Войдите, скомандовал Белов.
В кабинет вошёл криминалист Яков Михайлович.
Рассказывайте Яков Михайлович. Чем порадуете?
Да радовать-то вас особо и нечем Николай Иванович, сказал он.
Белов заёрзал на стуле.
Я тут повозился с трупом, продолжил Ильин и скажу так, ничего особенного в нём нет, укусы конечно страшные и всё, более ничего. Единственная его примета, он рыжий. Прям огненный.
Хоть что-то, сказал Белов.
Зазвонил телефон.
Слушаю. Белов у аппарата.
Работаем товарищ полковник. Пока зацепок мало, по делу о трупе с укусами, но есть примета, надеюсь, будет зацепкой, сказал он и посмотрел на эксперта.
Как только будут новости, я сразу сообщу вам, продолжил телефонный разговор Белов. Понимаю, товарищ полковник. Сроки. Так точно. Будем стараться, сказал он в телефонную трубку и после того, как начальство положило трубку, сделал то же самое.
Вот такие вот дела, задумчиво произнес Белов.
Закурив очередную папиросу, он задумался ещё больше. В дверь постучали.
Войдите, скомандовал майор.
В кабинет вошёл молодой парень.
Младший лейтенант Сурков, отрапортовал он. Меня к вам направили стажёром.
Белов слушал его и думал, «совсем зелёный пацан», потом сказал:
Ну что же Сурков, присаживайся, в дело будешь вникать по ходу расследования, познакомься, это наш эксперт криминалист Яков Михайлович.
Здравствуйте, сказал лейтенант.
Здравствуйте, ответил ему почтительно, эксперт криминалист.
Вот вам первое задание Сурков, сказал стажёру майор Белов.
Сурков был весь во внимании.
Нужно установить личность жертвы, о ней нам мало пока что известно, но это пока. Рыжий он был, рыжих меньше, чем блондинов, шатенов и брюнетов. Примета не великая, но всё же. Съездите в посёлок, где было совершено преступление, там найдёте участкового. Лейтенант смышлёный, давно заведует районом. Вдвоём вам будет сподручнее, может быть, нароете что-то. Вечером доложите. Вам всё понятно?
Так точно! Сказал Сурков и покинул кабинет.
И я пойду, сказал Яков Михайлович.
Белов одобрительно кивнул головой, продолжая курить, рассматривая внимательно фотографии жертвы.
Глава четвёртая
1941-й год.
Где-то в далёком лесу.
Егор и его мать не понимали что происходит. Лес странно шумел. Парень не знал что такое война, да и его мать её особо не знала. Они занимались после обеда обычными делами по хозяйству и не замечали, что за ними уже пристально следят несколько пар глаз из зарослей кустов.
Это были трое беглых дезертиров, которые сбежали сразу же после первой мощной атаки немцев. Один из них, с большим шрамом на щеке, сказал двум другим:
Смотрите, живут в какой глуши и по ходу даже наверное не знают, что война настала.
Какие-то отшельники что ли, ответил ему один из двух других.
Следим внимательно, есть ли оружие у них и сколько тут живет мужиков, сказал третий.
Мать Егора вышла из дома и стала развешивать бельё.
Смотрите баба какая, сказал шёпотом дезертир со шрамом.
Да, не плохая баба, надо с ней пообщаться, как следует, услышал он в ответ.
Женщина, закончив развешивать бельё, зашла в избу.
Я обойду избу с той стороны и посмотрю, что там и как, сказал один из трёх, который был невысокого роста, а ты пригнись к земле получше, а то рыжий ты как солнце, того и гляди ненароком заметят тебя и пригнувшись к земле прихрамывая, стал передвигаться между деревьями.
Нам тут долго задерживаться нельзя, сказал рыжий, тому, что со шрамом. Лес полон и наших и фашистов, сейчас не поймёшь, что и где и кто и как, по этому, надо уходить как можно дальше.
