Папа, вы больны, удерживаю его голову. Почему вы продолжаете упираться? Вам необходим осмотр лекаря.
Он качает головой и хватает меня за руку.
Мне никто не нужен, дочка. Я стар.
Вы не настолько стары, отец! упрямо вскидываю голову.
Граф хлопает меня по руке и с усилием встаёт. Я придерживаю его. Ощущаю, как трясутся его мышцы от перенапряжения. В саду появляется мой брат Райн и, заметив нас, бежит, чтобы оказать помощь.
Что произошло? в его голосе звучит волнение.
Просто устал, Райн. Я просто устал, лжёт отец.
Мы с братом встречаемся глазами. Никто из нас не верит графу.
Замени меня, просит племянника граф.
Райн смотрит мне в лицо, затем переводит взгляд на своего дядю. На его лице читается замешательство и неуверенность.
Я не буду драться с ней, качает он головой.
Граф грустно улыбается и передаёт племяннику свой меч. Тот берёт его с неохотой.
Тренировка это не битва. Тебе и Абигейл нужно чаще упражняться.
Я могу ранить её!
Не можешь, ухмыляюсь я.
Брат смотрит на меня, как на ребёнка с палкой. Его взгляд выражает смятение и недоверие. Знаю, о чём он думает: ему кажется, что я плохо обучена и разобьюсь, как стекло при первом же неверном движении. Внутри загорается желание доказать обратное. Делаю шаг в сторону и достаю Тень из ножен. Клинок блестит, отражая свет дня.
Абигейл, я не уверен, кривится брат.
Начинай, даю команду.
Какое-то время, довольно долго, мы стоим неподвижно друг напротив друга. Потом Райн неуверенно машет мечом, и я в ответ резко обвожу клинком по оси, задевая его плечо. Судя по звуку, получилось больно. Я недовольно моргаю. Райн встряхивает рукой и подаётся вперёд. Он делает резкий выпад. Пытаюсь отпрыгнуть, но меч задевает моё бедро. Я кривлюсь от лёгкой боли и, защищаясь, выставляю меч.
Неплохо, сестрёнка, хвалит меня Райн. Признаюсь, не ожидал.
Теперь я действую более расчётливо и атакую оппонента с разных сторон. Снег взлетает вверх при движении моих ног и попадает в лицо брата.
Основы боя ты постигла, ухмыляется он, отражая все мои попытки коснуться его, но тебе не хватает хитрости.
Райн обезоруживает меня безжалостно и быстро. Выбитый из моих рук меч глухо падает на снег.
Вот и всё. Брат возвращает графу его меч.
Я безнадёжна
Разочарование душит.
Ты прекрасна, не соглашается брат.
Плечи опускаются. Я смотрю, как Райн ухмыляется и, держа моего отца под руку, уходит прочь. Облегчённо выдыхаю и возвращаюсь в свою комнату.
***
За окном оранжевый диск близится к горизонту. Стены моей спальни окрашены в приятный тёплый цвет заката. Я сижу в кресле у окна. Мышцы неприятно ноют после утренней тренировки. Внутри скребётся отчаяние и разрушенная надежда. Никогда мне не стать настоящим мечником. Для всех всегда я буду просто девчонкой с палкой. Никто не будет воспринимать меня в серьёз.
Раздаётся стук в двери.
Дёргаюсь от страха и с недоумением отзываюсь:
Да?
Аби! Райн говорит тихо.
Открываю дверь и вижу стоящего вплотную к ней брата.
Тише. Если меня застукают, то графиня снимет с меня скальп, шутит он.
Я закрываю рот руками.
Птенчик, знаю ты не откажешься прокатиться ночью верхом. Заметив, что у меня глаза поползли на лоб, брат продолжил: в лесу в полночь намечается тайное бракосочетание.
Я с шумом выдыхаю воздух.
Это же незаконно! Кто мог решится на такое?
Смотрю на брата, который поглядывает с тревогой в пустой коридор.
Служитель обители Матери, который покрывает тайный брак, видимо, получил огромное вознаграждение. Иначе он бы не стал подвергать свою жизнь опасности. Верховный судья снесёт его голову с плеч, если о бракосочетании станет известно большому кругу лиц.
Не важно «кто», серьёзно отвечает брат. Важно «когда» и «где».
Мы просто возьмём и прибудем на чужую тайную свадьбу? Я сложила руки на груди в защитном жесте.
