисити нахмурилась. Рядом со школьным хелипортом не было никого, кроме парочки завтракающих возле маленького пруда школьников. Однако те были настолько увлечены друг другом, что ни на кого не обращали внимания.
Никто не услышит, о чем они разговаривают.
Ты, что угрожаешь мне? спросила она.
Как я смею, мисс? снова эта ледяная усмешка. А тон таким тоном Ноа мог произнести что-то вроде: Тебе конец, Стоун.
Тогда попроси вежливо, пилот, Фел прищурилась, чуть склонив голову набок.
Десять секунд они молча смотрели друг на друга; этого было достаточно для Фелисити, чтобы увидеть, как в его карих глазах разгорается ненависть к ней.
Да пошла ты! бросил Ноа и со всей силы ударил кулаком в дельфиний корпус своей машины. Фел вздрогнула, а разговоры у пруда быстро смолкли.
Чтоб я еще раз начал было Ларкетт, садясь за штурвал, но вдруг поморщился, словно его пронзила резкая боль. Он мотнул головой и невольно коснулся своего живота под кожанкой; этот жест не остался незамеченным для Фел.
Ты в порядке?
Не твое дело, огрызнулся он, заводя двигатель.
Разговор у пруда возобновился, однако сейчас Фелисити отчетливо слышала, как стайка дронов направляется к ним, чтобы вовремя зафиксировать возможный противоправный контакт между представителями разных классов.
Прости, что я заблокировала тебя, быстро сказала Фел, пока Ноа не взмыл в небо. Это был дурацкий поступок, мне правда очень жаль.
Ей захотелось ободряюще коснуться его смуглой руки, лежащей на штурвале, но всем своим видом Ноа давал понять, что их разговор окончен.
Это не потому, что ты не понравился мне, Фел говорила тихо, да и двигатель шумел. Скорее, я просто почувствовала себя неуютно. Никто никогда не говорил со мной так, как ты.
Их глаза встретились, и Фел поняла, что он все расслышал.
Садись, вдруг сказал Ноа. Неожиданно, смело, противоправно. Но еще страннее было то, что Фел готова была согласиться. Даже несмотря на начало учебного дня, контрольную по математике, на то, что лететь вот так с пилотом, прямо со школьной площадки, также нелепо и безрассудно, как и пускать его в свой дом. И все же, Фел готова была лететь.