Эти трое дезертиров пошли на фронт вскоре после начала войны. Тюрьма для них была как дом родной, но возможность выйти на свободу всегда была соблазнительной, воевать они не хотели, но решили записаться добровольцами. В один день, который ничем не отличался от других дней в тюрьме, всех заключённых построили на площади, из автомобиля вышел какой-то военный и сообщил перед строем, что у них всех есть возможность искупить кровью свою вину перед отечеством. Родина в опасности, фашист напал на нашу страну и нужно идти её защищать. Прочие патриотические слова, трое зеков уже пропускали мимо ушей, у них сразу появился дерзкий план и они, подморгнув друг другу, оба сделали шаг вперёд из строя, тем самым давая понять, что готовы идти на фронт. Позже переодеваясь в выданную им форму красноармейцев, они шёпотом обсудили свой дальнейший план действий. По их замыслу, при первой же удобной возможности, нужно было дезертировать и уйти как можно дальше от войны. Где-то отсидеться, а там видно будет. Случай представился очень быстро. Фашисты наступали быстро и громили наши войска по всей линии фронта, полк в котором были двое, сразу же был разбит превосходящими силами противника и они, бросив свои винтовки убежали. К ним присоеденился третий, как оказалось, такой же как и они. Шли лесом долго и осторожно, чтобы не привлекать к себе внимания. Немцы были повсюду, по этому, дезертиры старались не шуметь и уходили всё дальше и дальшев глубьлеса, пока не наткнулись на избушку, в которой жила женщина и молодой парень. Теперь они, наблюдая из-за деревьев за женщиной и парнем, пытались выяснить, есть ли у людей оружие и живут ли тут взрослые мужчины. Убедившись, что женщина и парень живут одни, они решили напасть. Это они сделали внезапно, когда женщина вышла из избы, напав на неё со спины. Она стала кричать, но они схватили её и повалили на землю, начали срывать одежду. Хромой держал её руки, а тот, что со шрамом раздвигая её ноги, навалился на неё всей своей тушей.
Давай, покажи ей, где раки зимуют, сказал смеясь хромой. Посмотрев на женщину добавив:
Ты погоди брыкаться, скоро мы поменяемся, веселился он.
Егор, услышав крик матери, сразу бросился во двор к ней на помощь, но получил страшный удар от третьего и сразу же упал на землю, в глазах у парня сверкнули искры. Рыжий, взял лежащую у двери верёвку и связал ей руки и ноги парню, потом пошёл в дом, в поисках чего-то нужного и полезного для себя и своих дружков. Егор лежал связанный по рукам и ногам и видел всё, то, что происходило с его мамой. Он не плакал, он смотрел и запоминал.
Глава шестая
1941-й год.
Где-то в далёком лесу.
Когда нападавшие насытились, они стали собирать свою скромную наживу. Немного еды и какие-то вещи. Денег и ценностей они не нашли. Людям в лесу, по понятным причинам это было не нужно. Сытно набив животы едой, они совещались сидя на крыльце.
Бабу и парня, нужно убрать, сказал тот, что со шрамом.
А зачем это делать-то, лишняя кровь только на руках, спросил тот, который хромал.
Тебе свидетели нужны?
Да ладно, кто их вообще знает, эту бабу с её сынком. Сейчас время настало такое, не до баб совсем властям будет, а если и будет, мы уже будем далеко. Попробуй, найди нас в Ташкентах всяких, засмеявшись, ехидно сказал хромой.
А ты что всё молчишь? Обратился к рыжему, то, что со шрамом.
А что говорить, нужно убираться отсюда и как можно быстрее, ответил тот.
Кстати, а что это ты бабу не пользовал? Поинтересовался у него, хромой, ты рыжий что ли? И повалился со смеху на землю.
Не хотел и не пользовал. Не люблю я так.
Смотри, нежный какой, ты же вроде из нас самый молодой, продолжая смеяться тот, что хромал, наверное у тебя что-то не работает, хохотал он.
Рыжий, взяв в свою руку, руку хромого, сжал её и тот почувствовал не человеческую силу в его руке. Уже чувствуя, хруст пальцев он быстро начал бормотать:
Ладно, ладно, я понял, понял. Всё у тебя работает.
Оставив его руку в покое, рыжий встал и подошёл к женщине. Взяв в руку полено, он ударил им её несколько раз по голове. Тоже самое, он проделал и с её сыном. Затем достав нож и воткнув его в дерево мрачно сказал хромому:
Мы выдвигаемся. Добьёшь их и догоняй нас.