И что, скажите на милость, вы подразумеваете под воздушным кораблем? спросил Харт с видом надменного превосходства, который был скорее возмутительным, чем язвительным.
Я предполагал, что вы, должно быть, слышали о нем, рискнул заметить я.
Слышал о воздушном корабле! Идея просто абсурдна! воскликнул он.
И все же, сказал Торренс, у меня есть один, который ваш партнер, мистер Уэтерби, хочет осмотреть и, возможно, приобрести, как меня убедили.
Это невозможно! воскликнул Харт, подняв подбородок выше и добавив к своему настроению еще больше неприязни. Уэтерби человек здравомыслящий, а эта вещь абсурдна!
Он повернулся на пятках, как бы собираясь уйти от нас, но спокойная, выдержанная манера моего брата остановила его.
Я прошу прощения. У меня есть письма мистера Уэтерби, которые являются достаточным доказательством. Нам нужен капитал, чтобы придать этой идее практическую форму и коммерческую ценность, и я приехал в Лондон, чтобы найти его.
Старая история. У вас, парни, всегда одно стремление. Вам нечем рисковать, но есть все, чтобы получить выгоду. Если вам удастся обмануть какого-нибудь дурака и заставить его осуществить ваши безумные планы, вы будете довольны. Но это, из всех абсурдов, самый нелепый, самый полный
И мистер Уэтерби никогда не говорил с вами о моем изобретении? спросил Торренс, побледнев.
Никогда! И вряд ли он станет это делать. Мистер Уэтерби разумный и практичный человек.
Возможно, именно его здравый смысл и практичность заставили его проявить такой интерес к моему патенту, и я могу только выразить удивление, что он никогда не упоминал о нем вам. Но я не хочу вмешиваться, мистер Харт, и поскольку вы, несомненно, занятой человек, я просто хочу попросить вас сказать мне, где я могу найти вашего партнера, ведь я веду дела с ним.
У мистера Уэтерби нет ни времени, ни желания говорить о такой ерунде, какую вы предлагаете, и поскольку мое время дорого, я должен пожелать вам доброго утра.
Стоп! вскричал Торренс, когда мужчина собрался уходить, когда я пришел сюда, я ожидал найти джентльмена, но теперь признаю свою ошибку, и все же я собираюсь оказать вам честь, заключив пари, если у вас хватит духу принять его, в чем я сомневаюсь, но я здесь и сейчас предлагаю пари на тысячу фунтов против ста, что я доставлю вас в Париж на своем воздушном корабле через месяц!
Это было абсурдное хвастовство, учитывая, что у нас не было и пятидесяти фунтов стерлингов, а корабль не был построен, и мы зависели от "Уэтерби и Харт", чтобы получить деньги на его строительство. Но речь возымела свое действие, так как Харт немного ослабил свою надменную осанку и сказал с манерой, близкой к вежливости:
Нет, джентльмены, вы никогда и никуда не повезете меня на своем воздушном корабле, и я не буду заключать с вами пари, но если вы твердо решили найти мистера Уэтерби, его адрес Бунгало, Грейвсенд. Он редко бывает в этом офисе, и вы можете добраться до него на корабле или поезде.
Торренс записал адрес, и мы пожелали Харту доброго утра; мы были глубоко разочарованы, но в то же время довольны, что беседа не закончилась дракой.
На улице я заметил, что мой брат выглядел более озабоченным, чем я когда-либо видел его. Что будет с нами, если нам не удастся заинтересовать Уэтерби?
Глава II
Бунгало было причудливым, старомодным местом вне города или деревни. Дом стоял в саду, за садом находилось несколько полей, прилегающих к участку, а вдалеке разбросаны группы зданий, похожие на неудачную попытку основать деревню. На одном из полей стоял сарай, и по виду его окружения можно было сказать, что мистер Уэтерби был фермером, на владения которого посягнул авангард пригородных жилищ.
