Глаша открыла глаза и чуть не вскрикнула: перед ней, улыбаясь ее счастливому виду, стоял Глеб.
Что, опять напугал? Он подобрал ее корзинку и сделал шаг навстречу. А мне бабка Евдокия сказала, что тебя Агафья в рощу отправила.
Глаша попятились, прячась за березку, но зацепилась за сучок.
За грибами отправила.
Ну не бойся ты меня, Глаша. Не обижу. Глеб осторожно отцепил ее рукав от дерева и взял за руку. Страшно мне за тебя: ходишь всюду одна, а народ посматривает да через плечо поплевывать начинает.
Ну так и что в этом страшного? Глаша отняла у него руку и снова отступила. А у самой сердечко так и подскакивало от его прикосновений. Но Глаша была девушка строгая и сердцу глупому воли не давала.
Да уж все на деревне тебя ведьмой молодой зовут. А как уехали вы вчера, заговорили, что ведьма к Хожему на поклон пошла. Глеб больше тронуть ее не пытался, только стоял и смотрел с какой-то тоской. Уезжать тебе надо, Глаша. Народ здесь не-добрый.
Глаша мотнула головой:
Ты же сам вчера говорил, что ведьма с Хожим как опора для местных, что они эту сказку будут холить и лелеять. Так и пусть зовут как вздумается, я им подыграю как сумею. Но на душе вдруг стало неспокойно. А ты сам уезжать собрался?
Глеб усмехнулся и подошел ближе:
А что, не хочешь, чтобы я уезжал?
Глаша выставила перед собой корзину и сердито нахмурилась:
Да мне-то какая забота! Уезжай, если невмоготу. Жили тут до тебя и сейчас переживут.
А ты как же? Глеб перестал улыбаться. Как одна эту сказку на себе понесешь?
Глаша фыркнула и отвернулась:
Чай, не вязанка дров, не раздавит! А невмоготу будет сюда уйду, к бабке Агафье.
Ведьме без Хожего на деревне жизни не будет, Глаша. Глеб серьезно покачал головой.
Еще ты меня донимать этой сказкой будешь! рассердилась Глаша. Ладно местные, сочинили себе страшилку и ходят боятся, так неужто и тебя глупостью заразили? Тоже теперь в Хожего веришь?
Заразиться от местных с моей работой действительно немудрено, усмехнулся Глеб и в один шаг очутился рядом. Не сердись, Глаша. Добра я тебе хочу. Нравишься ты мне.
Сердечко так и зачастило, в лицо ударил румянец. Глаша снова отвернулась, сжимая корзину и сердясь на себя. Уж больно скор на признания показался ей Глеб, да и сон про Хожего из головы не шел.
А если и правда добра хочешь, отчего уезжать собрался? обиженно вздохнула Глаша.
Никуда я от тебя не уеду. Глеб осторожно, точно крыла бабочки, коснулся ее волос. Только не беги от меня. Позволь рядом быть.
Будь где хочешь, кто тебе запретит. Глаша снова рассердилась на себя, что тает от слов его, точно снег на поляне, перекинула косу через плечо и с вызовом развернулась к парню. Да только черту не переступай! Я не кошка, чтоб меня без нужды трогать!
Глеб убрал протянутую к ней руку, а глаза антрацитовые точно темнее, глубже стали.
Мы с тобой, Глаша, люди цивилизованные, в сказки не верим, законы знаем. Не попрекай ты меня без причины.
Глаша смутилась и опустила глаза:
Я не попрекаю, а ты, раз просишь, чтоб не бежала, должен знать, как не спугнуть.
Ну что ж, твоя правда. Лучшее лечение это профилактика. Глеб снова повеселел. Ты грибы-то собирать будешь или скажешь бабке, что не нашла?
Глаша подняла палку и принялась разгребать палую листву.
Не за грибами она меня сюда послала, а с Хожим знакомиться. Здесь народ хоть и поумнее, а все в эту сказку верит.
Ну, считай, познакомилась! рассмеялся Глеб. Пойдем, грибов вон под теми березами много.
Но Глаше вдруг опять стало страшно, как тогда, во сне, и она с подозрением посмотрела на парня.
А ты, я гляжу, уже сама готова в сказку-то поверить. Глеб с улыбкой посмотрел в испуганные синие глаза. Ну прости, не буду больше так шутить. А ты все равно привыкай: не я, так люди нас вместе поминать станут.
Мне от этих сказок уже кошмары снятся, вздохнула Глаша, направляясь, куда указал Глеб. Не знаешь, где тут валериана растет?
