Кто ты? Чего надо? Выходи, бить буду! закричал Жора и схватил в одну руку фонарик, а в другую штангу.
Это ты, комбикорм, откуда взялся? ответил голос, который, судя по всему, принадлежал женщине в почтенном возрасте. Но в подсвеченном фонарём углу Жора обнаружил только масляный радиатор, что остался от прошлых хозяев.
Я из клуба! грозно рявкнул спортсмен и провёл фонарем по всей квартире.
Электрику Жора почемуто решил отложить на самый конец обустройства, поэтому «творил», либо зажав фонарь в зубах, либо ловя отражение фар проезжающих по ночным улицам автомобилей.
Из какого ещё клуба? Весёлых и находчивых, что ли? Так я тебя сразу огорчу: весёлого в тебе не больше, чем в ремонте печки на «жигулях», а с находчивостью, судя по обоям, совсем всё грустно.
Из спортивного клуба «Алёша Попович»! гордо заявил парень и потряс над головой штангой. На пол слетело несколько блинов, отчего парализованный сосед двумя этажами ниже так подпрыгнул, что расшиб лоб о потолок и впал в кому.
Тише, богатырь! Иначе от дома кирпича живого не оставишь. Значит, так: квартира эта моя, а ты давай-ка собирай манатки, майки свои потные и вали отсюда подобру-поздорову.
Голос раздавался неизвестно откуда. Жора проверил все углы в квартире, залез в чулан и на всякий случай заглянул под ванну. На секунду забывшись, он сделал двадцать жимов от груди чугунной махиной, затем, опомнившись, вернулся к радиатору и стал говорить в него, точно в микрофон:
С какой это радости квартира твоя? Я вообщето её купил! У меня все документы подписаны. Сама вали, пока я тебя на белки́ и углеводы не раскидал!
Ты как со старшими разговариваешь, жертва протеиновых инъекций? Я тебе не какаято пигалица малолетняя из твоего клуба, что за всю жизнь работала только над размером задницы. Бывшая управдом! Герой труда! Почетный пациент поликлиники номер четыре, а ныне старшая в призрачном профсоюзе. Квартиру эту получила по очереди, отстояв двадцать лет! А тут, видите ли, явился, штангами машет, документы у него подписаны! Да я, между прочим, квартиру эту хотела в наследство оставить, только пока думала кому, не заметила, как уже штамп в небесной канцелярии ставят. Пришлось запрос на «неупокоенность души» составлять и по всем инстанциям бегать, ходатайство выпрашивать. Не успела вернуться, а мою недвижимость уже вовсю пилят!
Я в привидения не верю! заявил Жора в вентиляционное отверстие радиатора.
Я в циркониевые браслеты тоже в своё время не верила, а как начала по нашему ТСЖ их продавать оказалось, неплохое вложение. Значит, так: даю сутки, чтобы покинул мою жилплощадь. А иначе буду с ума сводить: дверцей холодильника хлопать, половицами скрипеть, вес на тренажерах убавлять.
Угрозы Жоре не нравились. Обычно в ответ он нервничал, нецензурно выражался и чтото ломал. В основном, конечно, ломал людей, но разве можно сломать бабку, к тому же невидимую?
Первое, что пришло в голову члену спортклуба, это попробовать самостоятельно провести обряд изгнания неупокоенного духа. Жора свернул два грифа в распятие и, как сумел, нараспев зачитал самый священный текст, который только смог вспомнить. В основном молитва состояла из святых правил клуба «Алёша Попович» и гласила, что снаряды после себя нужно убирать, воду в душе не лить, абонементы не передавать и так далее. Тот, кто священные каноны не соблюдал, навсегда изгонялся из клуба, а следовательно, и из рационального мира тоже.
Закончив обряд, Жора окропил квартиру самым дорогим дезодорантом из своих запасов, и, кажется, это сработало. Голос умолк, бетонный пол не скрипел, холодильник не стучал. Взяв в руки шпатель, спортсмен принялся разглаживать на стене новый рулон.
Края плохо промазал отклеятся. И вести надо ровнее, одни пузыри вон, снова раздался противный голос, но теперь из велотренажёра.
Жора не выдержал, бросил в сердцах шпатель в ведро с клеем и, разложив на полу мешки со штукатуркой, улёгся на них спать.
