Райдэн сел, захваченный её речью, и Мико невольно залюбовалась бликами костра в его глазах.
То получается, тринадцатый монах не прибывал на остров с остальными монахами начал он.
И никогда его не покидал, закончила за него Мико.
Или не смог, или его часть в заклинании была ещё не окончена
Или он покинул остров позже, вздохнула Мико, мигом теряя прежнюю весёлость. Вместе с остальными людьми, которые бежали от гнева ёкаев. И мы зря всё выдумываем.
Гнева ёкаев? О чём ты? Райдэн выглядел озадаченным.
Как же? Ёкаи обозлились на людей за то, что те их заперли на острове и начали уничтожать. Кто мог возвращались на земли людей. Остальные становились обедом или жертвами жестоких пыток и игр ёкаев. Это все знают.
Глупости! всплеснул руками Райдэн. Это началось гораздо позже, после того, как пал клан Ооками и к власти пришли Хранители. Но и тогда на землях тэнгу и цуру ещё оставались люди. Кацуми и Нобу отказывались принимать людей в своих владениях, и туда человеку лучше было не соваться, но моя мать и отец Акиры защищали своих подданных. На наших землях люди и ёкаи жили бок о бок.
Мико удивлённо смотрела на Райдэна. В человеческом мире ей рассказывали совершенно другие истории, да и сама она многого насмотрелась в рёкане госпожи Рэй. Неужели раньше всё было иначе? Неужели всё в принципе могло бы быть иначе?
Что случилось после того, как семья Акиры
Он изгнал людей со своих земель и вместе с остальными Хранителями уже втроём ополчился против моей матери, которая утверждала, что люди нужны острову. После её смерти большинство людей испугались, что останутся без защиты, и сами ушли. Остальные отправились в горы вместе с кланом, когда тот отрёкся от меня.
Райдэн замолчал, задумчиво глядя в огонь и, похоже, вспоминая события прошлого, которому был свидетелем. Сведённые брови, сжатые в нить губы и напряжённые плечи говорили о том, что прошлое это было печальным и причиняло боль.
Твоя мама
Её звали Мегуми. Райдэн на Мико не смотрел. Как она умерла? Ты об этом хотела спросить?
Он посмотрел на неё долгим, тяжёлым, полным боли и тоски взглядом. Мико кивнула.
Есть болезни, с которыми не справляется даже магия, тихо ответил Райдэн, возвращая взгляд к очагу. Мы называем её Проклятие Спящих. Никто не знает, откуда она берётся и как её лечить, но с каждым днём магия в больном слабеет и чахнет, постепенно исчезая, потом ёкай впадает в спячку, продолжая терять магию, а через несколько недель умирает. Ёкаи сотканы из магии, поэтому, когда уходит последняя её капля Всё. Конец. Ицуки и некоторые другие ёкаи считают, что болезнь появилась из-за печатей. Монахи нарушили баланс магии, и таким образом она пытается его вернуть. Тысячу лет назад никто подобным не болел и ни о чём похожем не слышал. И Дух Истока. С ним происходит то же самое. Остров словно потихоньку вытягивает из нас жизнь.
Он снова взглянул на Мико, пронзительно, решительно, будто бы говоря: «Теперь ты понимаешь, почему я так поступил? Понимаешь, что стоит на кону?» Но вслух ничего не сказал. Он не ждал, что Мико поймёт, или боялся, что ответ каким бы он ни был причинит ему только больше боли. Мико хотелось прикоснуться к Райдэну, заключить в объятия и смахнуть груз непомерной ответственности с его усталых плеч и пообещать, что всё будет хорошо. Но жуткий сквозняк вновь пересчитал рёбра, задувая несмелое пламя, и как Мико ни старалась, не могла больше отыскать для него угольков любви на выжженной земле своего сердца.
Райдэн, кажется, увидел это в её взгляде, печально улыбнулся, встрепенулся, будто побитый пёс, почуявший скупую ласку, и поднялся на ноги.
Пойдём! с напускной бодростью сказал он. Если хотим застать Макото дома, лучше успеть до рассвета.
