Да ты, че, бабуль, не в курсе что ли? спроси у мамы, она целыми вечерами русское ТВ смотрит, а там только и бухтят, что у вас там в Питере маньячина завелся, старушек одиноких приходует. Геронтофил, видать.
Василий! опять закричала Катерина, но Вася, не особо отреагировав на воспитательный вопль, скрылся в своей комнате, а Ксения предложила дочери пойти напоследок прогуляться в ближайшем лесопарке.
Глава шестая
Обратно в Питер Ксения Петровна решила ехать на самом раннем утреннем поезде. Зять в три ночи подвез ее на вокзал, чтобы она успела на первый поезд до станции Тиккурила, где Ксения пересела на Аллегро, устроилась на кресле у окна в пустом вагоне и довольно быстро задремала. Проснулась она от того, кто кто-то дергал ее за рукав со словами: «Простите, но это мое место». Ксения спросонья оглядела пустой вагон и стоящую над душой полную даму, которая демонстрировала ей билет. Место Ксении действительно было не у окна, а у прохода, хотя в принципе, дама могла бы устроиться на любом свободном. Но Ксения спорить не стала, пересела на кресло в соседнем ряду, пока дама запихивала наверх сумки. Но спать все равно было некогда, пошли уже по вагону пограничники и таможенники с проверкой, а после переезда границы Ксения решила сходить в буфет, выпить кофе. Плотно устроившаяся в кресле соседка спросила: «Вы в вагон-ресторан? Не могли бы Вы мне стаканчик чаю принести? Зеленого! Ксения хотела возмутиться ресторан был в соседнем вагоне, что это за барские замашки, но посмотрев на полную, одышливую, осевшую квашней соседку, согласилась.
Попросив чашку кофе для себя и чай для соседки, Ксения услышала вдруг, как женский голос окликнул ее по имени. Обернувшись, она увидела радостно улыбающуюся Марию Иваницкую, с которой не раз встречалась на научных конференциях. Иваницкая расположилась за столиком, готовясь закусить незамысловатым омлетом, и жестом звала Ксению присоединиться.
Ксения Петровна подошла, приобняла коллегу, поставила свой кофе к ней на столик, и пообещала вернуться через минутку.
Вот только чай соседке отнесу, она меня попросила.
Вернувшись в вагон, она увидела там только крепко спавшего и похрапывающего молодого человека, а кресло соседки, на котором валялся шарф и шляпа, было пусто. Наверное, она в туалет вышла. Не став дожидаться возвращения грузной дамы, Ксения опустила столик, поставила на него чай и ушла в ресторан.
Полтора часа от Выборга до Питера прошли незаметно в рассказах Иваницкой о конференции в Хельсинки, с которой она возвращалась, в безобидных сплетнях об общих академических знакомых и дружной ругани университетских реформ. За окном уже мелькали в утренних ноябрьских сумерках питерские пейзажи, и Ксения, распрощавшись с коллегой, поспешила в свой вагон.
Уже издали она увидела довольно странную картину. Возле ее кресла столпилось несколько человек в форме проводников. Они наклонились над чем-то лежащим на полу вагона. Подойдя ближе, Ксения разглядела, что на полу бесформенной кучей лежит ее соседка, с которой она так и не успела познакомиться. Женщина в форме таможенницы громко кричала в телефон: «Да, срочно, срочно реанимационную бригаду ко второму вагону. Тут пассажирке совсем худо, мы ничего не можем сделать. У нее пена изо рта идет и дыхания, кажется нет».
Как только поезд затормозил у перрона Финляндского вокзала, в вагон шумно ворвалась бригада медиков. Молодой парень-врач быстро осмотрел даму и велел незамедлительно грузить ее на носилки и тащить в реанимобиль. В вагон набежали немногочисленные любопытные из соседних вагонов. Проводница спросила у Ксении не знает ли она, какие вещи принадлежат пассажирке, которую унесла бригада скорой помощи. Ксения забрала из-под кресла свою небольшую сумку и сказала, что все остальное, надо думать, соседкино. Проводница, узнав, что ее место было рядом с пострадавшей, спросила, заметила ли она, когда женщине стало плохо.
Я не знаю, она в Вайникале зашла, а я потом почти сразу ушла в вагон-ресторан, там знакомую встретила, и мы с ней все время там и проболтали. Я даже разглядеть соседку толком не успела. Мы и не представились друг другу.
Проводница попросила у нее на всякий случай номер телефона. А данные Вашего паспорта у нас есть. Если вдруг понадобится, мы Вас найдем.
Конечно, конечно, сказала Ксения, недоумевая, с чего это вдруг она может понадобиться, если незнакомой женщине, с которой ее связывают только выданные автоматом места в поезде, вдруг стало плохо.
Глава седьмая
У вокзала Ксения села в полупустой трамвай, почему-то стараясь вспомнить, как выглядела ее вагонная соседка. Но вспоминалось только что-то неопределенное грузное и дамистое. Припомнился и Булгаков «Плохо не то, что человек смертен, а то, что он внезапно смертен». «Да, господи, оборвала себя Ксения, с чего бы это смертен, наверняка какой-нибудь гипертонический криз. Сделают пару уколов, отлежится и будет, как новенькая».