Меня пригласили и я не отказался, разводит руками он и садится в кресло у окна.
Храм Матери был построен много-много лет назад. Не знаю, когда точно появилась эта религия, но все почитатели богини именуют себя Возрождёнными. Служители храма ведут закрытый образ жизни. Спрятанные в вырытых под землёй пещерах и заснежанных горах, они день и ночь воспевают Мать Прародительницу. Если родители не благословляют брак, то и обеты в храме Матери считаются незаконными. Незаконными они также будут, если один или оба влюблённых связаны с магией. В таком случае всех ожидает казнь.
Райн обходит меня и заходит в мою спальню. Рассматриваю его высокую мужскую фигуру в моём «женском» пространстве. Он замечает книгу на столике, склоняется над ней и читает название:
«Влюблённая Амадина», не без отвращения произносит он. С каких пор ты читаешь романы?
Я краснею до корней волос. Эту книгу принесла Миа и оставила так, чтобы я непременно обратила на неё внимание. Это очередные попытки моей матушки выработать у меня адекватную реакцию на влюблённость и романтику.
Только я открыла рот, чтобы объясниться, как вдруг услышала стук в дверь. Райн вздрагивает. Осматриваю комнату в поисках места, где можно незаметно спрятать большого мужчину.
Сюда. Глазами указываю на шкаф.
Ну уж нет! Райн машет руками в знак протеста и залезает под кровать.
Я нагибаюсь, чтобы убедиться в том, что его не видно, и пониже опускаю покрывало.
Милая, ты уже спишь? ангельским голосом интересуется мама.
Я ещё больше начинаю волноваться. Подбегаю к зеркалу, дабы убедиться в том, что выгляжу не испуганно, и открываю матери дверь.
Ты спала, дорогая? Графиня проходит в комнату и осматривается. Здесь давно не делали уборку? Её взгляд задерживается на смятой постели.
Я поспешно на неё сажусь.
Ну что вы! Я просто читала и помяла тут всё, невинно улыбаюсь и складываю руки на коленях.
Мама махнула рукой и села в кресло. Она выглядит уставшей и взволнованной. Её тонкая фигурка облачена в чёрное шерстяное платье с высоким воротом, обшитым золотыми нитями. Волосы уложены в красивую гладкую причёску. Ни одна прядь не выбивается на лицо. Мама набирает полную грудь воздуха и начинает разговор:
Дорогая, я долго не могла выбрать время, чтобы поговорить с тобой, её голос срывается.
Матушка нервно перебирает пальцами шёлковый платок.
Я неловко отвожу взгляд и спрашиваю:
О чём вы хотите поговорить, мама?
Пообещай мне, что не будешь сильно ругаться.
Возвращаю взгляд к лицу матери. Она напугана и смущена. Я несколько раз неуверенно моргаю и затем киваю.
Ты уже вошла в брачный возраст, шепчет графиня, и твой отец занялся подбором выгодной партии для тебя.
Теряю дар речи. Я ожидала услышать когда-то эту фразу, но надеялась, что не услышу её ещё несколько лет. В Ильштрассе леди не обязаны выходить замуж, если они того не желают. Если же девушки вступают в союз с мужчинами, то теряют любые права. Муж может сделать всё со своей женой. Всё, что угодно! Да, у животных больше прав, чем у замужних женщин. Потому у нас очень ответственно подходят к данному вопросу и за первого встречного своих дочерей не выдают. Провожу заледеневшими пальцами по лбу. Ощущаю дрожь во всём теле.
Это не значит, что ты должна давать своё согласие прямо сейчас! вскакивает мама. Вы встретитесь. И тогда ты решишь
Когда?
Мама замялась. Её тонкая фигурка замирает в шаге от меня. Мой взгляд твёрдый, и я не отвожу его, заставляя графиню обессиленно сесть в кресло.
Претендент на твоё сердце уже на пути в Олтгейм.
На «моё сердце»? горько смеюсь я и встаю. О каком сердце идёт речь, мама?
Аби, не будь так сурова
Сурова? перебиваю её я. Вы много лет делали всё, чтобы я стала суровой. Дрессировали меня, как животное. А теперь говорите мне о таких вещах, как замужество?
Абигейл! злится мама. Что ты такое говоришь?
Ничего, мама, уступаю и заканчиваю спор. Жду приглашения на собственную свадьбу.