Попросите у ветра. Пьеса - Олег Ёлшин

Попросите у ветра

Пьеса

Олег Ёлшин

© Олег Ёлшин, 2023

ISBN 978-5-0060-7256-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Попросите у ветра. (пьеса)

Когда мы живем, души наши мертвы, когда мы умираем, они оживают.

(Гераклит)

Дежурная (на вид лет 40)

Действие 1

Кладбище. Конец зимы, капель. Издалека доносится колокольный перезвон.

Писатель:  Это ты, бродяга? Здорова!

Странник:  Здорова, коль не шутишь.

Писатель:  Еще здесь?

Странник:  Вроде того Только не бродяга я.

Писатель:  Знаю, знаю. Написано красиво у тебя, крупно. Странник.

Странник:  Так вернее.

Писатель:  Хотя, с другой стороны у тебя там фотография имеется, имя.

Странник:  Мать так велела. Было имя. Друзья Странником называли. Так и жил.

Писатель:  А как верно? Странник или по имени?

Пауза. Сидят, смотрят на голубей.

Писатель:  Потекло. Весна скоро. Солнце припекает.

Странник:  Еще одна весна.

Писатель:  Голуби счастливы, в луже купаются. Дурачье.

Странник:  Купаются.

Писатель:  Скоро тепло.

Странник:  Пропали воробьи.

Писатель:  Экология.

Странник:  Чего только не придумают. Воробьев и тех извели.

Писатель:  Давно не видел тебя. Думал  дальше пошел.

Странник:  В душу не лезь.

Писатель:  Извини В душу. Хорошо сказал, правильно, точнее не придумаешь.

Странник:  Сам-то здесь торчишь.

Писатель:  Куда торопиться? Туда всегда успею. Весна. Погреюсь, посмотрю, а там видно будет.

Странник:  Вот и я не спешу. Остались дела.

Писатель:  Какие тут дела? По пять капель бы сейчас. А то и по десять.

Странник:  Было бы в самый раз.

Из люка памятника появляется Олигарх.

Олигарх:  Опять?

Странник:  Что?

Олигарх:  Вот не понимаю. Вроде бы взрослые люди, простые правила должны знать. Сколько можно говорить? Пригрелись тут. Чего сидите?

Странник:  Тихо сидим, вежливо.

Писатель:  Соблюдаем. А что?

Олигарх:  Мешаете отдыхать!

Писатель:  Надо тебе было, уважаемый, не десять участков брать, а полкладбища.

Олигарх:  Не тебе, а вам.

Странник:  Здесь мы все на ты.

Писатель:  Ладно, пусть будет на вы, мы не гордые. Гектар бы взяли  сидели бы как на фазенде.

Олигарх:  Вилле.

Странник:  Какая разница?

Олигарх:  Вилла не бразильский курятник. Вилла  это бассейн, дворец, вид на Монако. Или на Сен-Тропе́. Фазенда! Что вы понимаете? Жизни не знаете, несете всякую дичь.

Странник:  Ты много знаешь?

Олигарх:  Не наглей! Все! Проваливайте! Чего у меня устроились? Сколько можно говорить?

Писатель:  Жалко, что ли? Ладно, пошли. (встает)

Олигарх:  Так! Сюда не наступать! И сюда! Это частная собственность.

Писатель:  Извиняйте. Забор бы поставили родственнички  было бы путем. Сэкономили?

Олигарх:  Кто это на мне сэкономил?

Странник:  Стол бронзовый, скамейки мраморные. На оградку тратиться не захотели?

Олигарх:  Не понимаешь. Ничего не понимаешь. Ослеп? Здесь все, как на носу палубы моего корабля  яхты то бишь 90-метровой. Какая ограда?

Странник:  Так чего от нас хочешь? Шли мимо, сели на скамейку. Заборов нет.

Олигарх:  Не про вашу честь! Сюда уважаемые люди заходят  помянуть, перетереть. Шагайте отсюда, голытьба.

Странник:  Говори, да не заговаривайся.

Олигарх:  Не нравится, так не лезь сюда.

Писатель:  Уходим, уходим. Чего уж тут, присесть на пару минут нельзя.

Странник:  Гнилью пахнет. Идем ко мне.

Олигарх:  Вот и пойди.

На несколько шагов отходят.

Писатель (обернулся):  Хотел спросить. Зачем вам теперь все это? Неужели жалко?

Олигарх:  Не твое дело! Залапали тут все, натоптали.

Писатель:  Так следов же не остается.

Олигарх:  Атмосферки пускаете. Не давите на меня своими аурами.

Писатель:  Извините, конечно, но вы просто жмот.

Олигарх:  Ну, наглый! Топай на свой  метр на метр, рубль на рубль. Там твое место  коробку картонную для дырявых галош уготовили. И еще тьма народу на пятачке притулилась. Коммуналка.

Писатель:  Зачем же так? Тесно, согласен. Но можно сказать  родовой склеп.

Олигарх:  Мой вазон больше, чем твой склеп.

