Убитые горем супруги попросили Конрауда поподробнее рассказать о том, как он обнаружил девушку. Все еще глядя на снимки, он заговорил, подбирая слова так, чтобы хоть немного утешить пожилых людей: насколько он мог судить, смерть Данни не была мучительной их внучка выглядела так, будто уснула и больше не проснулась. А на ее лице застыло умиротворенное выражение.
Марта та, что ведет расследование, вам, конечно, говорила, что этот Лаурюс уже попадал в поле зрения полиции. Хулиган он известный продолжил Конрауд, не углубляясь в подробности о похождениях молодого человека.
Это не он с Данни такое сотворил?
Полиция считает, что она превысила дозу наркотика, покачал головой Конрауд. По крайней мере предварительная версия такая.
Не понимаю, произнесла женщина. Она же вечно боялась всяких иголок даже прививки не хотела делать.
Видимо, когда человек пристрастился к наркотикам, ему уже никакие иголки не страшны, заметил ее муж.
Они продолжили задавать Конрауду вопросы, на которые он, как мог, отвечал, но в конце концов все же отослал их к Марте, порекомендовав не опускать рук и периодически звонить в полицию, требуя более тщательного расследования.
В определенный момент у Конрауда иссякли слова, и он лихорадочно думал, как бы поделикатнее распрощаться с пожилыми людьми, которые находились в плену воспоминаний о своих дочери и внучке. Когда подходящая фраза уже готова была сорваться с его губ, в дверь позвонили. Мужчина вышел в прихожую, откуда послышались приглушенные приветствия, а потом в его сопровождении в гостиной появилась пара, которая выглядела несколько моложе хозяев дома. Оказалось, что это брат мужчины со своей подругой. Поздоровавшись с ним, Конрауд поспешил сообщить, что ему пора.
Спасибо вам за помощь, поблагодарил его дедушка погибшей. Это тот самый Конрауд, что обнаружил нашу Данни, добавил он, обращаясь к своему брату.
Так вы полицейский? спросил тот.
Он муж Эртны, хотя ты ее, наверно, не помнишь. Она работала врачом, как и ты. В Национальной клинике в Фоссвогюре, верно? перевел он взгляд на Конрауда, который кивнул.
Как же не помнить помню. Мы ведь были коллеги, отреагировал мужчина. Ваша жена умерла несколько лет назад, не правда ли?
Да, у нее был рак, подтвердил Конрауд, не испытывая никакого желания продолжать этот разговор.
Эта ужасная болезнь, как лотерея, вмешалась подруга врача, всем видом пытаясь донести мысль о том, что пути господни неисповедимы. Не угадаешь, кто станет ее жертвой.
Вернувшись домой, Конрауд позвонил Эйглоу, но та не ответила. Тогда он решил допить оставшееся с предыдущего вечера вино и за этим занятием размышлял о своем разговоре с бывшим полицейским. На дне бокала оставалось всего несколько капель, когда зазвонил телефон, на экране которого высветилось имя Эйглоу.
Ты звонил? сказала она, едва Конрауд ответил.
Да, подтвердил он. По поводу той девочки, о которой ты вчера рассказывала.
А что такое?
Тебе о ней что-нибудь известно? Кто она? То есть кем она была?.. Ну, она, должно быть, умерла раз уж если уж она тебе явилась?
Но ты же в этом совершенно не разбираешься. Ты что же, звонил, чтобы посмеяться надо мной?
Да нет, Конрауд уже жалел, что заинтересовался этой историей. Ну что ты! У меня просто появились кое-какие сомнения, но
Чего же ты хочешь?
Ты говорила, что видела девочку, которая была расстроена из-за того, что не могла отыскать свою куклу.
Верно.
А ты слышала о происшествии на Тьёднине?
О каком происшествии?
В озере утонула девочка, объяснил Конрауд, припоминая детали, рассказанные ему Паульми. Это случилось в шестьдесят первом году. Девочке было двенадцать лет. Предположительно она уронила в воду свою куклу и попыталась ее достать, но утонула. Однако воочию этого никто не видел. Там проходил какой-то человек Алло?.. Эйглоу?..
Из трубки донесся треск, и Конрауд предположил, что телефон выпал у нее из рук.
