Отец, как обычно, сидел за столом и читал любимую книгу детства «Таинственный остров» Жюля Верна. Ложка в пустом стакане звонко дребезжала, раздражая всех вокруг, но только не отца. Книга была такой интересной, что даже вещи, упавшие с верхних полок, не могли отвлечь мужчину от чтения.
Двери с шипением распахнулись. Суетливые пассажиры, позабыв об усталости от дороги, толкаясь и отдавливая друг другу ноги, повалили наружу, как повидло из чересчур сильно сдавленного пирога.
Славка тоже порывался втиснуться в эту кишащую массу он знал, что Баскер уже ждёт его. Но крепкая рука матери удержала неугомонного ребёнка на месте в голосе бывшей преподавательницы слышались нотки профессионального занудства: «Никогда не спеши, а то можно успеть».
Наконец последний пассажир, колченогий старик, спустился с подножки, и семейство Васильевых засеменило к выходу.
Не успел Славик ступить на платформу, как Баскер лизнул ему руку. Пёс уже несколько лет жил с бабушкой, хотя должен был остаться у неё всего на пару месяцев, пока Славик с семьёй перебирались в другой город, но так сложилось, что в итоге остался с ней навсегда. Как ни старалась старушка держать его на привязи, каждый раз, когда Славка приезжал в гости, пёс срывался с цепи и мчался на вокзал.
Дружок, ты чтото постарел! печально заявил Славик. Самто он мало изменился за год. Мам, почему собаки так быстро стареют?
У них другой обмен веществ, както отстранённо ответила женщина и потрепала сына по взъерошенным волосам.
Ну что, я пошёл навестить ребят? спросил отец в образовавшемся семейном кругу.
Ага, а я тогда к сестре. Славик, ты со мной?
Можно я к Кате с Вадиком?
Думаешь, они тебя ещё не забыли?
Пф-ф, да ты что! Эти не смогут. Вот Димка да, тот ещё дружбан. Но я не в обиде, он теперь важным стал ему не до старых приятелей.
Хорошо, тогда встречаемся в девять у бабушки, как обычно, подвела итог собрания мама, хотя отца уже не было рядом: он незаметно исчез, оставив после себя лишь билет на пустой скамейке.
Так было каждый год. Семейство разбредалось по друзьям, близким и знакомым, чтобы вечером собраться у бабушки, которая всегда по случаю их приезда готовила целую гору блинов с мёдом. Славка не оченьто любил мёд. Ему хотелось, чтобы блины были с «Нутеллой», ну или, на крайний случай, с джемом. Но бабушка упорно ставила на стол мёд, а спорить с ней не было смысла.
Славка и Баскер покидали вокзал наперегонки. Пёс был неимоверно рад встрече и, несмотря на преклонный по собачьим меркам возраст, радостно скакал и пугал прохожих хриплым лаем. За ними уже не бегали охранники, как несколько лет назад. Баскера давно здесь все знали. Он всегда приходил и уходил в одно и то же время раз в году, и эту традицию никто не смел нарушать.
Катя с Вадиком жили на самом северном проспекте города. Они поженились в прошлом году. С одной стороны, это не стало для Славки большой неожиданностью. С другой ему было несколько не по себе от мысли, что друзья могут влюбиться и жить вместе.
Когда Славка заявился в гости к друзьям, все разговоры были только о нём. Молодожёны постоянно спрашивали: «Ну как там у тебя дела?», а Слава без интереса рассказывал. Но почемуто создавалось ощущение, что его не слушают и к тому же перебивают какимито своими бытовыми вопросами. Семья что тут скажешь.
Потом были долгие моменты ностальгии, воспоминания. Катя лила слёзы девчонка, что с неё взять. То ли дело Вадик и Славка: им все эти сопли чужды. Они могут просто помолчать, думая каждый о своём, но при этом чувствовать, как их связывает целое детство, и невольно улыбаться мальчишечьим воспоминаниям и дурачествам.
Жалко, Димка не пришёл, произнёс в никуда Вадик, разглядывая старые фотографии, которые он всегда доставал по случаю Славиного приезда.
Жалко согласился Слава. Можно было бы его навестить, но Катя обмолвилась, что он сменил телефон и никому даже не сообщил, а значит, он никого не хочет видеть и смысла навещать нет.
