Где объективность расположена в нашем теле
Я могу применить это учение мадам Успенской и иначе: поэкспериментировать и проверить на себе сознательное размещение внимания в теле, то есть найти в себе место, из которого я мог бы наблюдать за собой более объективно, без оценок, а значит, без отождествления с наблюдаемым.
Есть несколько возможностей для такого размещения. Расположение объективности в теле может варьироваться в зависимости от того, к какой духовной школе вы относите себя. Что касается меня, то я, следуя различным указаниям Гурджиева, которые он рассыпал в своих трудах, из-за чего их нужно хорошо поискать, остановился на брюшной области солнечного сплетения в качестве отправной точки. Я экспериментировал с различными зонами тела. И вы должны найти собственное место методом проб и ошибок. Но одно несомненно: чтобы наблюдать за умом объективно, это следует делать из позиции, находящейся вне ума. Я не могу наблюдать «первое кольцо силы» (ум) изнутри этого кольца. Чтобы отслеживать это первое кольцо, внимание следует сознательно направлять на то, что Карлос Кастанеда назвал «вторым кольцом силы» (оно находится в более низкой области тела, ниже шеи). Для этого необходимо «сдвинуть точку сборки» (точку в теле, в которой формируется наше ви́дение реальности, а у большинства людей это происходит в уме. Опять же, это термин Кастанеды. Некоторые помещают эту точку вне физического тела в «энергетическое тело», окружающее физическое. Для целей нашего исследования я переношу эту точку в физическое тело). Это потребует сознательного переключения внимания на новое место в теле, иначе я буду просто ходить по кругу с нулевым результатом, без возможности преобразиться.
Почему мы молимся
Страх порождает во мне молитву: «Господи, помилуй». Страстное желание порождает во мне молитву: «Я хочу работать». Нелепо притворяться во сне, что я хочу работать, в то время как мне все время снится, что я могу это делать.
Жанна де Зальцман. «Реальность бытия», 78Как говорит мой соратник Ли Ван Лаер, на данной стадии работа включает в себя только три практики: «Молитва, молитва и еще раз молитва».
Страдание, которое я сейчас испытываю под добрым и великодушным руководством моего Мастера, благодатно, поскольку оно не обычного, механического типа, а более высокого и долгожданного. Это сознательное страдание[23]. Мастер помещает меня на мое место, и по его милости я прохожу то, что называю процессом смирения. Но это страдание неимоверное, мучительное, тяжелое смягчается и облегчается благодаря юмору. Оно требует от меня самоотдачи в процессе внутренней работы. Из-за него я часто начинаю рвать и метать. Временами оно причиняет физическую боль и выматывает морально. Эта «темная ночь души» длится уже много месяцев. Но я дал себе установку не относиться к себе слишком серьезно, найти в своей ситуации что-то забавное и просто посмеяться над собой. Временами ужас ситуации накрывает меня с головой. Бывали минуты, когда я думал, что умру. Я не мог сделать полный вдох без больших усилий. Мое сердце бешено колотилось. Ночью я просыпался в холодном поту. Я почти ничего не ел. Мне хотелось принять позу зародыша и навсегда застыть в ней. Итак, в этой работе на этой стадии очищения центров[24] в конце концов естественным образом возникает вопрос: «Готов ли я умереть, выполняя эту работу?»
Я решил, что лучше покончить с этим в нынешней жизни, чем переносить в следующую. Нужно преодолеть себя, аффектацию своего «Я» и чувство собственной важности.
Я долго молился о смирении и не ожидал, что все произойдет именно так, с такой глубокой интенсивностью, страданием, страхом и томлением. Но мой Мастер знает, а я нет. Я ясно вижу в этом хирургическом процессе свое ничтожество, беспомощность, а также то, что подразумевал Гурджиев, когда говорил: «Я не могу делать». Мой собрат Майтрейя (это саньясинское имя последователя индийского духовного учителя и мистика Ошо), который на правах духовного учителя преподает адвайту учение о недвойственности, так рассуждает о страданиях, которые я сейчас испытываю:
Ощущение себя индивидуальным деятелем запрограммировано в структуре каждого эго. Эго-деятель необходим для создания иллюзии разделения, которая проявляется у людей в виде страдания. Разделение и страдание находятся на одном полюсе, экстаз просветления на другом Понимание этой концепции нисходящей на нас благодати освободит тебя от любой потребности чего-либо добиваться Беспомощность и уязвимость свойственны просветленным точно так же, как и всем людям, но они приспособились к реальности сдачи Поэтому будды наслаждаются жизнью, свободной от страданий.
Майтрейя, в письме по электронной почтеЕще одно великое и ценное учений суфиев гласит: «Из этого выйдет только хорошее». И не важно, что такое «это». Вот поистине возвышенное учение, призывающее сдаться воле Бога, милости гуру, учение о вере в великодушие и совершенство мира Мастера.
Итак, когда я лежу на «операционном столе» моего Мастера (без анестезии, но с верой в его дхарму), мне остается «просто это» (мистер Ли): «Принимать то, что есть, как оно есть, здесь и сейчас» (Арно Дежарден). Сознательно расслабившись, я пребываю с «сейчас» моего тела, которое подвергается «хирургической операции» по удалению эго.
И наконец, вот моя молитва: «Господи, помилуй; я хочу работать». Мой Мастер сокрушил меня. Он так глубоко и основательно разбил мое сердце, что только Бог может исцелить меня. Такое разбитое сердце можно считать исключительно даром милосердия и благодати, который я обретаю, потому что сознательно ставлю себя в положение, позволяющее получать помощь свыше. Я купаюсь в печали и тону в слезах (Ирина Твиди). Я помещаю себя в текущий момент, то есть в священное сердце милосердия. Господи, помилуй; я хочу работать.
Эта молитва делает возможным то, что когда-то было невозможно. Одно из высших учений тибетского мастера Чогьяма Трунгпы Ринпоче гласит: «Если доброта не работает, попробуй быть еще более добрым». Эта молитва («Господи, помилуй; я хочу работать») взывает о мужестве, терпении и сострадании при применении этой высочайшей практики в моих отношениях. Чувство собственной важности, даже в самых тонких его проявлениях, делает такую практику невозможной. И все же я не могу просто отбросить чувство собственной важности. Это не так просто. На самом деле это невозможно. Только благодать может удалить чувство собственной важности. Работа заключается в том, чтобы позволить этой «хирургической операции» состояться. Как? Сознательным распределением внимания таким образом, чтобы «быть собранным в нужном месте», и сознательным расслаблением тела, чтобы «хирург» получил к нему доступ и мог совершить чудо. Этим «хирургом» можно считать свою практику, а также ее закономерный результат.
Страдание преображения
Эта операция совершается небыстро, и перенести ее нелегко. Ее проводят с хирургической точностью и с учетом потребностей, уровня практики, степени зрелости Существа и способности пациента переносить вмешательство Небес в жизнь человека. Другими словами, она зависит от сдачи. А сдача связана с тем, насколько хорошо и как долго человек способен выдерживать наблюдение за чувством собственной важности и его влияние как на внешнюю, так и на внутреннюю коммуникацию.
Сколько страданий я готов вынести ради работы моего Мастера? Я постоянно задавался этим вопросом. Его можно было бы сформулировать иначе: «Сколько страданий я готов вынести ради восстановления своего изначального здравомыслия и целостности?»