Давно ты дома не был, голос мамы доносится словно издалека. Свадьба когда?
Какая свадьба, мам? сестра опускает руку на стол, мне от разочарования хочется скрипеть зубами. Точно тебе говорю, поссорились они.
И что с того? Милые бранятся, только любятся. Владик, сколько можно женихаться?
Я сам решу этот вопрос! И что это за крики утром были?
А ты не уходи от темы.
Сестра наконец кладёт блин в рот и откусывает кусок. Долю секунды жуёт, потом делает круглые глаза и с дикими воплями несётся в туалет. Я хватаюсь за живот от смеха. Попалась! Опять попалась!
Мама перетягивает меня полотенцем. Больно! Потираю покрасневшее плечо. Сзади налетает Янка и хватает меня за шею.
Сволочь! Гад! Да я тебя
А ну, заткнулись, несносные дети!
Мама хлопает кулаком по столу. Мы отскакиваем в разные стороны кухни. Кажется даже, что мама покрывается красным ореолом, и лепестки этого пламени вот-вот коснутся нас.
Я же пошутил.
Ты и твои шуточки! сестра сжимает кулаки. Жить не можешь без этого?
Ну, прости, прости. Ян, ты такая доверчивая, что так и хочется тебя зацепить, примирительно смеюсь я. У вас и с утра шум был. Говорите, что случилось?
Настя в школу отказывалась идти.
Почему?
Племянницу я нежно люблю. Она рано лишилась отца, и пришлось заменить ей его. В обиду девчонку точно никому не дам.
В школе неприятности. Одноклассники на неё разозлились и теперь игнорят.
И вы позволили ребёнку идти в такую атмосферу? ужасаюсь я.
А что? Не надо было? мама растерянно смотрит на меня. Вы с Яной всегда сами решали проблемы. Я не вмешивалась.
Сейчас другие дети! Школьный буллинг, слышала такое слово?
Н-нет
Ян, но ты же не на другой звезде родилась! прикрикиваю на сестру. Звони дочери, пусть возвращается домой.
Мои женщины засуетились, закрутились по кухне. Яна хватает мобильник, но набрать номер не успевает: безумный рингтон разрывает тишину.
Настя
Дикий визг бьет по ушам. От него мгновенно холодеют руки и покрывается испариной лоб. Вырываю трубку.
Настя Настя что случилось? напряжённо прислушиваюсь: тяжёлое дыхание, звуки ударов, всхлипы. Кричу: Не молчи! Настя
Дядя Влад-и-и-и-к
Раздаётся свист, словно ветер врывается в опущенное окно машины, звук удара и короткие гудки. Они толкают волну адреналина в кровь. Я бросаюсь в прихожую, мама и сестра за мной.
Ты куда?
В школу.
Зачем? Что случилось?
Но я уже не слушаю женщин, сую ноги в кроссовки и выскакиваю за дверь.
Глава 6
Утром мои муки заново расцветают пышным цветом. Просыпаюсь от телефонного звонка, мутным взглядом смотрю на экран мама.
Епическая сила! И зачем я включила мобильник? Как хорошо было в ресторане без постоянных нравоучений и претензий.
Мама, ты на время смотришь? Шесть утра! Я еще сплю! кричу в трубку.
А когда я могу застать дома свою дочь?
Ты звонишь мне по десять раз за день, и я всегда отвечаю.
Регина, ты хочешь меня до инфаркта довести?
Я кладу телефон на тумбочку и включаю громкую связь. Поспать больше не получится, придется вставать.
Мама, не драматизируй. Скорее, инфаркт будет у меня.
Ты ещё меня паникершей назови! словно мысли мои прочитала. Когда у тебя появился кавалер? Сколько ему лет? Какое у него образование, семья? Кем работает?
Это моя жизнь, мама.
Я не отдам тебя человеку не нашего уровня.
О боже! Дай мне терпения!
Я отвечаю и, чтобы не слушать ее крики, прячусь в ванной. Если она заведется, ее словесный поток прервать невозможно. Сквозь шум воды слышу бесконечное бу-бу-бу. Уже через минуту оно становится фоновым звуком, как тиканье часов или работа холодильника. Стараюсь не вникать в слова: не хочу перед рабочим днем портить себе настроение.
О господи! Я поняла! Ты беременная! вдруг кричит мама.
Хватаю мобильник.
Нет! Мама, не придумывай!
Точно, ты беременная! Я с тобой сойду с ума! Разве мы с папой тебя этому учили? Витя, на, скажи своей глупой дочери, что ты о ней думаешь!
