Поняв ласковый упрек, Бригида тотчас подняла голову и вперила в короля взгляд своих прекрасных васильковых глаз.
Леди Бригида Тьюри, дочь сэра Гиза, наконец-то я имею честь видеть вас и лицезреть вашу дивную редкую красоту, тихо промолвил восхищенный Генрих, лаская взглядом ангелоподобное лицо молодой женщины.
Глава 3
Счастливец Какой же вы счастливец, Теодор, мягко сказал король.
Прошу прощения, Ваше Величество Мое имя не Теодор, мой король. Вильям, учтиво и осторожно поправил Вильям, почувствовав недовольство оттого, что Генрих настолько не интересовался родом Тьюри, что даже не знал имен их представителей.
Как же далеки были они от двора! Провинциалы, обреченные жить в забвении едва ли не всей английской знати.
Вильям! Хм! равнодушно бросил Его Величество, даже не взглянув на счастливца, но все так же созерцая его прекрасную супругу. Почему я ни разу не видел вас при дворе, леди Тьюри?
Этот вопрос застал Бригиду врасплох, и она не знала, что ответить. Для чего ему знать?
Я не была приглашена, Ваше Величество растерянно промолвила она.
Мое упущение. Мое и моей супруги, перебил ее король и добродушно усмехнулся. Я слыхал, что вы не только красивы, но и послушны воле вашего мужа. Правда ли это? обратился он к Вильяму.
Чистая правда, мой король. Моя супруга делает все, что я приказываю ей, поспешил уверить тот.
А мне, увы, досталась дикая женщина, которая не только не желает принять мою волю, но и смеет идти мне наперекор, мрачно сказал Генрих.
Короткая фраза, сказанная королем, была настолько красноречива, что не понять ее смысла было невозможным: он говорил о своей жене Анне, ради которой столько лет боролся за развод и ради которой совершил множество преступлений и стал богохульником.
«Теперь-то вы жалеете о том, что связали свою жизнь с той, которую так долго добивались! Смех, да и только! Хвалите мое послушание и скорбите о том, что этим качеством не владеет ваша Анна! Чего вы ожидал? Приручить дерзкую волчицу? с презрением подумала Бригида, не чувствуя к королю ни капли жалости. Вы отправили Екатерину, святого агнца, не заклание, а ведь она была именно такой женщиной, какая вам нужна: послушная и верная. Но, нет! Вы отбросили ее в грязь, как старую изношенную перчатку, которая прослужила вам верой и правдой много лет, но вдруг стала ненужной! И теперь вы жалуетесь? Презренный глупец!».
В сердце леди Тьюри кружилась метель, а в ее душе пылал яростный пожар ненависти и гнева. Она и сама ранее не знала о том, что способна на такие сильные чувства, на такую ненависть, но, смотря на того, кто унизил и оскорбил ее любимую королеву Екатерину Арагонскую, она едва сдерживалась оттого, чтобы замахнуться и изо всех сил дать ему пощечину за все, что он причинил своей верной законной супруге и всей Англии. За то, что он надругался над католической верой и Церковью, за то, что возомнил себя Богом на земле, за то, что убил столько монахов и монахинь, разрушил столько монастырей и церквей
Щеки Бригиды порозовели, дыхание участилось, и, сама не осознавая, что творит, она молча присела в реверансе и поспешно пошла в замок, оставив короля, лорда Тьюри и Вильяма с изумлением смотреть ей вслед.
Что это с вашей супругой, Вильям? насмешливо спросил Генрих, не зная, стоит ли ему оскорбиться, или нет: поступок леди Тьюри был невежливым и неучтивым. Никто не может уйти, пока не получит на то разрешение Его Величества.
Ей нездоровится, мой король, с самого утра, поспешил оправдать супругу Вильям. Он испытывал сильную досаду: эта Бригида! Что она себе позволяет? Какое неуважение к королю Англии! И что ему теперь говорить? Как объяснить? Придется лгать во благо всех Тьюри и спасать репутацию!
«Что на нее нашло? Возможно, ей и правда стало дурно от такой высокой чести? Или же Генрих так противен ей, что она не в силах находиться рядом с ним?» терялся в догадках Вильям, не зная, что отчасти угадал причину побега своей супруги.