Писатель:  Зато с родными рядом.

Олигарх:  Вот и толкайтесь лбами, гремите костями, убогие. Шатайтесь по своим углам, знайте место. А здесь солидные люди отдыхают.

Писатель:  Мы-то уйдем, а вы один на палубе своей останетесь.

Олигарх:  Да, на палубе. Да, один. Потому что заслужил. Потому что родня и партнеры по бизнесу оказали мне такое уважение. Зависть берет?

Странник:  Партнеры  это которые грохнули тебя?

Олигарх:  По себе судишь? Тебя грохнули. В мою сторону посмотреть боялись. Не посмели. Девяностые пережил, ни один волос с головы не упал. Все! Чтобы духу вашего здесь больше не было.

Писатель:  Хорошо сказал. Духу! (Отходят. Пауза. Страннику) Вазон больше Тоже мне. Тут недавно человека одного отпевали, потом сюда привезли. Участок крошечный, народа там много поместилось. Вся родня. Знал я его когда-то, в одной школе учились. Потом он вроде как поднялся, вышел в люди (Хорошо сказал  вышел в люди.) В 90-е открыл мебельную фабрику. Трудился, зарабатывал. Денег хватало. Поездил, мир посмотрел. А когда в восьмом малый и средний бизнес посыпался, говорят, иноземцы к нам кризис свой привезли, а мы его зачем-то впустили Короче, заказов не стало. Денег у людей стало мало. Закрыл он фирму. А потом Что делать-то? Был он мужик рукастый, в юности хорошо рисовал. Вот и пошел в церкви и Храмы иконы реставрировать. За копейки. Ничего ему было не надобно. Казалось, все у него снова было. Нашел себя человек. (Хорошо сказал.) Помню, был он здоровый, весил килограмм 150. А сюда привезли, так места ему на участке досталось с пятачок. Открытка праздничная и то размером больше будет. Туда урну и поместили. Попрощался он со всеми. Ждать 40 дней не стал, пошел в арку и исчез. Безоглядно. Навеки, навсегда. Легко так, словно его там ждали. А может и ждали. Дело-то божеское  иконы спасать А этот говорит  вазон. Размер. Какая разница (Пауза.) А тебя что, грохнули?

Странник:  Вроде того Так, немного. Время такое было.

Писатель:  Думал, тебя в Афгане.

Странник:  Дату посмотри, какой Афган? Из Афгана вернулся.

Писатель:  Или на первой чеченской.

Странник:  И оттуда пришел.

Писатель:  Надо же. Вернулся, а потом на ровном месте.

Странник:  Не совсем ровным было то место.

Олигарх:  Ха! На шестерке покататься захотелось. Косуху поносить, цепь на шею!

Странник:  Особо не гони. Кому не хотелось? Сам проскочил, так повезло.

Олигарх:  Головой нужно было думать, а не конечностями махать, сидел бы сейчас в кабинете, в приличном костюме.

Странник:  Не твое дело.

Олигарх:  Повидал я ваших. На меня такие же работали. Расходники.

Странник:  Чего сказал?

Писатель:  Ладно вам. Все мы теперь вроде как соседи. Какой смысл ворошить?

Олигарх:  Ты вообще молчи, малахольный. Небось, лучшие годы пробухал? Кто ты есть? Что в жизни успел? Какой с тебя толк?

Писатель:  Хороший вопрос. А от вас? Что вы тут сидите?

Странник:  В трюме отдыхает.

Олигарх:  Вы еще здесь?

Писатель:  Вот интересно. Столько лет прошло. Давно бы пошли дальше.

Олигарх:  Не твое дело. Нахожусь здесь, значит надо.

Странник:  Собственность охраняет. Расстаться не может.

Олигарх:  Охраняю. От таких, как ты. Шляются тут, нищеброды. Никакого уважения, проходной двор, ни дня покоя. Топайте отсюда!

Странник:  А то, что сделаешь?

Олигарх:  Проваливайте! И еще хотя бы раз!

Появилась дежурная. Это двое отошли на участок Странника.

Дежурная:  Это я сейчас не поняла. Ты это мне?

Олигарх:  Что вы, уважаемая. Вон, ходят тут, проходимцы.

Дежурная:  Сам-то что тут делаешь? Я, кажется, спросила?

Олигарх:  Стоп! Не начинаем. Я уже сотни раз объяснял.

Дежурная:  Что значит  не начинаем? Еще как начинаем. Ты где сейчас должен быть?

Странник и Писатель хохочут.

Дежурная:  А вы помалкивайте. Вас тоже касается! Я задала вопрос!

Олигарх:  Надо мне. Надо. (Взвизгнул) Нахожусь здесь, значит это необходимо. Моя собственность. Имею право!

Дежурная:  А я сказала  ступай! Прохода никому не дает, кошмарит всех. Устроился на своей моторной лодке

Олигарх:  Это яхта! Слышите, яхта! Фрагмент. Нос моего корабля.