Валериана у меня есть, принесу, если нужно будет, отозвался тот. А ты по свежему воздуху больше гуляй, тогда и сон крепче будет.
Когда солнце перевалило за середину, грибов у Глаши была полная корзина. Глеб проводил ее до опушки и улыбнулся:
Сама донесешь? А то в деревне если узнают, что мы вдвоем в лесу гуляли, так совсем поженят.
Глаша забрала у него грибы и лукаво подмигнула:
А что, не хочешь?
Отчего ж не хочу? усмехнулся Глеб. Да только ведьму с нечистым огнем или водой венчают, а я пока ни тонуть, ни гореть не хочу и тебя не пущу. Если будете в бору останавливаться, дай знать. Я сейчас по деревне пройдусь и туда за земляничником.
Глаша улыбнулась ему на прощание и пошла в колхоз, но на душе от слов Глеба было неспокойно.
Глава 6
Небо тучи созывает, по тебе справляет тризну.Что смеешься? Что не веришь? Что качаешь головой?Мост, река и лес дремучий вот теперь твоя Отчизна,Мы ль тебе не говорили? Но пустое, выбор твой.
Шла Глаша к колхозу и думала. Думала да сердце унять пыталась. Хорошо ей было рядом с Глебом, так хорошо, как ни с кем больше. И внимательный он, и заботливый, и умный. Каждый шаг ее упреждает, каждый взгляд ее ловит, но и себя в обиду не дает. Ей бы радоваться, что такой парень на нее глядит, а все неспокойно. Сон проклятый из головы не идет. Там Хожий ее целовал-миловал, тут парень дружить предлагает. Да только лицо что там, что тут одно. Головой-то понимает Глаша, что нравится он ей сильно, вот и снится, а сердцу все неспокойно.
Это кто ж тебя в лесу так нарядил, синеглазочка? окликнул ее дед Евграф.
Глаша обернулась:
Как нарядил, Евграф Пантелеевич?
Ты давай без этих, я ж тебе не прохессур какой, просто дед Евграф. Дед улыбнулся, рассыпая вокруг глаз лучики морщинок. Косу цветами кто украсил?
Глаша перекинула косу вперед. В переплетение черных прядей одна за одной были аккуратно вставлены белые звездочки лесной земляники. Она и не заметила, когда Глеб успел их вплести.
Вот тебе раз! удивился дед Евграф. Полдня по лесу гуляла, а кто цветы в косу вплел, не видела.
Тихо ты, дурень старый! шикнула на него соседка Евдокия. А ты бы, дочка, убрала цветы из волос да молчала на деревне о них. Мы-то с Хожим в мире живем и невесту его всегда приголубим, а по ту сторону реки народ дикий, злой.
«Да все вы тут дикие, подумала Глаша, выпутывая цветы. Но здешние и правда добрее».
Спасибо, тетушка Евдокия.
Да ну ты, брось, отмахнулась бабка. А коли нужда какая будет, приходи, приласкаем.
Ох, репья-то нацепляла полну косу! всплеснула руками бабка Агафья, встречая ее у ворот. Ну хоть не зря проваландалась. Она забрала у Глаши корзину и махнула рукой в глубь двора. Марш в баню. Придется тебя, как козу, вычесывать!
Глаша прикрыла косу руками и быстрым шагом направилась к бане. Значит, не просто так Глеб цветы ей вплел, что-то это для местных значит.
Ой, Глашка, какая ты красивая с цветами в косе! Аксютка вместе с козой вбежала на двор. Коза спотыкалась и недовольно мекала, норовя боднуть девчонку маленькими рожками, но та со смехом уворачивалась. Бабушка, не надо ее вычесывать! Пусть Глаша так походит, а вечером я ее расчешу! Ну красота же такая!
Ты посмотри на нее! Совсем животину загоняла, еле ноги переставляет! рассердилась бабка. И не болтай, чего не знаешь! Там сверху-то красиво, а внутри репья полно!
Аксютка дернула несчастную козу за веревку и повела ее в хлев. Коза неодобрительно глянула на бабку, мол, к тебе приехали, а я мучиться должна, и пошла следом за девочкой.
Бабка Агафья завела Глашу в баню, расстелила на полу полотенце и протянула гребень:
Расплетай да на полотенце стряхивай.
Глаша распустила косу и принялась бросать на белое полотенце маленькие ароматные звездочки.
«Это когда ж он успел столько вплести? Ох, Глеб Харитонович! В следующий раз сам вычесывать будешь!»
Надо же, сколько он их тебе вплел! удивилась Агафья, собирая полотенце. Крепко ты нашего Хожего зацепила, Глафира!