Румяная булочка была быстро съедена. Мне хотелось наклониться и слизать с тарелки каждую мелкую упавшую крошку, поэтому я тяжело сглотнула и отвернулась. Все девушки подняли головы и обменялись понимающими взглядами.
Ну что ж, произнесла наставница Бернадин, оглядев нас по кругу. Раз вы закончили с ужином, можете возвращаться в свою комнату.
Раздался легкий шум отодвигаемых стульев, несколько девушек уже успели подняться, как вдруг малышка Дотти пробормотала:
А преступник его нашли?
Все замерли и устремили глаза сначала на девушку, а потом и на наставниц. Сам факт того, что кто-то решился произнести это вслух, был ошеломляющим, но чтобы это сделала Дотти! Низенькая и пухленькая, она всегда смотрела вокруг испуганным взглядом и предпочитала, чтобы ее как можно реже вовлекали в разговор. Она пряталась по углам, читая недозволенные нам романы, и начинала неприлично икать всякий раз, стоило ее застать врасплох. А тут такое! Даже отец Генри поднял удивленный взгляд.
Что за разговоры! тут же вскинулась Бернадин. Будешь спать сегодня без одеяла!
Дайте мне нюхательную соль! тут же простонала Доррис. Мне нехорошо! и, откинувшись на спинку стула, схватилась за сердце.
Но мы боимся идти спать! вдруг воскликнула Марлин, поднимаясь с места. Вдруг преступник сейчас прячется в доме?
Что за тон?!
А если к нам придет призрак Мэй? испуганно ахнула Хезер и тут же опустилась на место, затравленно оглядываясь по сторонам.
Точно-точно, поддержала девушку Лорен. Отец Генри должен сегодня ночевать с нами, чтобы отогнать злых духов! В порыве она схватила его ладонь: Вы же не бросите нас, отец Генри? Не оставите одних?
Я закатила глаза, а мужчина отшатнулся от девушки так, словно она сама была злобным духом.
Что за поведение, Лорен?! наставница Бернадин даже встала от негодования.
Мне нехорошо! еще громче выкрикнула Доррис, понимая, что никто не обращает на нее внимания.
А вдруг это монстры из леса? крикнула Джейн, заставив всех испуганно ахнуть. Вы всегда говорили нам, что они настоящие! Почему они пришли за нами?
Девушки заголосили, и комната наполнилась криками и судорожными всхлипами. Плакала, конечно, Грейс. Ей и повода никогда не требовалось. Все, что не вписывалось в привычный распорядок вещей, порождало у нее слезы. Остывший чай, дождь, громкий звук все это могло стать причиной, чтобы Грейс отправили или на осмотр к лекарю, или в церковь.
Девушки! спокойный и раскатистый голос Розалин заставил всех замолчать. Давайте не будем забывать о приличиях. Никаких духов или монстров здесь нет. Своими криками вы кого угодно распугаете, она коротко хохотнула, но никто ее не поддержал. Мы уже нашли преступника.
Мы все дружно ахнули. Те, кто еще стоял на ногах, обессилено опустились обратно на стулья.
Кто это? шепотом спросила Дотти.
Мальчишка-поваренок, ответила наставница. Он был нездоров. Несколько лет назад его сбила телега в деревне, и он ударился головой. Очень жаль, что мы сразу не заметили его недуг. Бедняжка Мэй Но так уж распорядилась судьба, верно, отец Генри? Она бросила на него пытливый взгляд.
В-верно, мадам, дрогнувшим голосом отозвался священник. Затем поднялся, откашлялся и уже увереннее произнес: Лишь Богу одному ведомо, что с нами произойдет и когда окончится наш земной путь. Мэй исправно молилась и всегда была вежливой и покорной, как и положено юной леди. Ее чистая душа несомненно попадет в рай, и никакие заблудшие души вас тут не побеспокоят, он нервно улыбнулся нам, а я чуть заметно покачала головой. Знали бы вы, святой отец, какие истории о ней могли бы рассказать наши юные конюхи.
Вот и я так говорю! довольно заключила Розалин.
А что случилось с мальчишкой? спросила Джейн. Мы не видели констеблей.
А ваше дело слушаться и следовать правилам! огрызнулась наставница Бернадин. Сегодня вы все спите без одеял и без зажженного камина! И только попробуйте укрыться одеждой!
Мы понуро опустили головы и замолчали, боясь получить еще какое-нибудь наказание. Я содрогнулась, представляя, как ночной холод будет кусать сегодня все тело.
Мальчишка сбежал, ответила Розалин, игнорируя взгляды других наставниц. Помчался по тропе, так что пятки сверкали.
В окно ударил порыв ветра, и мы вздрогнули.
И он не вернется? едва слышно спросила Грейс.
Милочка, повернувшись к ней, ответила наставница, из леса никто не возвращается. Может там и не живут монстры, но есть кое-что поинтереснее.
Мои ладони вспотели, и я сглотнула ком в горле.
Что? хриплым от ужаса голосом спросила Эмили.
Сама смерть, разведя руки в стороны, ответила Розалин.
Ни крика, ни визга не раздалось, даже дыхания не было слышно. И только тени все так же отплясывали на стенах.
Ну хватит! взорвалась Бернадин. Марш в свою комнату! Что за темы?! Вы не мужчины, а леди! Завтра будете весь день молиться, стоя на коленях. Может быть, тогда ваши помыслы очистятся от всякой чепухи!
На лица девушек упала мрачная тень, и только Лорен радостно засветилась, бросая на отца Генри до ужаса неприличные взгляды.
III
Каменная плитка, устилавшая церковной пол, была вся испещрена мелкими белыми прожилками, словно молочными ручейками. Я старалась смотрела только на них, не поднимая глаз на тело перед нами. Тело Лорен.
Ее обнаружили утром, висевшей на дереве прямо около домика отца Генри. На шее у нее осталась глубокая красная отметина от веревки, а ночная рубашка была грязной от ее собственных испражнений. «Смерть бедняков!» шептались наставницы, как будто это было самым важным в случившемся. «Так все слуги от нас разбегутся! говорили они. Позор!»
Отец Генри пел твердым решительным голосом, хотя и трясся все утро, как больной. Интересно, что Мэй делала рядом с его домом? Сомневаюсь, что он пустил бы ее внутрь.
В пансионе сегодня было оживленно, констебль и еще несколько молодых служащих осматривали дом и допрашивали слуг. Они приехали сегодня после полудня, преодолев несколько миль ухабистой и грязной дороги. Кованые тяжелые ворота сегодня впервые открылись для кого-то поинтереснее почтальона, но это не принесло нам никакой радости.
Все девушки сегодня без конца рыдали. Взгляни на них, и покажется, что все они души не чаяли в Лорен. Но я-то знала, что плачут они от страха за свои собственные жизни. Мне тоже было страшно, но я хотя бы не притворялась. И только Рина меня понимала. Она никогда не выказывала эмоций и смотрела на всех и вся с некой долей недоуменного презрения, будто не понимала, как мы можем жить так, как мы живем.
Мы сидели рядом, чинно склонив головы и бормоча молитвы, и я была безмерно благодарна ей за эту холодность и молчаливую угрюмость, от которой почему-то становилось легче. Но потом она вдруг схватила меня за руку, заставив испуганно дернуться, приблизилась и зашептала: