Ночью в этом лесу мы все равны, и все разбегаемся от огня, как голодные волки. За сухими деревьями прячем свои блестящие глаза, приближаясь к спящим оленям по мягкой траве облизываясь. Здесь не ловкость и сила решают, а терпение и выдержка. Кто же первый сомкнет глаза или отвернется.
Загнанный в угол кролик рычит как лев, но от кого он бежит, если никого вокруг нет. Он видит декорации и разукрашенные картины, и это все чья-то ложь, которая заставляет его вставать на задние лапы. Обман, обойдя весь мир, возвращается туда же под видом правды, которая больше не гладит нас, а только бьет.
И мы все бы хотели все изменить, ничего не меняя при этом в себе. Наши глаза наполнены злостью, и все что мы можем теперь, это только смотреть как падают звезды, превращаясь в слезы, которые не текут. Мы смотрим молча на небо, не понимая, что весь наш полет, это даже не салют, а обычное падение вниз.
Идти вверх можно только по головам тех, кто тебя любит. Но нет такого провода, который можно выдернуть и больше не испытывать мук совести. Каждое слово прикалывает наш язык к полу, а каждое действие прибивает наши руки и ноги к потолку. Мораль обесценивает нас во времени, если мы свернули не туда.
Слепой не видит обо что он споткнулся, а дурак не понимает где он ошибся. Никто не выберется из ямы сам, всегда должен быть кто-то кто протянет тебе руку. Ничего не измениться, пока мы не научимся ценить близких, а не идти по их головам, чтобы сорвать цветок на вершине горы, которым могли любоваться все вокруг.
Когда нам плохо, то зачем-то хотим, чтобы другим было еще хуже, и даже не только тем, кто нас обидел, а вообще всем вокруг. Отчего, зачем, почему мы даже не хотим знать на это ответ. Меньше всего мы хотим обнаружить причину в себе. Нам проще продолжать за своей красивой улыбкой как прежде прятать жестокое чудовище.
Пока мы не признаемся себе, что в нас живут злость, зависть, гордость и обида, мы от них никогда не избавимся. Просто почувствуйте, какими нервами, будто нитями, сшито наше тело сверху донизу. Ведь каждый наш шаг это даже не наше желание, а мотив идти против остальных, которые нас когда-то обидели чем-то или оказались лучше.
Проблема в том, что мы все ведем себя приветливо, и думаем только о светлом, в то время как тьма внутри нас, уже создала свое царство. Даже лев, убивая зебру, никогда не признает себя плотоядным, ведь он просто утоляет свой голод. А человек а человек лишь восстанавливает справедливость.
Зло
Мы видим в других только свои пороки и от того становимся еще дальше друг от друга. А то, что могло бы нас объединить, видим только в себе, и ни в одном из них. Нам раздали разные лица, но одну душу на всех, это наше проклятие и спасение одновременно. Чтобы таким образом грешники наказывали себя сами.
Жена его была уже старая, а соседка из девочки превратилась в прелестную даму. «Купишь мне ожерелье дам поцеловать себя в шею!» сказала соседка ему. Он купил ей ожерелье, платье, дом и развелся с женою. «Теперь у меня есть все, зачем мне теперь старый муж? Я хочу себе молодого!». Так он потерял все.
Зло бывает только от глупости, когда не понимаешь всех последствий своих действий. Только дефицит может научить нас думать и находить разницу между настоящим и нужным. Поэтому богатеть будет только тот, кто способен сохранять в себе бедность. А добреть тот, кто продолжает делиться последним.
Унижая и оскорбляя другого, даже в мыслях, ты унижаешь только самого себя. И это не пустые слова, так как ты сам прекрасно чувствуешь, как внутри все сжимается при этом. Каждый, кто обижает другого режет самого себя, ведь у нас со всеми одна душа, разделенная поровну. Кровь из раны течет медленно.