Мы прошли через железные ворота с надписью " Бунгало", сделанной латунными буквами между прутьями, и спустились по цементной дорожке, окаймленной самшитом, к зеленой двери, открывающейся прямо в дом. Крыльца не было, и вход был лишь на ступеньку выше дорожки. Нас провели в затхлую гостиную, где было сыро и холодно, хотя в решетке горел небольшой огонь. Окна были низкими и выходили в сад, но деревья были голыми, а цветы мертвыми. На стенах висели картины, на столах и камине стояли банки, в которых, как реликвии лета, были выставлены пучки увядших трав. Ковер и мебель были старыми и выцветшими. Дом не был похож на обитель богатства, и мы не видели никаких оснований для надежды. Заметив удрученное выражение лица Торри, я попытался утешить его тем, что некоторые из самых богатых англичан живут с минимальной показной роскошью.
Я знаю это, ответил он, глядя вверх. Может быть, этот человек и стоит миллион, но я в этом сомневаюсь.
В доме раздался кашель, и послышался приближающийся звук чьей-то трости. Через минуту дверь открылась, и в комнату вошел старик, согнутый почти вдвое и опирающийся на трость.
Вас двое! Я ожидал увидеть только одного, пробормотал он, ковыляя по ковру без лишних приветствий, а затем, подцепив рукояткой трости ножку стула и подтащив его к огню, добавил:
Присаживайтесь.
Мой брат приехал со мной, поскольку мы всегда жили вместе, сказал Торренс в качестве объяснения, хотя я послал только свою личную карточку, поскольку переписывались мы с вами. Надеюсь, вы здоровы, мистер Уэтерби, и эта сырая погода не будет вам в тягость.
Уэтерби хрюкнул и ткнул пальцем в огонь.
Ничто не вызывает у меня недовольства, сказал он через минуту. Я закалился в этом климате за восемьдесят лет. Он сделал все возможное, чтобы убить меня, и потерпел неудачу".
Затем с мрачной улыбкой он добавил:
Моя фигура уже не так хороша, как раньше, но я не тщеславен, мистер Этлбридж, я не тщеславен.
Полагаю, вы страдали от ревматизма? предположил я, в порядке разговора.
Очевидно, он меня не услышал, так как занимался выгребанием золы из колосниковой решетки. Когда он закончил, он сказал:
Вы прилетели из Америки на своем воздушном корабле?
Торренс рассмеялся.
На этот раз нет, мистер Уэтерби, но я рассчитываю вернуться на нем, ответил он.
Прекрасная уверенность! Великолепная уверенность! воскликнул Уэтерби. Что ж, я рад этому, без нее ничего не достигается.
Старик оперся головой на руки, а локтями уперся в колени. Он не мог сидеть прямо. Его волосы были седыми, а лицо морщинистым; он выглядел на свой возраст. Конечно, он был совсем не таким, как ожидал Торренс.
Полагаю, вы взяли с собой модель, продолжал Уэтерби, вы, янки, очень умело обращаетесь с такими вещами.
Очевидно, это был комплимент.
Нет, ответил Торренс, я не думал, что это необходимо. Перевозка была бы дорогостоящей, и я знал, что, если вы настоите, ее можно отправить вслед за мной. Моя последняя попытка была неудачной в некоторых незначительных деталях, что потребовало бы тщательной переборки деталей с повторной настройкой. Сейчас я абсолютно владею предметом, и я подумал, что с вашей помощью я мог бы сразу построить полноразмерное судно. Больше нет необходимости тратить деньги на модели, поскольку следующая машина будет летать в полном размере.
Мистер Уэтерби слегка приподнял голову.
Почему вы в этом уверены? спросил он.
Потому что моя последняя модель летала, ответил Торренс.
И все же вы признаете, что произошла ошибка.
Была небольшая ошибка в расчетах, которая помешала получить мощность, которую я надеялся развить, но я знаю, где была ошибка, и могу ее исправить. Все мои планы и формулы при мне. На карту не поставлен какой-либо жизненно важный фактор. Дело гарантировано, вне всяких сомнений.
А какого размера будет судно, которое вы предполагаете построить? спросил Уэтерби.
Моя идея состоит в том, чтобы построить корабль для практической воздушной навигации, способный перевозить полдюжины пассажиров с их багажом. Длина такого судна будет около шестидесяти футов, ширина десять футов, а наибольшая высота около одиннадцати футов.