Баскер всё это время послушно ждал на улице. Катя последнее время боялась пса, и Слава не хотел доводить её до истерики. Но вот Вадик всегда выходил поздороваться с четырёхлапым, каждый раз почемуто искренне удивляясь его приходу.
Прости, что мы к тебе так редко приезжаем, как обычно, сказала в конце Катя, а Вадик кивнул в знак согласия, видимо, стесняясь подтвердить вслух.
Да ладно, чего уж, главное, что мы не забываемся! Да и мне не сложно самому заезжать.
С этими словами Славка собрался на выход. Время почти девять, а ему ещё топать и топать.
Баскер, домой! скомандовал Славка, и они помчались через оживлённые улицы, раскидывая в стороны жухлую листву и расталкивая прохожих, которые двигались слишком медленно. Нужно было обязательно успеть увидеться с бабушкой.
Ах ты, бестолковый кобель! кричала бабушка на пса, замахиваясь полотенцем. А если бы тебя машина сбила? Я что, одна тут должна куковать?
Баскер лишь глупо смотрел на неё, высунув от усталости язык и тяжело дыша.
Да ладно тебе, бабуль, он же нас встречал! успокаивал Славка бабушку, пока та привязывала пса.
Родители уже были на месте и сидели, рассказывая друг другу новости, которые узнали за день. На столе стояли остывшие блины и компот из сухофруктов, по телевизору шли новости чтото о катастрофах прошлых лет, а после должен был начаться фильм: одна из французских комедий, которые так любила мама. Но посмотреть его они, конечно же, не успеют. Поезд прибудет через час значит, нужно провести как можно больше времени с бабушкой.
Бабушка не очень разговорчива в последнее время. Чаще смотрит в окно и слушает. Славка рассказывает ей о новом доме, мама уверяет, что у них всё хорошо, а папа Папа наворачивает круги по комнате, иногда чтото задевая, отчего бабушка всякий раз вздрагивает, а потом улыбается: он всегда был неуклюжим.
«Приятно иногда возвращаться туда, где ремонт не делается десятилетиями, чай наливается из чайника с облупившейся эмалью, а в серванте стоят старые пожелтевшие фотографии», подумал Славка перед уходом.
Бабушка не сможет проводить их она плохо ходит последние пару лет, да и не замечает, когда они уходят, а вот Баскер легко.
Слава помог ему отвязаться. Бабушка будет ругаться, но лучше уж так, чем пёс сам будет рвать цепь.
На вокзал неслись бегом. Засиделись, как обычно. Уходить жутко не хотелось, но оставаться дольше было нельзя. Со всего города к железной дороге спешили загостившиеся у родни пассажиры. Поезд отходил через пятнадцать минут, чтобы вернуться сюда через год.
Мам, а мы точно не можем взять Баскера с собой? Он же уже старый! спросил Славка, прощаясь на перроне со старым другом.
Нет, Слав, нельзя. Разве ты забыл, что я с утра сказала? Не спеши
А то успеешь, закончил за ней сын, закатив глаза. Потрепав пса по голове, он зашагал вверх и немного вбок по сильно деформированной лестнице.
Двери не смогут закрыться. Они лежат на перроне, усыпанном битым стеклом. Смятая, как консервная банка, кабина машиниста даст задний ход и вытащит поезд из разлома в стене вокзала. Стена соберётся обратно, и на месте столкновения вырастет мемориальная доска. Там будут выбиты фамилии Васильевых и ещё нескольких десятков пассажиров, погибших в железнодорожной катастрофе семь лет назад, когда машинисту резко стало плохо на подъезде к конечной остановке.
Пассажир
Такси подъехало на десять минут позже заявленного времени. Стояла тёмная, безоблачная ночь. Аркаша потянул за ручку, которая вся была заляпана чемто жирным. Дверь неохотно поддалась, и он загрузился в тёмный, пропахший по́том, перегаром и ментоловой ёлочкой салон.
Аркадий испуганно, с трудом скрывая отвращение, оглядел внутренности железного коня, где ему предстояло провести ближайшие пятнадцать минут, и тяжело вздохнул. Водитель, судя по густой лицевой растительности, горбатому носу и ещё некоторым отличительным чертам, был человеком явно иностранного происхождения. Не повернув головы в сторону пассажира, он нажал на экран закреплённого на панели мобильного и запустил маршрут.