И временем на том обрывке счастья.
Странное поле старения
Задумал идеальный, оцепив уют
Страданий чести в почерке старик,
Прохожий век уводит на родник
И говорит, что юностью исчез он,
Но падая споткнулся на виду,
От обездоленного посоха страдания,
Что счастьем обнажила меч молчания
Твоя природа воли за уют.
Сбегаются к тебе уплатой прежних
Трагедии и параллели жалкой тени,
Не видим их оценщик из потери
Он страху нежилое на цепи,
За странной маской окружили мы
Уют из постороннего сомнения,
Дожить бы до итога их игры,
Не понимая старости черты,
Её фигуры длящейся из тени.
Простил прохожим веком господам
Причину катастрофы до последнего
Источника культуры в смерти глаз,
Не забывают их причиной уводя
Туда, где нет ещё души рождения,
Под старостью испепелил их фарс,
Он труден в чести признака ума,
Достигнут обездоленным, за нас
И движет сном лишённых параллели,
Таких же стариков на волю права.
Она в господстве пропадает завтра,
Ликуя честью большего звена,
Что мы теперь всегда одна война,
Просили странных рук пути обратно,
Исчезли, зная в лирике на толке,
Что обездвижен иллюзорный только,
Он в памяти хранит испуг мечты.
Страдает жизнью старого мотива
Твоя любовь и мне она обычно,
На небе преподносит счастье мило,
Ты форма философской неги прошлого,
Уходишь, из обычных дней печали,
Источника культуры, где встречали
Погоду символизма мёртвой тени,
Не выпавшие неги нам за временем.
Философский забытый договор
Печаль снимает маски и вину,
Надолго ждёт у сочности умом
Проклятье времени увиливая в том,
Надсмотрщиком искусственной души,
Но дела нет у потерявшей лжи
Её восторга плыть к себе водой,
Пролитой честью забытья внутри,
Шагая исподволь курьёзам за бедой.
Нам смотрит философский господин
Один вокруг и мыслью на плече,
Укажет сердце в длительной свече,
Ей, всхожим тоном диалекты раны
Испили час негодных за умом,
Простили сумму договора лишним,
За этой тьмой негоже к одному
Искать судьбу итога ей к отличному
Искусству памяти за договор идей.
Пусть ты несчастен в проводах беды,
Так искупай иллюзии в воде,
Своей системы мира перед счастьем,
В печали частью большего к тебе
Утроит день за отблеском причины,
Что было там забыто и почило,
По роли философских стен уже.
Снимали маску нежели в начале
Одни и те же мысли, им теперь
Ты ожидаешь почерк от отчаяния,
Поговорить, но не с кем в глубине,
Уходишь, под трясиной обещания,
Сомнению о пройденном в огне
И, нет теперь и боли на прощание,
Увёл, шагая исподволь к беде
Твой философский господин одну нечаянно,
Систему смысла собственной души,
Её природы дум не опечалила,
Встревожив рябь на мысленной воде,
В иллюзиях спускает окончание
Надсмотрщик из тени бытия,
Нигде он искупает в праве знания,
Никто им не обижен за слова
И, унимают твой восторг отчаяния
Твои же мысли идеала права,
Что был ты, болью на печали знания,
Из этой цели потчевать беде
Её преграды на одной воде,
Испитой формой философской чести,
Она не ожидает счастье знанием,
Пока твой договор стоит на месте.
Отличение укора темноты
Знает он один укромно,
Жаль, не верит сердцу, словно
Пали дни над частью суши,
Ветер их пронёс над нами,
Жадный час извил в нём души,
Опадали мы ночами,
Здесь, всё думая о слове,
В темноте, которой нет
Плыли в тени отражения,
Плоской ясности движения,
Помня солнце их грядущей
Линии на обелиске лжи.
Архэ важен склад напротив,
Взгляд отводит ночью против,
Сложных черт из тени нашей,
На фигурах видя ад,
Отличил из тех укором
Зная, собственное взора,
Что ты есть один на сердце,
Жалких лет из тени прошлого.
Думает, о том, что правил
Жаль, не знает формы смысла
Чаша зла укора нами,
Ей и слёзы слышат тихо,
Отпадал природы камень,
Отличил здесь смерти душу,
Темноты, в которой нужен
Воздух твой у света лиц,
Ты немел от слова жизни,
Зная тон, с которым слиться
Смог упадок чести ровный,
Музыкальной формы новой.