Он и Бригида никогда не обсуждали чувства и мысли друг друга насчет того, что натворил Генрих, и к чему это привело, однако помнил, как плакала и мучилась его супруга в тот день, когда услышала из его уст о том, какие перемены произошли в королевском дворце и жизнях Генриха Восьмого, его испанской супруги Екатерины Арагонской и его возлюбленной Анны Болейн. Вильям и сам чувствовал к леди Болейн лишь презрение и отвращение, однако считал неуместным высказывать это вслух. К тому же это было опасно А Бригида не только посмела высказать своим побегом свое отношение к королю, но и оскорбить его, задеть его честь!
Что теперь будет? Тьюри падут, станут равными опальным Гизам!
Взглянув на отца, Вильям понял, что тот задается теми же вопросами: лорд Тьюри стоял бледный, как снег, и совершенно не обращал внимания на то, что малышка Екатерина с силой дергала его за его бороду.
Нездоровится задумчиво повторил король, а затем криво усмехнулся. Эти женщины! Должно быть, ваша супруга обладает хрупким здоровьем?
Именно, Ваше Величество! Бедная Бригида, этот цветок, не создана для столь ледяной зимы, дрогнувшим голосом сказал лорд Тьюри.
И все же, несмотря на свое хрупкое здоровье, леди Тьюри принесла вам, Вильям, таких прекрасных детей. Ваша дочь растет настоящей красавицей, а ваш сын Генрих запнулся и, взглянув на Стефана, прячущегося за ногой отца, глубоко вздохнул. Ваш сын будет великим мужем и рыцарем. Когда он возмужает, я заберу его в свою свиту.
Благодарим вас, Ваше Величество! Воистину, вашим доброте и щедрости нет границ! Лорд Тьюри и Вильям в одночастье поклонились, польщенные заявлением короля.
Оба Тьюри поняли, что заставило короля расщедриться на такое грандиозное обещание: глядя на Стефана, этого милого здорового мальчика, наследника рода, Генрих в очередной раз пожалел о том, что его супруги, ни бывшая, ни теперешняя, не принесли ему сына. Екатерина рожала ему мальчиков, но все они умерли во младенчестве А он желал быть отцом мальчика, чтобы держать его на руках, обучать стрельбе из лука и езде верхом Мальчика, сына, наследника, которому он мог бы передать трон и будущее Англии. Его ненаглядная Анна так и не дала ему то, что обещала: Елизавета, их дочь, была милым ребенком, но она была девочкой, а этого Генриху было недостаточно.
Скажи мне, малыш, ты готов служить своему королю и Англии? ласково обратился Генрих к рыжеволосому Стефану.
Я хочу к маме! рассержено ответил тот и, покинув свое укрытие, подошел к деду и задергал его за полу халата. Дедушка, отведи меня к маме!
К тебе обратился твой король, Стефан! Отвечай! строгим тоном сказал Вильям сыну, устыдившись его поведению.
Мама! Мальчик вдруг испуганно зарыдал и бросился бежать в замок. Мама! Где ты, мама?
Прошу прощения, Ваше Величество, мне нужно догнать нашего мальчика, извиняющимся тоном обратился к королю лорд Тьюри, не желающий, чтобы его внук вдруг попал в какую-нибудь беду. Ему тоже было весьма стыдно за внука и его трусость, но он, в отличие от Вильяма, понимал, что Стефан был всего лишь маленьким ребенком, и ему не были важны ни король, ни Англия. Да ведь и Вильям в детстве вовсе не отличался храбростью. Сын пошел в своего отца, что тут сказать!
Не вам следовало бы бежать за мальчишкой, а его отцу, наказным тоном ответил Генрих и впился насмешливым взглядом в Вильяма, отчего щеки молодого Тьюри окрасились румянцем. Это был укор. Мягкий, но укор.
Вы правы, Ваше Величество Простите моему сыну, иногда он бывает плаксивым Я пойду за ним, мой король! Вильям поспешно поклонился и быстрым шагом пошел вслед за сыном, все еще бегущим к замку, вскоре нагнал его и схватил за руку. Затем оба скрылись в огромных дубовых парадных дверях.