11
Лаурюс Хинрикссон как сквозь землю провалился. Его родственники давно перестали им интересоваться и понятия не имели, где он пропадает последние полгода. Родители Лаурюса были в разводе и между собой не общались. Еще у него было два брата, которые вели вполне достойную жизнь и знать ничего не хотели о Лаурюсе. Один из них, являвшийся совладельцем шиномонтажной мастерской, сообщил полиции, что в последний раз говорил со своим непутевым братом больше года назад, и тот, как всегда, был на мели. Лаурюс попросил у него в долг, клянясь, что вернет деньги через пару дней, но получил отказ. Назвав его «безнадежным случаем», брат пояснил, что давно перестал внимать нытью Лаурюса, поскольку тот и так был должен ему крупную сумму, которую он уже отчаялся когда-нибудь с него взыскать. Информация, полученная от другого брата, была примерно такой же: Лаурюс неоднократно обивал его порог, пытаясь выманить у него денег. В последний раз Лаурюс приходил к нему полтора года назад, но брат дал ему от ворот поворот и попросил больше никогда его не беспокоить. Оба брата подозревали, что деньги, которые у них так настойчиво клянчил Лаурюс, шли прямиком в карман к наркодилерам.
С Данни братья были не знакомы и даже никогда о ней не слышали. Как и мать Лаурюса, которая понятия не имела, что ее сын встречался с девушкой, и была жутко удивлена, узнав, что ее труп обнаружили у него в комнате. Она даже не предполагала, где обитал Лаурюс, и несколько раз переспрашивала о его отношениях с той девушкой и о том, как она погибла. Мать работала кассиром в супермаркете «Нетто» и одалживать деньги Лаурюсу у нее не было никакой возможности, о чем она и сообщила полицейскому, который в беседе с ней поинтересовался, не выпрашивал ли сын в долг и у нее, как у своих братьев. Ее мизерной зарплаты едва хватало на то, чтобы рассчитаться за аренду клетушки, которую она называла домом, поэтому Лаурюсу поживиться у нее было абсолютно нечем. Чтобы хоть как-то свести концы с концами, женщина неофициально подрабатывала уборщицей, чего совершенно не стеснялась. Полицейский понимающе кивал головой он тоже не гнушался халтурить на стройке в свободное от основной работы время, поскольку лишняя крона никому не помешает. Делиться этими подробностями с матерью Лаурюса он, разумеется, не стал.
Вы разыскиваете Ласси из-за той девушки? спросила у него женщина. Их разговор происходил в складском помещении супермаркета.
Да, нам необходимо задать ему кое-какие вопросы, ответил полицейский.
А к нему это имеет какое-то отношение? Ее смерть, я имею в виду, сказала она встревоженно.
Это нам и нужно у него выяснить.
Ласси никому и никогда не сделал бы ничего плохого, встала на защиту сына мать. Пусть он наркоман, но он и мухи не обидит.
Ну разумеется, кивнул полицейский, записывая фразу «и мухи не обидит» в блокнот, который для таких случаев всегда носил с собой.
Выходило, что последним из членов семьи с Лаурюсом общался отец. Хинрик работал водителем автобуса. Несколько лет назад он переехал в Акюрейри[6]и теперь возил туристов на озеро Миватн. Как раз на севере он и виделся с сыном пару-тройку месяцев назад. Хинрик рассказал сотруднице полиции Акюрейри, что, по словам Лаурюса, тот приезжал туда с друзьями на какой-то концерт. Отец ничего не знал о подружках сына и не слышал о девушке, которая скончалась от передозировки в съемной комнате Лаурюса в Рейкьявике.
А вы знакомы с теми, кто тогда приезжал в Акюрейри вместе с ним? спросила представительница полиции.
Нет, приятелей Ласси я не знаю, сообщил мужчина. Ну, кроме тех, что дружили с ним в детстве. А потом его занесло на кривую дорожку. Мы пытались ему помочь, но ничего у нас не вышло. Всего за какие-то пару лет Ласси совсем опустился, а вернуть его на путь истинный оказалось никому не под силу. Уж как его только ни лечили, к каким только специалистам мы ни обращались все без толку. Его тяга к этой дряни победила. Сын воровал у нас деньги, а иногда и кредитки из бумажника вытаскивал. Братья поначалу помогали ему материально, но скоро заметили, что стоило одолжить ему денег, как он тут же спускал их на наркотики. Вот они и перестали давать ему в долг. Тогда Ласси перешел к кражам со взломом и грабежу. Однажды он сошел с парома «Норрайна» в Сейдисфьордюре[7]с полными карманами наркотиков а тут полиция. Его под белые рученьки и на полтора года в тюрьму.