Прекрати истерику!
Мне уже не смешно. Мама может заявиться с проверкой, а мне это совершенно не надо.
Если хочешь, чтобы я тебя оставила в покое, привози своего парня к нам. Я должна его увидеть.
Нет.
Но почему?
Мама, мы оба работаем, отвечаю уклончиво, а сама проклинаю себя за длинный язык.
Но слово вылетело, его уже не поймаешь, а мамуля, кажется, вышла на тропу войны.
Тогда я приеду к тебе.
Нет! Ко мне нельзя!
Как?
Мама вдруг замолкает. Тишина на другом конце настораживает и даже пугает, потом я слышу отдаленные всхлипывания, словно кто-то закрывает рукой рот, чтобы приглушить звуки. Тихий голос папы бормочет что-то невнятное. Я по-настоящему пугаюсь и кричу:
Мама, не молчи! Что случилось? Нет у меня никакого кавалера. Клянусь! Если хочешь, давай встретимся в «Шоколаднице» на Тверской вечером.
Ты меня обманываешь. Я все поняла. Все-все!
О боже! Теперь придется убеждать родителей в обратном! Настроение окончательно падает. Бросаю взгляд на часы: увы, забрать машину из гаража отеля уже не успеваю. Придется добираться на метро.
Начинаю носиться по квартире, складывая тетради, листочки с сочинениями, взятыми вчера на проверку, в сумку, быстро одеваюсь, и все это делаю под всхлипывания и причитания мамы. Я прекрасно знаю, что это игра на публику. Так моя драгоценная родительница привыкла добиваться своего от нас с папой, но и изменить ничего не могу.
Что ты поняла, мама? Я опаздываю на работу.
Вы вместе живете. Так?
Мысли вихрем мечутся в голове. Что же лучше: стоять на своем и доказывать, что у меня нет парня, или согласиться с маминым открытием? Чем мне это грозит? Меня заставят приехать на выходные с кавалером. А где я его возьму?
Нет. Я пошутила, а ты сделала неправильные выводы. Хорошо, я согласна встретиться с сыном тети Марины. Довольна? Когда?
Ты точно не беременная? интонация маминого голоса меняется. Он звучит уже намного бодрее, хотя в нем еще чувствуется сомнение.
Нет. Ты сама убедишься в этом, когда меня увидишь.
Люблю тебя, доченька. Я тебе позвоню, когда мы наметим встречу.
От метро до школы я уже почти бегу, не замечая ни солнечного весеннего дня, ни звонкой капели. Какое-то тревожное томление не дает мне покоя, словно случится что-то ужасное, что-то непредвиденное.
Но урок начинается как обычно, только мои пятиклассники молчаливы и сосредоточенны. Я записываю на доске тему и постоянно оглядываюсь: не нравится мне атмосфера в классе, ох, как не нравится. Ни шума за спиной, ни разговоров. Никто не встаёт без спроса, чтобы попить воды или наточить карандаш.
Напряжение, как крахмал, связавшее воздух в кисель, передаётся и мне, и, когда звенит звонок, я облегченно вздыхаю.
Ребята, после уроков не уходите. Будет круг.
Ну, вот! выкрикивает кто-то с последней парты и прячется.
Я не могу. У меня занятие в музыкалке, поднимает руку Юля.
И я не могу. Сегодня кружок по шахматам.
Регина Викторовна, у нас «Час общения» уже был на этой неделе, встаёт с места командир Андрей.
Но мы должны поговорить о вчерашнем происшествии, настаиваю я.
А зачем о нем говорить? Все уже случилось. Сами же сказали, поднять руку и бросить, отпустить ситуацию.
А вы отпустили?
Конечно. Можно идти на завтрак?
И я, как всегда, сдаюсь под мнением коллектива. Ничего не могу с собой поделать, пока чувствую неуверенность в своих силах, и все. Дети дружно убегают в столовую, а я плетусь следом. Но и там пятиклашки ведут себя странно: не отбирают друг у друга хлеб, добросовестно едят кашу. Даже вареные яйца, которые обычно остаются на столе, дети разобрали, почистили и съели.
Твои что-то сегодня притихшие, ко мне подходит Юлия Геннадиевна, классный руководитель пятого математического класса, и качает головой: Мои тоже. Ох, чует мое сердце, что-то они натворили. Неспроста все это.
Я не знаю, пожимаю плечами я. Вчера разошлись по домам мирно.