И не сумею воссоздать я вновь
Создание свое?!..) Потом упреки,
Угрозы и насмешки на меня
Посыпались убийственным обвалом
"Девчонка" я, "негодная" притом, -
«И где мне сметь в поэты записаться»?!..
Как я могла забыться до того,
Что я в стихах моих упоминаю
О скуке, в доме их терпимой мною,
И о каких-то грезах, о судьбе
Другой и лучшей, как я не краснею,
И мало ли чего наговорила
Словутая княжна Ее кузины,
Особенно Алина, хохотали,
И шепот их лукавый повторял
Презрительно название «Коринны»,
Новейшей Сафо Стыд и гнев меня
Без языка оставили Краснея,
Бледная, я стояла между ними,
Как осужденная Но вдруг княгиня
Вмешалась в разговор, чтоб строго мне
И грозно запретить писать, читать,
И сочинять стихи. «Такой позор»
Не вытерпит она, и не дозволит
В своем высококняжеском дому!.."
Тайком теперь, и запершись на ключ,
Я стану заниматься и мечтать
Глава IV
НОВОЕ ЗНАКОМСТВО. ЕЛЕНА
Третьего дня в гостиной
Был напросто съезд близких и коротких:
И гул их смеха, их бесед живых,
Сквозь пол и стены мельком пробивался
До моего угла, тревожа слух
И ум мой беспокойный. Я скучала
Веселостью чужой, казалось мне,
Дразнили лишь мое уединенье
Вдруг, требуют в гостиную меня
Иду, хотя не верится! В смущенье,
Меж незнакомых групп, с боязнью робкой,
Неловко и поспешно прохожу
Глаза мои не видят, и дыханье
Вдруг замерло от страха и волненья.
И вот Княжна Наталья предо мной,
Схватила руку мне, и представляет
Меня кому-то.... Слышу женский голос,
И ласковый и свежий, я взглянуть
Осмелилась, и вижу чудный взор,
Приветную улыбку.... Mолодая
Прекрасная, блистательная дама
Меня сажает близ себя твердит,
Что рада наконец меня увидеть,
Что ей давно, давно со мной хотелось
Сойтись и сблизиться, что мы давно
Знакомы"
Отгадали вы, не так ли,
Елену Меховскую?.. Да, она, -
Воспитанница ваша, та, о ком
Наслышалась от вас я, про кого
Вы с гордостью сердечной говорили
Когда она, упомянув о вас,
Свое сказала имя, я едва
Не бросилась на шею к незнакомке,
Так хорошо знакомой; но княжна
Медузин взгляд тотчас в меня вперила
И образумила меня. Елене
По-светски отвечать старалась я
На светские приветы, но намеком
Дать тайное, душевное значенье
Пустым словам Мы поняли друг друга!
Она взяла с Княгини обещанье,
Что будут к ней пускать меня, что часто
Мы видеться с ней будем....
И во сне
И наяву я бредила Еленой!
Вчера я провела весь день у ней....
Картиною ее домашней жизни
И взор и сердце полны. Как счастливо,
Без глупой спеси, без парадных форм,
У Меховских устроено все в доме,
Чтоб быть, не для того, чтобы казаться!
Богатство там не тяжкое ярмо,
Неволящее их, но радость жизни,
Возможность украшать по произволу -
Размашисто-гостеприимный быт. -
Хозяин добр, хозяйка весела;
Не молод он, но стариком не смотрит,
И не стесняет важностью брюзгливой
Живые вспышки резвости ее.
Она же откровенна, как дитя,
Доверчива, как счастье молодое.
Взор, голос, речи, стан, движенья, поступь, -
Все дышит беззаботностью в Елене.
Вокруг ее, при ней, и в ней самой
Все светится спокойством лучезарным,
Все говорит о мире благодатном.
У ней малютки-дети: что за прелесть!
Болтают и резвятся на свободе,
И всех смешат, и звонкий говор их,
Как ласточек привольных щебетанье,
Одушевляет ряд веселых комнат.
