А восемнадцатилетие сестры наступало лишь через месяц. Но даже так она мало что могла бы сделать. Если бы сестра обратилась за помощью, то ее вернули бы к матери, а оттуда поместили бы в приемную семью, как и меня. А у Эйда возникли бы проблемы посерьезнее. Сложно объяснить полицейским, что рядом с ним делали две несовершеннолетние девушки, сбежавшие из дома.
Все это я выслушивала оказавшись на пороге разваленного жилья со слезами на глазах. Первая волна ругани сменилась беспокойными расспросами. После моего короткого рассказа, что познакомилась с парнем в сети и уехала в другой город на встречу с ним, от Эйда полетели новые возмущения.
Он орал, что это мог оказаться маньяк и счастье, что я жива и вернулась, и что нельзя так беспечно относиться к своей безопасности, и что не видя человека в живую, я не должна выезжать куда-то далеко одна. Телефон он забрал, но дозвониться по последнему номеру не смог. Я и сама звонила Луку много раз, пока ждала встречи долгие часы на остановке. Про то, что уехала именно к нему, я так и не поделилась с командой.
Следующие пол года мы с рекламщиком не общались из-за отсутствия у меня мобильника, но обида на парня никуда не делась. Я как и сестра начала подрабатывать. В силу возраста часто попрошайничала. Накопить на новый телефон удалось. Сайт продолжал функционировать. В первую неделю после моего возвращения, Эйд жаловался, что был перебой в рекламе, но потом все вернулось на круги своя. Общался блондин с рекламщиком по прежнему через форум. Только я знала личный номер Лука и помнила тот наизусть.
Новый телефон я распечатала прямо в магазине и оттуда настрочила огромное сообщение о том, как ненавижу Лука. Ответил парень спустя сутки короткое: «Прости». Через две недели пришло еще одно сообщение. Он писал, что я за пол года не ответила ни на одно сообщение, поэтому Лук решил, что общаться я с ним больше не намерена. На что мной было отвечено, что естественно с таким придурком общаться желания нет.
Вранье. Я ужасно скучала по нему те пол года, что копила на телефон. Каждый раз, когда Эйд открывал рот, надеялась, что блондин скажет, что рекламщик передал мне на форуме послание или что на мобильник, забранный Эйдом, пришло сообщение. Но Лук не пытался со мной связаться через Эйда, по крайней мере блондин так говорил.
Пока мы перекидывались с Луком гневными СМС, меня выгнали из магазина за сквернословие. В итоге, парень сообщил, что его семья переехала за границу и он не знал как мне об этом рассказать. После такой тупой отмазки я стала названивать ему, чтобы высказать все накопившееся раздражение праведным криком, но парень сбрасывал.
Потом я неделю игнорила сообщения от него, читая те через уведомления. Все свелось к тому, что Лук написал про появившуюся за пол года девушку и про ее ревность. Созваниваться мы больше не могли. Тогда сердце сжалось от обиды. Я думала, что нравлюсь Луку, но он судя по всему так не думал, потому что называл меня другом, и что ему было ужасно сложно те месяцы, пока мы не общались, и что он понимает насколько сильно прокосячил, но не знает, как все исправить.
Это было последнее СМС. Я долго не отвечала Луку, но понимала, что продолжиться ли общение зависит только от меня. В конце концов, я поняла, что он не виноват в скопившейся у меня обиде в полной мере, ведь я ехала к парню, в которого была влюблена, а он об этом никогда не говорил и может не догадывался.
Несколько месяцев молчания прервались моим коротким: «Как дела?». Лучок ответил. И так как я все еще была на него обижена, но нормально не могла об этом рассказать, то предложила установить некоторые границы в общении. Слова Эйда про маньяка засели в голове и хотелось понять, как парень с той стороны воспринимает меня. К сожалению, он согласился на все и даже добавил свое. Никаких больше созвонов. Так до меня наконец дошло, что влюбленность была невзаимной.
