По-моему, мы сами здесь все передеремся! сказал Женя.
Если не перестанем подозревать друг друга, кивнула Катя.
Ну, можно, конечно, в Шерлока Холмса поиграть, но тогда вмазать надо, Паша щелкнул себя по горлу. Шерлок Холмс любил это дело!
Когда он это дело любил? хмыкнула Галка.
А опиум кто курил?
И кокаин употреблял, кивнула Лера. Кокаин тогда свободно продавался.
Ты откуда знаешь? язвительно спросила Полина.
Прабабушка рассказывала, совершенно серьезно посмотрела на нее Лера.
Прабабушка?
Она у меня английской королевой работала.
Это что, шутка? возмутилась Полина.
Да, шутка, Лера вздохнула и умоляюще глянула на Галку. Она просила избавить ее от претензий ополоумевшей Полины.
Так, все пошли! Одной рукой Паша взял за плечо Женю, другой Катю и стал разворачивать их к выходу.
А на мост идем смотреть?
Тимофей глянул в окно, дождь снова лил как из ведра.
Небо проснулось, сказал он, глядя и слушая, как капли барабанят по подоконнику.
Понос у твоего неба! хмыкнул Паша.
Он увел всех, даже Полину. Последним из комнаты выходил Тимофей. Поворачиваясь к Лере спиной, он почувствовал ее нежное прикосновение. Она коснулась пальцами его предплечья, как будто о чем-то просила. Может, хотела, чтобы он посадил свою жену на короткий поводок.
Тимофей даже не глянул на девушку, но кивнул, обещая приструнить Полину.
Может, все-таки съездим, посмотрим? спросил из прихожей Паша.
Тебе же сказали, кури опиум! с усмешкой бросила Полина.
Где ж его взять?
У Леры возьми!
Может, хватит? Тимофей взял жену за руку, призывая к благоразумию.
У Леры не знаю, а у Родика может быть, задумался Женя.
А тебе нужно? в упор спросил Тимофей.
Да нет, просто подумал
Ну глянь, может, в машине есть? А у тебя потом пальчики снимут!
Ну да, не подумал.
Ну вы идете? крикнул из кухни Паша.
Нет, я все-таки съезжу, гляну! мотнул головой Женя.
Менты подъедут, скажут, усмехнулась Полина.
Чем не вариант? спросил Тимофей.
Идем, идем! разуваясь, расплылся в улыбке Женя.
Он отправился на кухню, где Паша доставал из холодильника бутылку водки.
Тимофей выпил с удовольствием. Его подозревали в убийстве, впереди тяжелый разговор со следователем, возможно, ночевать сегодня он будет в изоляторе временного содержания, так почему бы не выпить, может, хоть чуть-чуть на душе станет легче?
Мы не Шерлоки, не Холмсы, сказал Паша. И даже не докторы Ватсоны. Прибудет полиция, пусть разбирается.
Это да, но все равно интересно. Если кто-то со стороны Родика убил, как он к нам во двор забрался? спросила Галка.
Ну, собаки-то нет.
Собаки нет, зато льет как из ведра.
В бане затаился. Там сухо. И дверь открыта Может, на самом деле там сидит?
Или привидение, сказал Женя. Привидению все равно, сухо или мокро.
Ну тебя! махнул в его сторону Паша. А в баню надо бы сходить.
Тебе же сказали, не ходить, не трогать.
Не наливать не говорили, улыбнулся Паша, взяв со стола бутылку водки.
Отказываться выпить никто не стал, у всех на душе камень, всем хотелось снять тяжесть.
А говорят, покойник снится к дождю. А у нас сначала дождь! лишь бы что-то сказать проговорил Женя.
Дождь. Может, закончился дождь, когда Родион выходил. А зачем он выходил?
Ну, может, за сигаретами?
Может за опиумом. Покурить! криво усмехнулась Полина.
А если позвонить кому-то?
Кому?
Не знаю.
Телефона при нем не было, мотнула головой Галка.
Мог выронить. Или преступник забрал!
Или в спальне у него под подушкой ле-жит.
Телефон искать не будем! сказала Галка. Ясно же сказано, никаких действий не предпринимать.
Пить, сказали, можно, улыбнулся Паша.
Сказать мало, водка нужна.
Обижаешь. У нас этого добра атомную войну пережить можно.
Маленькую атомную войну, усмехнулась Галка. Очень маленькую.
А пожрать? спросил Женя. Вдруг мы тут надолго застряли.
Одним ртом уже меньше сначала сказал, а потом уже подумал Паша. Шутка!
Какое настроение, такие и шутки, Полина глянула на брата с осуждением, но вывод сделала с пониманием.
Настроение у всех действительно ни к черту. Отца похоронили, друга потеряли, полиция вот-вот подъедет, еще дождь льет не переставая. Хорошо, лекарство от депрессии есть.
А насчет пожрать, припасы-то у нас в подвале, а если потоп случится в раздумье проговорил Паша.
Он стал подниматься, но вдруг передумал, сначала наполнил стопки, выпил, затем вынул из шкафа бутылку «Столичной», поставил ее в холодильник. Только тогда вышел в прихожую и выглянул во двор.
Нормально все, потопа пока нет.
Ключевое слово «пока»!
Не будет ничего, пей спокойно.
Ну да, а потом хоть потоп! усмехнулась Галка.
Ключевое слово «потом»!.. Нормально все будет. Все поднимем, все спрячем. Потом!
Тимофею также не хотелось никуда идти. Водка успокаивала, в голове светлело, в душе теплело. В конце концов Тимофея потянуло в сон. Но опять же, не хотелось подниматься из-за стола. Так и сидели до самого обеда. А полиция так и не появлялась.
Может, правда всемирный потоп? еле ворочая языком, спросил Паша. Даже менты не едут.
Конец света. Корабли тонут, самолеты падают.
Мертвецы оживают! Катя пьяно выпучила глаза.
И ее, и Полину развезло на старые дрожжи, но расходиться никто не хотел. Да и куда, когда Галка варит суп.
Не смешно, качнул головой Женя.
А вдруг?
Вдруг!.. Там нас, наверное, уже затопило.
Паша тяжело поднялся с места, вышел в холл, Тимофей проводил его взглядом и опустил голову, когда он вышел. В сон уже тянуло невыносимо.
Что-то я не понял! донесся возглас из холла.
Паша стоял у окошка под лестницей и удивленно смотрел во двор.
Что там такое? А Тимофей смотрел на саму лестницу, так хотелось поскорее подняться наверх и завалиться спать. И будь что будет.
Родик куда делся? на ходу у самого себя спросил Паша.
Он вышел в прихожую, оделся. Дождь, как оказалось, закончился, надолго или нет не важно, важно другое на улицу можно было выйти без зонта. И они вышли.
На месте, где лежал Родик, остались лишь смутные следы. Едва заметно примятая трава была залита водой, силуэт лежавшего на земле тела угадывался лишь с помощью воображения. И следы волочения такие же смутные. Или даже невидимые. Трава не просто в воде, она взбита недавним дождем, и совсем не ясно, то ли Родик сам поднялся и ушел, то ли тело куда-то уволокли.
Он что, ожил? дрожащим голосом спросил Паша.
Ага, конец света! закивал подоспевший Женя. Мертвецы оживают!
И корабли, размышляя вслух, проговорил Тимофей.
Что корабли?
По реке
Ему не повезло, резиновые сапоги надел Паша, ему пришлось довольствоваться собственными ботинками, они как бы непромокаемые, но все возможно. В них Тимофей и направился к калитке, выходящей к реке. Дорожка неровная, в одном месте вода едва превышала высоту подошвы, в другой доходила до щиколотки. И чем ближе к забору, тем становилось глубже. Но Тимофей все равно шел. Вода хлынула через верхний срез ботинка, затопила ступню. Через пару шагов он провалился в воду чуть ли не по колено. Но до калитки все-таки дошел, а на ней засов, замка нет. И засов не задвинут, заходи кто хочешь.
Вдоль внешней стороны забора по кромке обрыва тянулась тропинка, не залитая водой. Гравий, щебенка, глина основание довольно прочное, к тому же промытое дождем. И все же след волочения хоть и едва-едва, но был заметен. А за обрывом сразу река. Пойма залита, вода бурлила под самой бровкой, не доставая до нее двух-трех метров. И бурлила опасно, подмывая берег.
Если тело сбросили с обрыва, то его сразу же подхватило и унесло бешеное течение и затянуло в воронку. И все же Тимофей глянул по сторонам в поисках трупа.
Хорошо поднялось! Паша озадаченно скреб затылок, глядя на реку.
Думаешь, выйдет из краев? спросил Женя.
Да нет, это уже край, больше не сможет. С той стороны берег ровный, даже на метр не поднимется Наверное.
Дождь вроде прекратился.