Я слушала, глядела и сравнила
Радушный этот дом с жилищем чинным
И знатным нашей княжеской семьи....
С тех пор, как я
Отыскана, обласкана Еленой,
Как будто иначе здесь на меня
Все смотрят, и со мною обращенье
Переменилось к лучшему. Княжна
Сегодня не смеялась надо мной;
Княгиня удостоила спросить,
Не холодно ли мне в комнате моей, -
А Лиза Зурова мне предложила
Романсы новые, меж тем как Наде
Алина вдруг шепнула невзначай,
Перебирая английский кипсек,
Что я похожа профилем и взглядом
На Флору Мак-Ивор Какая честь!..
II
Не знала до сих пор я, что и север,
И холод, и снега, имеют тоже
Поэзию высокую свою.
Не знала я волшебства зимней ночи,
Ее красот таинственных и бледных,
И полных фантастических картин.
Не знала я живого наслажденья
Скользить легко и быстро, по пути,
Усеянном алмазными зыбями,
Снегов глубоких. «Сани» для меня
Лишь были неиспытанным явленьем,
Когда они мелькали мимо глаз,
Вдоль улицы пустой иль многолюдной;
А в них самой не позволялось мне
По городу беспечно прокатиться.
(Княгиня говорит, что сани должно
Плебеям предоставить!) Но Елена
Другого мненья; с ней сейчас в санях
Объехала я шумный Петербург,
Блистающий несчетными огнями,
И спящие пустынно острова,
Где дачи без жильцов и без огней
Ждут, как сурки недвижные, чтоб жизнь
С движеньем им весна бы возвратила....
Как весело, как чудно, как свободно
Нас увлекал безумно-прыткий бег
Несущихся, как вихорь лошадей!..
В высокой и прозрачной синеве
Ночных небес, плыл медленно и тихо
Полкруглый месяц; звезды-чародейки,
Как блёстки, и сверкали и метались
Вокруг него несметною толпою,
И серебром был облит лучезарным
Весь сонный мир. На кровлях, окаймленных
Опушкой снеговой, и на домах,
Белеющих, как призраки в тумане,
И по дороге, устланной на диво
Коврами снежными, везде сиял,
Везде бродил волшебно-яркий отблеск,
Причудливо предметы изменяя,
Преображая их своей игрой.
А воздух, просекаемый санями,
Очищенный морозом, он казался
Тверд, как кристал, как облако упруг
Все ново было мне, все изумляло
Мои глаза, мое воображенье.
То, шибкою ездой упоена,
Я торопила словом и желаньем
Порыв неукротимых бегунов;
То вдруг пугалась я, и замирало
В груди моей тревожное дыханье
Со смелостью, еще мне непривычной
И вот я дома, в комнатке знакомой,
Перед ночной лампадою своей,
В своих любимых креслах, как всегда
Порой ночного отдыха уж время
Предаться сну ленивому, но мне
Сегодня не до сна: припоминаю
Свершенную прогулку, наслаждаюсь
Минувшим наслажденьем. Мне теперь
И Петербург, и север стали любы.
Они невыразимо приглянулись
Мечте моей, живой и своенравной.
И светлую их сторону узнав,
Я не браню уж их. Сегодня я
С красавицей-зимою помирилась!..
III
Елена мной бесспорно завладела;
Почти всегда я вечером у ней,
И с ней делю досужные часы,
Которые она от шума света
Спасает для домашней тишины.
Доверием Елены я вполне
Теперь владею. Даже мне она
Дала читать всю переписку с братом,
Любимым ею страстно Этот брат
Военный, нездоров, живет далеко,
Не терпит света Скука и тоска
Томят его Разочарован он,
Он смолоду служил, живал в столице,
И выезжал, и светский шум любил,
Но изменился вдруг, и навсегда
Любовною несчастлив неудачей,
Обманут, он оставил модный свет,
И проклял все, чем жизнь его манила,
Чем завлекла Одной сестрой теперь
Он дорожит в своем уединеньи.
От женщин он бежит, их ненавидит
Он отжил для любви и для надежды,
Он в тридцать лет состарился душой