В первое время, казалось, что я навязываюсь. Но перестать строчить сообщения было выше моих сил. Друзей из-за странного кочевого образа жизни у меня не было, парня тем более, с сестрой и Эйдом я о многом не говорила, в особенности о младшей, которую мы оставили с бабушкой, когда сбегали. Бабушка забрала Милу, когда та была еще совсем малышкой, потому что мать-алкоголичка совсем не ухаживала за младенцем.
Все это я вываливала на Лучка, а он всегда отвечал на сообщения, подбадривал и был единственным, кто вызывал на лице искреннюю улыбку, и раз уж я оказалась в его родном городе, то у него и спросила куда сходить погулять.
Лучок: «В парке красивый закат».
Следующим сообщением был адрес. Я рассмеялась.
Эл: «Если ты маньяк, то я приду прямо в твои руки».
Хмурясь, я пялилась в экран. Парень долго не отвечал. Тело затекло. Пришлось подняться на ноги.
Лучок: «Я не знаю, как ты выглядишь».
Эл: «Если бы знал приехал бы из-за границы ловить меня в парке?»
Лучок: «Ты уже на мысли про маньяка должна была кинуть меня в чс».
Эл: «Меня сложно не заметить, прилетай».
Лучок: «Все, теперь и я думаю про маньяков. Возьми с собой друга в парк. Уже поздно, не ходи одна гулять».
Сообщение с адресом парка исчезло. Отправитель удалил его.
Вот засранец! воскликнула я, строчя гневное СМС.
Эл: «Ну нет! Я запомнила адрес и пошла смотреть на красивый закат!»
Лучок: «У тебя атрофирован инстинкт самосохранения. Купи хотя бы перцовый баллончик».
Я проигнорировала сообщение. Парень вечно беспокоился зря. Переезжать с кучей вещей было сложно, поэтому все что занимало место, но не приносило денег или не являлось нуждой, мы с Эйдом не покупали.
Быстро собравшись на прогулку, я нацепила рыжие волосы, очки и взяла теплую кофту. Спустя пару минут ноги несли меня в сторону парка, про который писал Лучок. Улыбка появилась на лице, пока я писала СМС.
Эл: «Дорогой маньяк, сегодня у меня рыжие волосы».
Сообщение явно вызвало у парня недоумение, потому что ответ пришел через десять минут.
Лучок: «Что значит сегодня?»
Описание внешности было тем стопом, который я поставила после того, как парень не приехал на встречу. По началу, мы не обсуждали как выглядим из соображений безопасности, потом это стало неважно.
Эл: «Будь ты сталкером, то знал бы, какие у меня волосы! Ты спалился, не маньяк»
Я ускорилась в направлении остановки. Автобус отъезжал. Удалось влететь в него в последний момент. Я врезалась в старушку. Дряхлая, сгорбленная, она на удивление живо сыпала отборными ругательствами.
Эй, бабуля. Спокойнее, вырвалось из меня возмущенно.
Я остановку из-за тебя пропустила, ворчала незнакомка.
Она преграждала путь, не давая отойти от двери.
Автобус уже отъезжал, когда я в него зашла. Поправила очки и добавила недовольно: и вообще, дайте пройти.
Новая попытка обойти дряхлую преграду не удалась. Я дернулась в сторону. Запястья коснулась шершавая морщинистая ладонь, удерживающая меня на месте. Удивленная внезапной резвости старушки, я обернулась. Глаза той казались затуманенными.
Смерть совсем рядом с тобой.
От шепота старухи по телу прошла волна холода. Я медленно сняла ее руку со своей.
Бабуль, вам скорую вызвать?
Старуха вдруг злобно округлила глаза.
Шарлатанка! крикнула она, делая замах барсеткой. Я уклонилась от летящей в меня сумочки. Пытаясь спастись, пятилась назад. Пожилая продолжала: Ты хоть представляешь, как тяжело жить с даром?! Из-за таких как ты, к нам и относятся с неуважением!
Пассажиры автобуса подтягивались на шум. Пока старуху усмиряли, я потеряла парик, последний взмах сумкой достиг цели. Рыжие волосы с головы упали на грязный пол. Взгляды с бабули, орущей гневные высказывания, что пора прекратить дурить людей, переместились на меня.