Ребенок. У нас будет ребенок. Если бы не все то, что произошло, я бы уже до потолка прыгала. А теперь Да, что теперь? Теперь у меня будет ребенок. Не у нас. Только я и он.
Инстинктивно прижимаю руку к животу, словно пытаясь удостовериться в том, что все верно. Ничего не чувствую. Какое-то тупое, холодное онемение, от которого мурашки по спине.
Ноги не держат, и я пытаюсь уцепиться за руку Игоря, с трудом запихиваю телефон обратно в карман.
Алис, что случилось? Он сплетает наши пальцы, второй рукой придерживает меня за плечо.
Случилось, киваю, стараясь не отключиться от реальности. Нельзя теряться. Почему сейчас? смотрю на него, хотя это чуть ли не последний человек, у которого нужно такое спрашивать. Да и никто мне на этот вопрос не ответит. Столько лет ничего, и сейчас вдруг получилось.
Это же хорошо, после недолгого молчания говорит он. Это не проблема, ты понимаешь?
Я уже ничего не понимаю, нервно усмехаюсь. Но я к нему не хочу. Не могу
И не надо, пожимает плечами Игорь, осторожно подбирает слова. Мы же не в средневековье живем, Алис, все сейчас проще.
Мне так неудобно перед тобой, смотрю на него, понимаю, что уйдет от меня, но отпускать не хочу. Я его почти не знаю, но сейчас ближе Игоря у меня никого нет. Пригласил девушку на свидание, а у нее ворох проблем.
А у меня их меньше, что ли? хмыкает он, осторожно, словно спрашивая разрешения и давая мне время отстраниться, притягивает меня к себе. Дочь-подросток, живу с ней и собакой, работа опасная, и времени забирает кучу, с бывшей воюю даже по работе до сих пор.
У меня куча животных, со вздохом перечисляю, скоро будет ребенок. У меня нет работы, и квартира тоже его, так что Я, кажется, имею куда больший багаж, который делает меня так себе спутницей жизни. И да, почти бывший у меня тоже есть
Ты меня отговариваешь сейчас? усмехается Игорь, заглядывая мне в лицо.
Отговариваю от чего? сжимаю его пальцы сильнее.
Ну не знаю, от чего ты там себе напридумывала, приподнимает мою ладонь, складывает наши руки домиком почти на уровне моих глаз.
Ты мне нравишься, признаюсь честно. Мне давно ни с кем не было так хорошо.
Мне тоже, улыбается Игорь. Нравишься, и хорошо. Ты не думай, что я часто так. Нет. И после Вики не до того было, с ней, конечно, совсем не до того. Да и потом С ментом-то тоже жить или даже просто встречаться никто не хочет особо. Все хотят банкиров. А я уже как-то и не так в ком-то нуждался, чтобы кому-то что-то доказывать, прыгать выше своей головы и бросать дело, которым занимаюсь всю жизнь. Да и нравится мне моя работа. С тобой я ее не стесняюсь, что ли.
Тебе и Рою нужно своей работой гордиться, проговариваю я, повернув к нему голову и улыбнувшись. А банкиры знаешь, мы были счастливее, когда были студентами, или когда он был простым клерком.
Счастье в мелочах, чуть касается кончиком носа моей щеки. Я сильно комплексовал из-за своей работы и зарплаты, когда Вика ушла. И ничего не делал. Думал, вот тюфяк, даже не могу задницу свою поднять, чтобы денег заработать, чтобы хватало семье так, как того нужно. А потом подумал, что мне же все нравится. И денег с дочкой нам хватает, и Рой голодный не ходит. Почему должно быть стыдно за то, что любишь?
Не должно, киваю, вспомнив чем сама занимаю все свое свободное время. Вероятно, потому он и выбрал ее. Наверное, тоже было стыдно за вечно зачуханную жену, которую проблемы бездомышей заботят больше, чем собственный муж.
Не наговаривай, его ладонь ложится мне на талию, бережнее, чем в первый раз, придвигает меня к себе так, что я чувствую твердость его тела. Можно нищий мент поцелует не зачуханную, но уставшую женщину?
Не наговаривай, выдыхаю его же фразу, обнимаю скулы пальцами и сама касаюсь его губ своими.
Он сдерживает себя, но я всем телом чувствую его страсть. Прижимает меня к себе все крепче, проскальзывает языком по моим губам, шумно втягивая носом воздух.
