Шли через два микрорайона пешком.
Живу один. Скучновато.
Мне тоже.
Тогда, может, ко мне зайдем, или к тебе?
А почему бы и нет? игриво засмеялась она.
Ну, так куда?
Она пожала плечиками.
Всё! Начнём с моего приглашения! Или с твоего?
Ну что же, начнём с моего. Идти ближе.
Он приобнял её и повлёк решительнее.
И на удивление, и на радость Никифор Павлович оказался не из исхудавших и не выболевших мужичков. Видно, судьба его хранила, а природа сохранила ему силы и, возможно, для неё.
Со старостью приходит мудрость. Если в молодости на знакомства и на ухаживания можно себе позволить роскошь и потратить дни, недели, месяцы, а то и годы, то в возрасте такое расточительство просто непозволительно. Тем более старик, кажется, запал, как говорит молодежь, на неё серьёзно. И тут, пожалуй, есть свой резон
В пастели, глядя куда-то на окно в темноту ночи, говорила затейливо:
Никифор Павлович, я вас буду звать Ником. Вы не возражаете?
Да, пожалуйста.
А то Никифор это как-то грубовато, мизантропическое, не современное.
Да хоть копчёным горшком, только в печь не сажай, засмеялся он. Главное чтоб любила и горячей к себе прижимала.
Он положил Зою себе на грудь, и стал целовать.
А он действительно забыл о годах. Женщина ему уж очень приглянулась, пришлась по душе.
Ещё при жизни супруги, из-за её болезни, когда уже ей было не до интимных отношений, он стал "прихватывать" на стороне, и, как ему казалось, промаха не давал. Благо, что по соседству на даче было с кем. Главное, не дать организму застояться, ослабнуть. Ржавеет ведь не только металл.
Когда Анна слегла, и ей уже было не до интимных отношений, Никифора стали интересовать в соседке по дачи женские прелести.
Повод нашёлся.
Поля, позвал он через забор, она подошла. Слушай, пойдём ко мне.
А что случилось? выгоревшие на солнце брови вопросительно вздрогнули.
Да сегодня как-никак праздник.
Какой?
Вот молодежь пошла, даже такие памятные даты не знает.
Что за дата, Никифор Палыч?
Так 9 августа, день победоносного наступления Красной Армии на японских милитаристов.
Полин курносый нос обострился, челюсть отвисла.
Ай-яй, а я, действительно, не помню.
Так пойдём, вспомним и отметим. А то одному как-то не очень
Ладно. Сейчас приду.
Пока Поля управлялась со своими делами, он в кухоньке, пристроенной мансардой к входу дома, накрывал на стол. Нарезал помидоры, огурцы, достал из холодильничка «Бирюса» колбасу. Нарезал хлеб в тарелку. И поставил на стол пол-литровую бутылку с самогонкой. С грядок нащипал перья зелёного лука и укропа. Ополоснул их под умывальником и положил в отдельную тарелку.
В предвкушении приятного застолья, потёр ладони. Оглядывая сервировку, стал потирать средний палец на левой руке. Кажется, стол готов.
Пришла Полина.
Садись, показал на стул справа у столика и достал с висевшего на стене небольшого шкафчика два граненых стакана. Наполнил их до половины. Сел сам.
Ну, Поля, давай за тех, кто командовал ротами, и за тех, кто ложилися ротами. Пока не чокаясь.
Он выпил полностью. Она половину.
Что-то ты не всё выпила? спросил он недовольно, занюхивая хлебом и закусывая зелёным луком.
Не могу. Тяжело по такой норме за раз.
А тем, кто в атаки ходил легко было? Давай, допивай. Не оставляй зла. Помяни по-человечески. И закуси вот, помидорами, огурцами, колбаской. Давай, давай. По второй уж сколь душа примет.
Так я опьянею, хихикнула, как всхлипнула.
Ну, так и что? На то и пьем, чтоб хмелеть, да жизни радоваться.
Полина выпила. Стали закусывать. Он одобрительно кивнул.
Я, Поля, и на западном фронте был, и на восточном. Всего повидал и пережил. И ранен и контужен был. Вот она, отметина, показал на лоб и на теменную часть головы.
Поля сочувствующе покачала головой. Сказала:
Я думала это у вас с детства.
Ага, с детства. Такого детства никому не пожелаю.
Налил ещё в стаканы.
Ну, а теперь давай за тех, кто горло ломали врагу, подождал, когда она поднимет свой стакан, чокнулся с ним.
Он выпил залпом, она по глоточкам, но осилила всё.
Никифор Павлович предался воспоминаниям. Она сидела, слушала, живо сопереживая, чем всё более подогревая его сердце. Он уже видел в ней интересную собеседницу, и приятную женщину. А когда Поля поддержала начатую им песню «Эх, дороги, пыль да туман», он расчувствовался, наклонился к ней, приобняв, поцеловал в лоб, в щеку. Она, пьяненько хихикая, слабо попыталась отстраниться. Но он ещё крепче обнял её за шею, поднял за подбородок голову и вобрал влажные мягкие губы в свои. Поля замычала, как бы в сопротивлении, но сил не хватило вырваться. А когда на груди почувствовала под рубашкой и лифчиком его ладонь, воля к сопротивлению оставила, она обмякла.
Он поднял её на руки и понёс в горницу.
Поля шептала:
Никифор Палыч Да как же? А тетя Аня как?.. А если узнает?
А ты что, ей нашу картинку будешь по телевизору показывать?
Ну, ведь совестно
Тебе-то чего стыдится, холостой? Мне бы ещё можно. Да и то если бы я при здоровой жене на сторону заглядывал. Уж полгода на сухом пайке. Мы ж друзья с тобой, выручай. Я тебя выручаю, вот и ты меня выручай. А я тебя шибко хочу
Потом, после смерти жены, появлялись женщины, правда, не всегда бескорыстные: некоторые старались кое-чего заполучить от него, как бы за предоставленные услуги. Но это касалось в основном тех, что помоложе. Так постепенно разгрузился вначале платяной шкаф от одежды покойницы. Потом полки посудного шкафа полегчали. Кому и деньгами "помогал", поскольку времена настали трудные, постперестроечные. А больше самогоночкой. Она проходила, как жидкая валюта, сейчас баб развелось пьющих, курящих больше, чем мужиков. Но пьющих он всё же старался избегать. Потому что были среди них и такие, что исподтишка обворовывали, кое-какое золотишко, бижутерия и прочее ушло. Когда Катеринка после родов приехала с правнучкой, то только руками всплеснула от восторга и то не радостного.
Дед! А где бабушкины кофточка, платье?
Или:
Где бабушкины ожерелье, серёжки?
Продал!
"Где-где? Счас, отчитываться начну", проворчал он про себя.
А он действительно был недоволен приездом внучки. Полюбилась ему одинокая жизнь холостяка. Тем более сейчас, при обходительном отношении и догляде фронтового товарища.
Никифор Павлович в свои, казалось бы, преклонные годы, чувствовал себя далеко не немощным. У него на роду была написано долголетняя жизнь и не менее чем до ста лет, и притом деятельная. Это ему отец и дед, и прапрапрадеды передали, как ценное достояние. И он его унаследовал, и пользовался им. Все они, предки, столь заманчивый рубеж достигали, или почти достигали. Да неужто он не наследник своих отца и прадедов, и уступит им? А, встретив Зою Гавриловну, в нём заиграло ретивое и не на шутку.
Жениться Никифор Павлович, в принципе, не хотел и не женился бы ни за какие коврижки. Он наелся этой жизнью с Анной Николаевной "по саму под завязку". При одном только воспоминании, особенно при последних годах её жизни, у него всё внутри переворачивалось. Этот кошмар преследовал его постоянно. И теперь, ему казалось, что он вырвался из ада. Конечно, он понимал, некоторым старушкам хотелось бы на старости лет преклониться к чьему-нибудь плечу и прожить остатние годочки не в одиночестве, надеялись. Таких бабёнок жалко было, и в душе он сочувствовал им. Другим же хотелось от него нечто материального. И он им оплачивал, и кое-чем из предметов своего быта. Да и для кого теперь что беречь? Гори оно синем пламенем, лети всё прахом. Когда жива была жена, когда семья была, наживал, старался, а теперь?.. Пожить надо хотя бы чуть-чуть для себя. Хватит, пожил, что называется, за того парня, весь долг ему выплатил, и сполна
Встречу с Зоей Гавриловной воспринял более эмоционально. И встречался с ней охотнее. И ещё чем Зою отличало от некоторых, она была самодостаточна: имела хорошую двухкомнатную квартиру, современную обстановку в ней телевизор, видео, музыкальный центр. Кроме того два гаража, которые отписала внукам, машину "Волгу" зятю. То есть всё, что имела, что наживала когда-то кропотливо, в трудах и хлопотах, чётко расписала по родственникам, приёмной дочери (чего и не скрывала) её мужу и сыновьям. Единственное, чего бы ей хотелось ещё, так это младшему внуку однокомнатную квартиру. Или старшему двухкомнатную, а младший чтобы перешёл в его однокомнатную. Ну что же, всё лучшее детям. Серьёзная женщина, серьёзные задачи. Не то, что некоторые из тех подружек, что живут одним днём и мелочами. Она же от него ничего не требовала, и, наоборот, встречала его всегда с накрытым столом и соответствующей сервировочкой.