Мужик замолчал, глядя в стол. Его «просто» немного подбешивало, хотелось отказать, но я знал, что на этапе поиска сюжета люди случайно не врываются в мою жизнь. Я начал язвительно и недружелюбно:
А вы можете мне доказать, что вы из приличной семьи и что вас «просто поистрепала жизнь»? сделав ударение на его «просто», ответил я.
Да, конечно! искренне удивился такому повороту Роман и даже немножко просветлел. Поедемте ко мне домой, и вы сами во всем убедитесь! Только можно мне все-таки что-нибудь съесть вначале
И выпить! закончил я.
Нет, что вы! Я совсем не пью. Не люблю. Не нравится, не вкусно, тошно!
По утрам решил я уточнить.
Нет. Совсем, смутился, как маленький, взрослый мужик.
Я купил и принес ему еды. Пока он ел (кстати, аккуратно и не жадно), я заметил, что от него не было тяжелого духана бомжа или совсем опустившегося человека. По всему было видно, что парень был действительно из приличной семьи.
Закончив трапезу, Роман робко спросил:
А мы не могли бы по пути зайти и купить чая или кофе, а то мне совсем нечем будет вас угостить, кроме кипятка
Я кивнул и удивился такой предусмотрительности и непритязательности. Человек не попросил захватить еды или чего-то еще, что может быть необходимо безработному человеку.
Диктуйте адрес, скомандовал я. Я закажу такси и чай в онлайн магазине, и нам все привезут.
Улица Сурикова отозвался Роман.
Сурикова? Вы не ошибаетесь?
Какой столичный писатель не знает улицу Сурикова в Москве!
Нет, я не ошибаюсь, спокойно ответил Роман.
Писательский поселок? удивившись, уточнил я.
Да. Я там живу
Я увидел в этом явный знак судьбы, места сомнениям: ехать или нет не осталось.
Глава 2. Призрак
Всю дорогу в такси я пытался постичь замысел этой встречи Кто этот человек? Почему он живет в писательском поселке? Тетушка оставила ему дом? Он живёт там с другом-бомжом, забравшись в пустующее здание? Сын писателя в четвертом поколении?
Спрашивать не хотелось, любой ответ мог стать преградой потоку мыслей, замерших в ожидании замысла новой книги, который, я чувствовал, вот-вот должен проявиться.
Роман сидел молча, не пытаясь разговорить меня, чтобы понравиться и раскрутить на деньги. Это безоговорочно выдавало в нем сдержанного и воспитанного человека.
Утренние дороги были не сильно загружены. Время не тянулось, оно стремительно приближало меня к разгадке. В какой-то момент пришло осознание, что я не хочу попасть с этим человеком в его дом, чтобы не разрушить тонкое предвкушение интригующей истории его жизни и падения. Очень не хотелось услышать что-нибудь простое и тривиальное. Мне казалось: чуть больше времени, и сознание писателя создаст тот шедевр, который каждый пишущий человек ожидает от своего следующего произведения!
Если бы я мог знать, что ожидает меня впереди Как бы я поступил? Кинулся бы прочь от этого нового знакомого? Не знаю. Но жизнь оказалась ошеломительнее моих фантазий!
Мы подъехали к старенькому, но опрятному заборчику, поддерживающему живую изгородь, которая тщательно скрывала дом от посторонних глаз.
Двор был аристократически запущен. В нем не было мусора, но не было видно и приложения руки хоть какого-нибудь, пусть и не профессионального, но садовника.
Сам дом был по современным меркам небольшим, но по советским огромным, хотя и одноэтажным.
Да. Здесь раньше жила большая семья моего деда, комментировал Роман, сопровождая меня по тропинке между громадных сосен и очаровательных в своей оставленности плодовых деревьев и кустарников. То есть не его самого, а его родителей. Но сам дом это заслуга деда. Он его построил и постоянно достраивал, деля между семьями своих братьев и сестер. Внуки, конечно же, хотели раздербанить фамильное гнездо, но вышел запрет на продажу домов в этом поселке. И мои родители, заработав в 90-е, выкупили все доли и расселили родственников, а дом оставили себе. Теперь здесь живу я.
