Ларри, обращается мистер Мэтьюз к полицейскому начальнику. В новостях про нас и так болтают бог знает что из-за той девчонки. Я не хочу, чтобы сюда добавился еще и Он бросает взгляд на кита. Труп, гниющий на пляже.
Говорит он тихо, но у меня хороший слух. Важный полицейский продолжает наглаживать усы, вроде как обдумывая его слова.
Я понимаю, Джим. Честное слово, понимаю. Мы уже вызвали человека из университета, он плывет на пароме. Как только закончит, я позабочусь, чтобы тушу убрали.
Мистер Мэтьюз вздыхает и оглядывает пляж. Возле кита толпится с десяток туристов, собравшихся посмотреть, что случилось. Некоторые делают фотографии. Еще пять-шесть человек идут по пляжу со стороны городка.
Похоже, ты не совсем меня понял, Ларри. Помнишь, что через полчаса прилив? Может, я договорюсь о лодке? Оттащим тушу подальше, избавимся от нее чистенько и быстро. Пока не пронюхала пресса. Незачем городу фотографии с кровавой лужей.
Я слышу каждое слово слышу и не верю. Мне хочется вмешаться, сказать, что эксперт будет брать анализы и проводить вскрытие. Но я знаю, что нельзя перебивать мистера Мэтьюза и полицейского начальника. Папа может лишиться работы. А меня могут арестовать.
Ну же, Ларри! Чертов прилив вынесет кита в самый центр города, если мы не поторопимся. Будет еще хуже. Можешь сказать, что туша представляла опасность с точки зрения санитарии. Спорить все равно никто не станет.
Полицейский стоит в задумчивости, продолжая гладить свои усики.
Сможешь по-быстрому подогнать лодку?
Конечно.
Полицейский принимает решение.
Ладно. Если можешь убрать тушу, убирай. Утащить ее отсюда будет легче. Тут волны посильней. Используем это как аргумент, если кто задумает жаловаться.
Отлично, Ларри, говорит мистер Мэтьюз. Очень хорошо.
Он хлопает его по спине, достает мобильный телефон и торопливо набирает номер.
Я в полном отчаянии, но поделать ничего не могу разве что надеяться, что эксперт доберется сюда прежде, чем они оттащат кита. Я не совсем уверен, но, возможно, слово эксперта значит больше, чем слово начальника полиции. Как того эксперта по акулам из «Челюстей». Правда, «Челюсти» фильм не очень реалистичный, особенно та часть, где акула пытается целиком сожрать лодку. Такого не бывает; они могут куснуть лодку, чтобы понять, что это такое, но поняв, что это не еда, развернутся и поплывут искать тюленя в таком роде.
Пока я размышляю, мистер Мэтьюз отходит подальше и говорит по мобильному телефону. Потом он возвращается и шепчет инспектору:
Договорился. Кевин будет здесь через сорок минут. Потом он качает головой и добавляет, обращаясь, похоже, сам к себе: Господи боже! Сначала девчонка, потом это Нам сильно повезет, если в следующий сезон кто-нибудь решится приехать сюда.
После этого двое других полицейских лезут в багажник патрульной машины и возвращаются с лопатами. Они начинают подкапывать песок под хвостом кита. Некоторые считают, что хвост кита называется лопастью, но в действительности он называется все-таки хвостом, как я и сказал, и состоит из двух лопастей. Я подхожу и становлюсь как можно ближе, пытаюсь сталкивать песок обратно в яму ногой, но они начинают сердиться и велят мне отойти, так что больше я ничего не могу поделать. В конце концов, это же полиция. Вместо этого я смотрю на часы и хмурю лоб. Чтобы добраться сюда из Голдхейвена, куда прибывает паром, нужно минут сорок, но я не знаю, на каком пароме плывет эксперт. Надеюсь, он или она поторопится.