Смотрите, какие мы обидчивые!
Жора не отвечал. Ему хотелось поскорее попасть в спортзал и отвести там душу.
Всю ночь бабка сводила его с ума. То бубнила чтото нечленораздельное об индексации небесной пенсии, то дверцей холодильника стучала. Отрубился гигант только под утро и спал как убитый, изредка сотрясая стены богатырским храпом.
С первыми лучами солнца Жора, как обычно, ушёл на тренировку, а вернулся уже ближе к вечеру. Под мышкой он держал пакет новых обоев, беруши, пару мешков штукатурки и холодильник с самой тихой дверцей, какую смог найти.
Явилсятаки! А я думала, что выжила тебя!
Не дождёшься, проскрежетал сквозь зубы Георгий и, разложив покупки, принялся разводить клей.
Привидение уже готовило новую порцию издевательств, как вдруг в дверь позвонили. Привыкший делать ремонт в одних трусах, Жора совсем не ждал гостей.
В приоткрытую дверь без какоголибо приглашения нахально вошла женщина «в летах» и ядовито-красном вечернем платье. На голове дамы пружинили ещё не остывшие кудри, прямо на Жору беспардонно смотрело невероятно глубокое декольте, а сама она пахла новым тренажёром. У Жоры аж помутнело в глазах.
Я смотрю, у нас новый житель, томным голосом произнесла нежданная особа.
Жора, протянул качок мускулистую руку, и женщина тут же оценила размер пальцев, пожав своей пятернёй один указательный.
Знаете, я так рада, что в доме наконец появилась свежая кровь, словно кошка, мурчала женщина, годившаяся Жоре в матери.
Какая кровь? Да что за дом ужасов?! воскликнул спортсмен и, взмахнув руками от недоумения, проложил в стенах две новые штрабы под будущую проводку.
Да я про вас, успокоила женщина богатыря. Вы наша свежая кровь! А то тут одни пердуны старые живут, истерички да инвалиды. Взять хотя бы Зойку, бывшую хозяйку этой квартиры: та вообще во всех номинациях зараз могла победить! Слава богу, ушла на покой, последнюю фразу женщина кинула с шутливой улыбкой, а затем представилась: Клара Андреевна, новый управдом!
Вот ведь стерва! Нет, ну вы слыхали? Управдом она новый! Это кто ж тебя, змеюка, избрал? раздался голос из стиральной машины.
Вы слышали? с надеждой в голосе спросил Жора у Клары.
Что именно? непонимающе вскинула бровь женщина.
Голос! Бывшей хозяйки! Она только что говорила, качок чувствовал себя инвалидом умственного труда, говоря подобное вслух, но ему очень не хотелось признавать своё сумасшествие.
Нет, не слышала. А что, у вас здесь призраки?
Не слышала она, как же! Зато я каждый раз слышала, как к ней то сантехник, то участковый, то Галькин муж захаживали. Все пять этажей слышали!
Клара Андреевна «случайно» задела горшок с диффенбахией, что остался от Зойки и стоял на тумбочке в коридоре. Тот слетел на пол и моментально раскололся.
Ой, я такая неуклюжая! Позвольте, я соберу землю, залепетала женщина, схватила веник и, нагнувшись максимально артистично, принялась за уборку.
Дрянь! Потаскуха! Сволочь! Нарочно ведь уронила! кричал утюг. Знаете, Георгий, я вам новый цветок принесу. Любите папоротники?
Из цветов Жора любил только подсолнухи, потому что они давали его любимые семечки. Он хотел было открыть рот, но его опередили.
У меня аллергия на папоротник! кричала покойная Зойка, но управдом не обращала на неё никакого внимания.
Вы, кстати, такой сильный! Не могли бы помочь мне перенести диван?
Спортсмен покраснел от смущения.
Куда перенести?
Да знаете, у меня дома сейчас так места мало, хочется больше простора. Можно я пока его здесь поставлю? У васто, смотрю, и спать даже не на чем, и по ночам, наверное, мёрзнете, она взглянула на помятые мешки из-под штукатурки и масляный радиатор.
Не вздумай! Нечего сюда своё барахло тащить, клопов мне тут озабоченных не хватало, никак не мог угомониться голос.