Я отчаянно хватаюсь за его шею, отвечаю на поцелуй и чувствую тех самых бабочек в животе. А может, и не все так плохо. У меня будет ребенок, и Игорь рядом, а с ним так хорошо, так спокойно, словно всю жизнь его знаю.
Громов! окликает мужской голос, и Игорь резко оборачивается.
Все так быстро, что я ничего не понимаю. В одно мгновение происходит сразу несколько вещей: Игорь толкает меня на асфальт, рявкает Рою: Защищать!, и собака прыгает прямо на меня, накрывая своим лохматым телом. Еще в полете я словно в каком-то западном блокбастере замечаю, как у мотоциклиста в непроницаемом черном шлеме и такой же черной куртке, притормозившего рядом, в руке оказывается настоящий пистолет. Хлопок, оглушительный, страшный, раздается уже когда Рой полностью перекрывает мне обзор.
Кто-то кричит. Орут про скорую и что-то совсем ужасное:
Убили! Ой, убили! визжит какая-то женщина.
Звук двигателя мотоцикла удаляется обратно пропорционально тому, как нарастает этот панический шум. Рой дышит тяжело, чувствую, как дрожит собачье тело, а потом спрыгивает с меня, бросается куда-то. Поднимаюсь, как в страшном сне. Какой-то мужчина спрашивает так настойчиво:
Вы в порядке? В порядке? Встать можете?
Киваю, и с ужасом гляжу на скулящего Роя, облизывающего лицо неподвижно лежащему Игорю. Одна лапа пса вымазана в чем-то ярко-алом. Кровь!
Боже, боже, бормочу себе под нос, снова падаю на колени, почти подползаю к нему, обдирая кожу об асфальт. Игорь, ты держись, я сейчас помощь позову.
Дрожащими пальцами раза с третьего набираю нужный номер, смотрю как начинающийся холодный, противный дождь оставляет на асфальте темные крапины, падает ему на куртку, размывает кровь, и ее становится еще больше.
Я вызываю скорую, что-то там лепечу, чтобы поторопились, а мне говорят, что бригада уже едет. Я роняю телефон на колени, склоняюсь над ним, закрывая собой от дождя, глажу пальцами холодную кожу на лбу, пытаюсь вспомнить хоть одну молитву, пока Рой тыкается носом мне в плечо.
Дергаюсь от странного звука. До меня не сразу доходит, что это звонит мой собственный телефон.
Да, зачем-то принимаю вызов, даже не посмотрев, кто звонит.
Лис, ты где? Я сейчас приеду за тобой, голос Макса в трубке кажется инородным, неправильным.
Конец ознакомительного фрагмента
Ознакомительный фрагмент является обязательным элементом каждой книги. Если книга бесплатна то читатель его не увидит. Если книга платная, либо станет платной в будущем, то в данном месте читатель получит предложение оплатить доступ к остальному тексту.
Выбирайте место для окончания ознакомительного фрагмента вдумчиво. Правильное позиционирование способно в разы увеличить количество продаж. Ищите точку наивысшего эмоционального накала.
В англоязычной литературе такой прием называется Клиффхэнгер (англ. cliffhanger, букв. «висящий над обрывом») идиома, означающая захватывающий сюжетный поворот с неопределённым исходом, задуманный так, чтобы зацепить читателя и заставить его волноваться в ожидании развязки. Например, в кульминационной битве злодей спихнул героя с обрыва, и тот висит, из последних сил цепляясь за край. «А-а-а, что же будет?»
Глава 12. Алиса
Я смотрю, как загорается дисплей телефона Игоря, который выпал из кармана и валяется рядом, высвечивается контакт: Дочь. В голове столько мыслей. Как я оставлю Роя? И с Игорем я должна быть. И дочка его одна мамаше ведь не нужна.
Не надо за мной приезжать, отвечаю, едва сдерживая всхлипы, прислушиваясь в надежде услышать поблизости спасительную сирену.
Алис, едва различаю тихое.
Я здесь, склоняюсь над ним, боюсь случайно задеть и сделать хуже. Они уже едут нужно только немножечко потерпеть.
Терплю, все хорошо, я прямо вижу, как ему трудно фокусироваться. Роя корми, пожалуйста И Дианка дома.