А родители где? поинтересовался я скорее из вежливости, чем из любопытства.
В Канаде, открывая дверь, ответил хозяин, и продолжил:
Проходите, пожалуйста, в кабинет к дедушке.
Вот не сказал он тогда «в кабинет дедушки» или «в дедушкин кабинет»! А произнес именно: «в кабинет к дедушке». И как человек, занимающийся словом профессионально, я это заметил.
К моему стыду, ведя меня по коридору, объяснял хозяин, это единственное тщательно убираемое помещение во всем доме. Дед просил, чтобы я проводил в его кабинете как минимум два часа в день. Вот я и убираюсь, когда устаю от чтения
Роман распахнул дверь, и я впал в ступор. Передо мной предстал шикарнейший кабинет советского писателя. Чего здесь только не было! И всё оттуда, из тех времен. Веяло писательской благодатью!
Дед занялся творчеством ещё в студенческие годы и смог вписаться в советскую действительность должен был вписаться, чтобы кормить семью. Он создавал чудесные сказки. Все советские дети знали его истории. Возможно, и вам их читала мама.
Я не мог произнести ни слова. Если бы этот странный человек знал, какой подарок он мне преподнес своим появлением в моей жизни. Я предчувствовал, что найду здесь тему своего романа.
Если бы я тогда знал, к чему это все приведет
В доме раздался звонок: курьер привез заказ. Роман пошел открывать, а я остался у входа в эту магически притягательную комнату, даже не осмеливаясь перешагнуть порог.
Оцепенение от предвкушения чего-то грандиозно талантливого не давало решимости войти в личное пространство этого, возможно, когда-то великого писателя, раз уж он смог творить, выжить и состояться в советские времена
Я медленно вошел в комнату, и сразу же моим вниманием завладело громадное кресло, величественно возвышающееся напротив массивного письменного стола, уставленного всеми полагающимися обстановке атрибутами писательства.
Разглядывая предметы на столе, я медленно опустился на сиденье. Хотелось попробовать представить, что мог чувствовать и о чем думать сидящий в этом кресле человек, которого знала вся страна от мала до велика. Я закрыл глаза, чтобы вжиться в это состояние.
Но на это действо мне было отведено совсем немного времени.
Молодой человек, незнакомый голос выдернул меня из раздумий. Сергей вас, кажется, зовут?
Я открыл глаза и, подскочив с кресла от неожиданности, забежал за его высокую спинку, рефлекторно пытаясь спрятаться. Напротив меня стоял тот, чей громадный портрет я только что видел на стене, решив, что это бывший хозяин этого дома.
Передо мной стоял крепкий, уверенный в себе пожилой человек в отлично сшитом, я бы сказал, дорогом костюме каких-то прошлых времён. Он внимательно, и чуть улыбаясь, смотрел мне прямо в глаза.
Да, я дедушка этого обормота, как ни в чем не бывало, продолжил старик, словно читая мои мысли. Я не против, если вы останетесь у нас погостить, но с одним условием! Согласны?
Я не знал, что это было за условие, но уже покорно кивал, понимая, что у меня нет вариантов отказаться.
Вот и чудненько, проговорил дед и, ничего не добавив, исчез за потайной дверью, о существовании которой мне, конечно же, еще не довелось узнать.
Я плюхнулся обратно в кресло и замер без единой мысли в голове. Анализируя потом свое состояние, мне показалось, что со мной что-то происходило в тот момент, но я никак не мог вспомнить, что именно. Не знаю, сколько я просидел в таком оцепенении, но когда очнулся, солнце было уже полуденным. В дверь вошел бодрый и радостный Роман.
Ого! Почему вы такой бледный? спросил он меня с порога.
Я молчал, не понимая: признаваться или нет.
Роман внимательно посмотрел на меня и улыбнулся.
Дедушка? Вы его видели? Приходил?
Я только смог кивнуть в ответ.