6
Лисья тропа
Никогда ещё Мико не была во владениях кицунэ. В этих местах как и на всех землях Истока царило вечное лето. Лес утопал в зелени, оглушительно стрекотали цикады, пахло сыростью и спелыми гинкго. К белоснежному замку, окружённому глубоким рвом, вёл увешанный яркими фонарями красный мост, который охраняли огромные каменные лисы. Лисы поменьше сидели на крышах и, казалось, зорко глядели по сторонам, выискивая незваных гостей. Красный свет фонарей придавал им особенно зловещий вид.
Вокруг, спрятавшись в окружавшем замок лесу, ютились деревенские минки [1] с круглыми оконцами, в которых горел свет. На окраине минки были скромные и маленькие, ближе к замку разместились два больших дома с черепичными крышами, каменными лисами, белыми стенами и высокими заборами. Они будто старались подражать замку. Должно быть, это были дома клана Куро второго после Широ Кицунэ, которым заправляла Кацуми.
И как мы проберёмся в замок? Мико с опаской разглядывала пейзаж с вершины ближайшего холма. Он выглядит неприступным.
Это было бы самоубийством! весело отозвался Райдэн, и Мико на мгновение показалось, что его прельщает подобная перспектива. Но сегодня нам туда и не нужно. Под защитой замка живет только клан Широ Кицунэ. Побочный клан Куро живёт в деревне. А Макото, как полукровка, живёт на окраине, пробраться к нему будет нетрудно. Райдэн указал на скопление домов так глубоко в лесу, что Мико не сразу поняла, куда он целится пальцем, но приглядевшись, распознала несколько тонких струек дыма, должно быть, от очага. Главное, держаться в тени и не шуметь.
Как и обещал Райдэн, добрались они до минки Макото без проблем. Маленький домишко, с крутой, поросшей мхом соломенной крышей, больше напоминал нору, в круглом окошке не горел свет хозяина дома не было. Райдэн огляделся по сторонам, убеждаясь, что поблизости никого, и отодвинул скрипучую бамбуковую дверь, пропуская Мико внутрь.
Внешняя скромность минки оказалась обманчивой. Стены комнаты пусть и небольшой украшали полотна с изображением женщин, сражений, лисиц и просто пейзажей. На начищенном до блеска это было видно даже в тусклом свете луны полу стояли разного размера белые вазы с синими нитями узоров. Одна стена была полностью отдана под оружие мечи, копья, ножи, косы. На низком комоде в рядок стояли высокая икебана из хризантем и ветки сосны, а рядом резные деревянные шкатулки, и Мико не сомневалась, что, если заглянет в одну из них, найдёт украшения и драгоценные камни. Макото любил роскошь и всеми силами старался превратить свою маленькую хижину в императорский дворец.
Райдэн плюхнулся на сундук, накрытый волчьей шкурой, закинул ногу на ногу и выглянул в окно. Мико устроилась на другом конце сундука он был таким длинным, что посередине мог уместиться ещё один человек.
Мико клевала носом. Она и забыла, когда в последний раз нормально спала, и оттого в тишине погружённой в ночь минки сон догнал её, обнял за плечи и обернул тёплым пушистым лисьим хвостом шею. Мико постаралась устроить затылок на стене спать она не собиралась, нет, просто посидеть вот так недолго с закрытыми глазами, совсем чуть-чуть, чтобы стало немного легче, чтобы веки перестало нечеловеческой силой тянуть вниз. Голова то и дело заваливалась набок, неприятно возвращая в реальность, Мико вздрагивала, ёжилась и снова клевала носом.
Когда голова в очередной раз соскользнула со стены, Мико не провалилась в пустоту, как это было раньше. Щека легла на тёплое плечо Райдэна. Мико с усилием разлепила один глаз. Райдэн, скрестив руки на груди, продолжал равнодушно смотреть в окно.
«Странно, он же сидел так далеко», шевельнулась в голове ленивая мысль, но Мико не додумала её и закрыла глаза, окончательно проигрывая сну и теплу Райдэна.
Его сердце билось ровно, уверенно, унося далеко за пределы острова, туда, где не было ни страха, ни тревог, ни смерти. Мико куталась в тепло чужого тела, вдыхала его запах дождя и весеннего леса, и он заполнял пустоту внутри, распускался цветами нарцисса, персика и рапса, становился мягким мхом под босыми ногами и шёлковым кимоно ложился на обнажённые плечи и грудь, укрывая от ещё прохладного в эту пору ветра.