Гитлер выстроил свою диктатуру под маской национального и духовного возрождения. В этом есть почти немыслимый парадокс. Многие немцы и достаточное число иностранцев даже после прихода Гитлера к власти по-прежнему верили, что система, построенная на подлейшей лжи и беспрецедентном садизме, была высокоморальной и благородной. Их поразил не поджог Рейхстага, а то, что своими декретами нацисты узаконили мораль нового типа: запретили законом употребление губной помады, закрыли сомнительные ночные клубы, а также то, что статистика преступности в Третьем рейхе пошла на спад. Вершины лицемерия достиг союз нацистских писателей (Reichsschrifttumskammer), постановивший, что в детективах не должно быть больше двух убийств, чтобы «не возбуждать низменных инстинктов».
Примечания
1
Гитлер безгранично доверял Мореллу, который делал ему уколы и давал пилюли, обладающие «бодрящими свойствами». Его медицинские советы внесли свой вклад в физический упадок фюрера, наблюдавшийся в последние месяцы войны. В разговоре с Муссолини 23 апреля 1944 г. Гитлер описал профессора Морелла как «самого передового врача, разработавшего свою теорию бактерий, о которой современные университеты имеют лишь очень слабое представление». Гитлер признавал, что немецкие медики относятся к Мореллу с подозрением, но сравнил их неприятие с тем, как это было с Кохом, и заметил, что «не стоит ждать, что университетский профессор вдруг признает, что все его прежние знания бесполезны». (Здесь и далее примеч. авт., если не указано иного.)
2
Позднее Гитлер пожалел о своей «снисходительности» в отношении высшего слоя общества. Отто Мейсснер, который был руководителем президентской канцелярии после окончания Первой мировой войны и на протяжении Второй мировой войны, цитировал слова Гитлера о том, что Ленин и Сталин были правы, уничтожив высшие классы России, и что он, Гитлер, совершил ошибку, не сделав того же. После 20 июля 1944-го он попытался исправить эту «ошибку».