Знал и душу и том отправил
На мечту из праха правила,
Темноты внутри обиды,
Думая, что все мы квиты,
Поздний шаг удвоил маски
И, на том избит твой памятник,
Каждой утренней подсказки,
Здесь лежать, что думать нами,
Мы одни ходили затемно,
Будним снам кормили прахом сил
Те печали, что оправдывать
Не могли и больше нету сил
Жить, до боли странной памятью,
Оправдавшей честь на отмели,
Смерти воли в благе падая,
От того в гробах нас радуя
Ты один и век запомнил бы
Всю печаль от часа быть другим,
Сном лежать, что думы нежные
Обагрять раскатом слова тьмы.
Не прошёл иллюзий век, увы,
Спали сны укора на тебе
И, один стоишь ты на воде,
Что и смысл картины света лет,
Нет цены, что отличить его
Страх и силу по пути умов,
Прошлой сказкой ворошить того,
Кто исчез в укоре личных лет.
Текущий день, откуда не приду
Один одинокий потомок идей,
Ходил из обыденной доли теперь,
Он автор и прозы любви бытия,
Гнездится его волевая фортуна
Нам, в пригоршне толики часом ума,
Она отживает и сердцу вина,
Где нет идеала то вымыслу такт
Один выбирает из слова дурак.
Текущему свету остался путём,
Измеренным правом, на нём и ему
Ты автор и враг удовольствия жить,
Бежать, чтобы думать одним,
Любить, чтобы спать рядом,
На верности эхо другого ума,
Потомка поэта и, в том глубина
Его пародийная кладезь небес,
Могил из случайностей роли других.
В немых остановках пускали они
Текущие ливни из масок разгула
В другом одичании мира творить,
Чтоб думали благом ему открывая
Могильное солнце из нежности сил,
Один он летает откуда печать
Скабрёзная дура и в том толчея
Абсурдного тока над тенью другого,
Его не добытой судьбы золота.
Нет спеси любить и старению блага
Ты день не текущий и думать теперь,
Не надо от чувства забытого взгляда,
Пути преисподней от вещи на снах,
Их стало, так много обдумали стало быть
Другие иллюзии права врага,
Что день от причины уходит за правило,
В нём день не текущего смысла одним
Один, и стоишь ты залив пьедесталы
Рукой аллегорий из жёлтого ада,
Пускай не умеют идти по раскату
Откуда немыслим и день без тебя,
Остыл и управил любви долгожданной
Руины манеры ей волей забрав
Твою умилительно добрую силу,
Один ты не стал на текущих умах
Кричать, как и эго сплотив бытие.
Ушло, по отчаянию время на маске,
Исчез, как и день, утоляя приметы
Текущего шага нам думать ему,
Взобравшись на горы пути идеалов,
Откуда не видно и часа вины,
А день, словно сказка кончается страшно
И, нет постамента увидеть беду,
Сплотило и полное время мораль,
Один и одна безысходно снимали
Часовню из тесного круга былин,
Дороги вопроса на берег отчаяния,
Где выпали слёзы из слепка руин
И, ворон клевал безысходности манну,
Любви одиночества в небе других
Пути преисподнего часа до счастья.
Так был ты не против увидеть свою
Любви безысходность и чашу пространства,
Но тело своё на текущем ходу
Ты видишь иллюзией, словно приду,
Обнять, над причиной особенной роли,
Где время пародии тешит вину,
Опорного света из наледи каждого
Текущего часа дожить по уму,
Доигранной формы до сердца руин,
Желая оттуда прийти безысходно
Ты видишь искусственный берег один
И, смотришь ему на нетленное счастье.
Зов прощальной меры смысла умирать..
Не твоим ты стал, в минуты
Робостью, что ходят за
Измышлением, быть мудрым,
И тащить свой мул едва,
На равнинах обнадёжил
Странный вепрь судьбы такой,
Дух, твоих исконных мук,
За пародией гнедой.
Снедь, что наледь бьётся чище,
На роду, всё станет нам
Упреждать и ждать отличия,
За прощальной мерой глав,
Сил произведения отнятых,
Над пустынной синевой,
Что задетых, то и ладных
В жар истории скупой,
Ты прощальный смертью ратник,
Стал и меру в том нашёл,
Искушая, весь на плахах
Рим утопии, что счёл
Вечность ту отравой грамоты,