Я так сильно задумываюсь, что не успеваю заметить, как полицейские подводят веревку под обе лопасти. Они оборачивают ее дважды и завязывают узлом. Меня злит, что у них хорошо получается. К моменту, когда они заканчивают, вода подступает совсем близко, а там, где разбиваются волны, появляется рыбацкая лодка. Как я говорил, волны на этом конце пляжа сегодня небольшие. Смотрю, как мужчины на лодке выбрасывают буй, привязанный к канату; буй очень быстро выносит на берег, и полицейские его подбирают. Они привязывают канат к веревке у кита на хвосте. Теперь все мы ждем.
Четверть часа спустя прибой поднимается настолько, что кит оказывается в воде торчит над волнами, словно скала. Лодка несколько раз пытается сдвинуть его с места, но пока вода не подхватит его, у них ничего не получится. Они тем не менее продолжают пробовать, громко крича, а потом, десять минут спустя, кит внезапно шевелится. На долю секунды мне кажется, что он и не был мертв, но тут я понимаю, что он просто поплыл. Лодка начинает медленно тащить его на глубину. Волна разбивается о тушу, и та на мгновение скрывается из виду. Когда она появляется снова, то выглядит блестящей и чистой. Потом туша переворачивается, и становится виден белый живот. Кита медленно волокут в открытое море.
Через полчаса тушу почти не видно: лодка утаскивает ее за мыс. Не знаю, где они собираются ее выбросить; очевидно, подальше от острова. Я смотрю, как лодка пропадает за скалами, а потом разворачиваюсь, по-прежнему сердитый из-за того, что произошло. И тут замечаю незнакомого мужчину на парковке за дюнами. Судя по его одежде, рюкзаку за плечами и смешным круглым очкам, это и есть эксперт.
Глава 5
Когда я возвращаюсь домой, отца еще нет, поэтому я разжигаю горелку и начинаю готовить ужин. Обычно в такие моменты я включаю телевизор, но сегодня мне не до него. Занят размышлениями.
И очень зол из-за кита. Не потому, что не смог познакомиться с экспертом и рассказать ему про свой проект с крабами-отшельниками, а потому, что полицейские поступили неправильно. Если б они дождались прибытия эксперта, он измерил бы раны, взял разные пробы и образцы, которые нужны для науки. А теперь ничего не выйдет. Они выкинули самую главную улику, которая у них была.
Не могу не усмотреть аналогии с тем, как полиция провалила дело Оливии Каррен. Та детектив, что допрашивала меня, по сути, проигнорировала информацию о том, откуда Оливия узнала про дискотеку в Спасательском серф-клубе. Что еще, интересно, они проглядели? Тут я думаю об Эмили и о том, какое у нее становится лицо, когда она заговаривает про девочку. Я знаю почему. Эмили боится, как бы то, что случилось с Оливией Каррен, не произошло с ней. Так может, мне все же стоит заняться этим делом? Может, я смогу раскрыть его, пока полиция топчется на месте? В конце концов, отец всегда говорит, что полицейские бездари и взяточники.
В каком-то смысле то, что я еще ребенок, играет мне на руку. Вот, например, когда сегодня мистер Мэтьюз с полицейским разговаривали на пляже, то отошли подальше от остальных взрослых, чтобы их не услышали, но на меня не обратили внимания. Большинство людей в городе обращается со мной будто я невидимка. Так может, не такая уж и безумная идея попытаться понять, что произошло? Я ведь уже давно занимаюсь разными проектами, и у меня получается
С другой стороны, я и без того достаточно занят проектом, школой и много чем еще.
Сам не знаю. Пока готовится ужин, я несколько раз меняю свое решение. Я делаю спагетти болоньезе, потому что их любим и я, и отец.
Но когда отец приходит домой, то сразу говорит, что очень устал. Он опять в своем «странном» настроении. Наверное, красил слишком долго. Первым делом он открывает банку с пивом. Потом молча берет свою тарелку и усаживается перед телевизором.
Иногда я смотрю телевизор вместе с ним, но сегодня слишком взволнован и мне нужно подумать, поэтому я ем на кухне. Поев, поднимаюсь в свою комнату. Надо бы сделать домашнюю работу, но за учебники я не сажусь. Вместо этого создаю в ноутбуке новый документ и начинаю записывать все, что помню про дело Оливии Каррен. Получается вот что: