Да ладно тебе, сынок, сказал я. Я такое сотни раз видел, да и ты сам наверняка тоже.
Не в таких семьях.
Я поднял брови:
Не думал, что ты сноб.
Не, я не про сословия. Смотрите дом ведь в порядке, понимаете? Везде чисто, даже за сортиром, все подобрано в тон, даже специи на полочке не просрочены. Эта семья старалась жить как надо. А мутные делишки Это на них не похоже.
Прямо сейчас нет, но не забывай: мы ни хрена не знаем об этих людях, кроме того, что они убирали в доме, по крайней мере иногда, и что их убили. Уж поверь, второе гораздо важнее. Пылесосить может каждый, но убивают не всех.
Ричи, благослови Господь его невинное сердечко, устремил на меня взгляд, полный скепсиса и праведного возмущения.
Многие жертвы убийств никогда в жизни не делали ничего опасного.
Некоторые да, но многие? Ричи, друг мой, открою тебе грязную тайну твоей новой работы. Ты не слышал о ней ни в интервью, ни в документалках, потому что мы держим ее при себе: большинство жертв получили по заслугам.
Ричи открыл рот.
Конечно, к детям это не относится, добавил я. Детей мы сейчас не обсуждаем, но взрослые Если толкаешь дурь на территории, принадлежащей другому отморозку, если выходишь замуж за прекрасного принца после того, как из-за него четыре раза валялась в реанимации, если пыряешь ножом парня, потому что его брат зарезал твоего друга за то, что тот зарезал его кузена, то, извини за неполиткорректность, ты просто нарываешься. Знаю, приятель, в полицейском колледже такому не учат, но в реальном мире убийство на удивление редко вторгается в жизнь людей. В девяноста девяти случаях из ста они сами открывают дверь и приглашают его войти.
Ричи переступил с ноги на ногу. Гуляющий по лестнице сквозняк холодил щиколотки, гремел дверной ручкой комнаты Эммы.
Не понимаю, как кто-то мог на такое напроситься, сказал Ричи.
Я тоже по крайней мере, пока. Но если Спейны жили, как Уолтоны[2], то кто проломил им стены? И почему они не вызвали ремонтников? Может, не хотели, чтобы кто-то узнал, чем один из них или оба тут занимаются?
Ричи пожал плечами.
Ты прав возможно, это тот самый единственный случай из сотни, сказал я. Не будем делать поспешных выводов. Если Спейны ни в чем не замешаны, нам тем более нельзя ошибиться.
Спальня Патрика и Дженнифер, как и остальные комнаты, была идеальна как с картинки. Оформлена под старину в розовых цветочках, кремовом и золоте. Ни крови, ни следов борьбы, ни пылинки. Над кроватью, на стыке стены и потолка, небольшая дыра.
Две вещи бросались в глаза. Во-первых, одеяло и простыни были смяты и откинуты, словно кто-то только что вскочил с постели. Судя по остальным комнатам, в этом доме не оставляли кровати незастеленными. Когда все началось, один из них точно спал.
Во-вторых, прикроватные столики. На каждом маленький светильник с кремовым абажуром, украшенным кисточками, оба светильника выключены. На дальнем столике пара баночек, крем для лица или что-то подобное, розовый мобильный телефон и книга в розовой обложке с напечатанным завитушчатыми буквами названием. Ближний столик завален гаджетами: два белых устройства, похожих на рации, два серебристых мобильника оба поставлены на док-станции и еще три незанятые зарядки, тоже серебристые. Насчет раций я был не уверен, но пять мобильников бывает только у крутых брокеров и у наркодилеров, а этот дом не похож на жилище брокера. На секунду я подумал, что кусочки головоломки начинают складываться воедино. И тут:
Иисусе! Ричи вскинул брови. Немного чересчур, да?
В смысле?
Радионяни. Он кивнул на столик Патрика.
Это радионяни?
Ага. У моей сестры дети. Белые транслируют звук, а те, что похожи на телефоны, это видео, чтобы смотреть, как дети спят.
Прямо как в Большом брате. Я провел по гаджетам лучом фонарика: экраны белых слабо светятся, серебристые отключены. А сколько их обычно? По одной на ребенка?
Не знаю про обычно, но у моей сестры трое детей и всего одно устройство, в комнате младенца. Она его включает, когда малыш спит. Когда девочки были маленькие, у нее была только аудионяня типа этих раций, но малец родился недоношенным, так что она купила видеоняню, чтобы за ним присматривать.
Ну, значит, Спейны были не в меру заботливы, раз поставили по радионяне в каждой комнате. И я должен был их заметить. Это Ричи позволительно отвлечься на душераздирающее зрелище и упустить детали, но я-то не первый год замужем.
Ричи покачал головой:
Но зачем? Дети достаточно большие если что, могли сами позвать маму. Да и дом не такой уж огромный, если бы кто-то поранился, вопли было бы слышно.
Ты узнаешь вторые половины этих нянь, если увидишь? спросил я.
Скорее всего.
Хорошо. Тогда идем их искать.
На розовом комоде Эммы стояла круглая белая штука, похожая на радиобудильник, по словам Ричи, аудиомонитор.
Она слишком взрослая для такой штуки, но, возможно, у родителей был крепкий сон и они боялись не услышать, что она их зовет
Второй аудиомонитор на комоде Джека, но видеокамеры мы увидели, только когда снова вышли на лестницу.
Пусть криминалисты проверят чердак, сказал я, на случай, если наш неизвестный искал Тут я посветил на потолок и осекся.
Лаз на чердак был на месте, за ним чернота; луч фонаря осветил прислоненную к чему-то крышку люка и голую балку высоко вверху. Проем кто-то законопатил снизу проволочной сеткой, не особо заботясь о красоте рваные концы проволоки, большие шляпки гвоздей торчали во все стороны. В противоположном углу лестничной площадки, высоко на стене, было криво установлено нечто серебристое я и без Ричи понял, что это видеомонитор. Камера направлена прямо на проем.
Какого черта? воскликнул я.
Крысы? Эти дыры
Кто станет устанавливать наблюдение за крысами? Достаточно просто закрыть люк и вызвать дератизаторов.
А потом?
Не знаю. Может, поставить ловушку на случай, если тварь, которая пробила стены, вернется, чтобы провести второй раунд. Надо предупредить криминалистов, чтобы соблюдали там осторожность. Я поднял фонарик над головой и посветил им вокруг, пытаясь разглядеть, что находится на чердаке. Картонные коробки, пыльный черный чемодан. Посмотрим, что нам дадут остальные камеры.
Вторая камера находилась в гостиной, на стеклянном столике рядом с диваном, и была направлена на дыру над камином; маленький красный индикатор говорил о том, что она включена. Третья закатилась в угол кухни, засыпанный шариками из распоротого кресла-мешка, и была направлена в пол, но по-прежнему подлючена к розетке она до последнего передавала изображение. Устройство для просмотра наполовину завалилось под плиту я заметил его еще в первый раз, но принял за телефон, а еще одно под кухонный стол. Никаких следов последнего монитора и еще двух камер.
Попросим криминалистов, чтобы поискали остальное, сказал я. Хочешь еще разок на что-то взглянуть или зовем их?
Ричи замялся.
Сынок, это вопрос без подвоха.
А. Ясно. Нет, с меня хватит.
С меня тоже. Пошли.
По дому пронесся еще один порыв ветра, и на сей раз мы оба вздрогнули. Я был на многое готов, чтобы не показать этого юному Ричи, но место начинало действовать мне на нервы. Дело было не в детях и не в крови как я сказал, ни то ни другое меня не пугает, а в дырявых стенах, в немигающих камерах, в огромных окнах и в остовах домов, которые таращились на нас, словно голодные звери, кружащие вокруг теплого костра. Я напомнил себе, что видел вещи и похуже и не парился, но вибрации в черепе говорили: Это дело особенное.
3
Прозаический маленький секрет: работа в отделе убийств наполовину состоит из управления людьми. Стажеры представляют себе волка-одиночку, который рыщет, повинуясь чутью, но на практике парни, не умеющие работать в команде, в конечном счете переводятся в отдел спецопераций. Даже в мелком расследовании, а это расследование обещало быть отнюдь не мелким, задействованы оперативники, спецы по связям со СМИ, криминалисты, судмедэксперт да много кто еще. И вам надо сделать так, чтобы они каждую секунду держали вас в курсе событий, никто никому не мешал и все работали согласно вашему единому плану, потому что ответственность лежит на вас. Застывшая тишина внутри янтаря закончилась: не успели мы выйти из дома, и нескольких шагов не сделали, а уже пора было разбираться с людьми.