Так рождаются страхи, как одна волна накладывается на другую. Оскорбив кого-то однажды, мы потом боимся, чтобы кто-то не оскорбил нас так же. Мы боимся не других, а таких же как мы. Если мы решились на это, то и у них не возникнет сомнения, чтобы встать у нас на груди. Пыль всегда ищет свое прежнее место.
Один человек натравил одного брата на другого, сказав что тот плохо о нем отзывался. И вот один брат требует, чтобы другой брат извинился за слова, которые никогда не говорил. Когда в чужих словах мы находим свои страхи, слова незнакомцев пользуются у нас большим доверием, чем родных.
Страх рождается из собственной исключительности, но когда понимаешь, что все чувствуют одно и то же, он внезапно исчезает. Получается, что страх это продукт внутреннего отчуждения от окружающих. Только испуганный человек в толпе считает себя одиноким, не замечая никого вокруг.
И когда уже не останется сил бежать от других, мы поймем что все это время бежали только от себя самих. Каждый будет замучен своей же рукой, пока не увидит себя в другом. И спасется только тот, кто научиться смотреть в блестящее зеркало как на грязное стекло. Мы боимся не людей, а своих грехов в них.
Грехи помогают людям богатеть материально, но беднеть духовно. Стремясь к успеху мы стремимся к одиночеству добровольно. Людей объединили не деньги, а сострадание. Но откуда оно взялось? От неизбежности происходящего ранее, без объединения люди просто погибли бы.
Не от того ли мы теперь чувствуем тепло другого человека, когда сами творим добро для кого-то. Не от того, ли радость за другого приносит нам больше света, чем радость за самого себя. Не от того ли, чувство сострадания к другим, почему-то исцеляет в первую очередь нас самих.
Каждый думает, что он личность, находясь только с кем-то вместе. Прикосновения и дыхание другого делает нас теплее, делает нас добрее. Люди превзошли животных потому, что стали просто объединяться, стали помогать друг другу. Растворился человек, но появилось общество.
Сострадание к ближнему создало наше человечество, а человек независимый хочет его растоптать, ввергнуть в древние времена, когда все охотились по одиночке и умирали с голоду. Наше спасение скрыто от глаз и заключается только в сострадании и помощи другим. Как бы кто не противился этому, и какие бы примеры из историй успеха нам не приводил за образец.
Страх рождается из противопоставления и отсутствия выбора, но не как такого, а когда ни один вариант не кажется приемлемым. Когда и терять ничего не хочется, и рисковать уже не чем. Как буриданов осел, который не смог выбрать какой из стогов сена вкуснее, так и помер с голоду между ними.
Все лучшее в истории было создано ради других людей, только с такими мыслями можно достичь настоящего успеха. Все прочее тленно и мимолетно, оно разлетается как пепел на ветру. Не горит только сделанное для других, не для себя, а ради всех вокруг. Только это ценно и вечно.
А отчуждается он от того, что с ним поступили в стае как с чужим. Получается, животными людей делает общество, а не они сами. Оскорбляя, критикую, обвиняя мы отчуждаем человека, мы выгоняем его из своей стаи, и он постепенно, как восход полной луны, превращается в животное. Мне кажется всякое одиночество это вынужденное состояние, а не личный выбор.
Так может быть и само зло это не выбор человека, а вынужденное поведение, к которому его склонило отвергнувшее его общество. В этот круг может входить кто угодно, а вот не входить в него могут только чужие, люди другого племени то есть животные. Группа отдыхающих львов.
Именно поэтому они не могут дать ответ, почему вопреки своим убеждениям поступают плохо. Потому, что не могут или стыдятся указать виновнику на его вину. Это похоже на то, как охотник спрашивает у подстреленного зверя: «а зачем ты побежал на меня?». Убийца ищет свою вину в своей жертве.
Страх рождается из незавершенности, когда страшно сделать последний шаг, ни в действительности, ни в воображении. Пугает не меньше горя, случайный успех, хотя всем своим видом к нему постоянно стремимся. Как тот рыбак, что поймал слишком большую рыбу, и поэтому отпустил ее сразу.