Геба, а что Зевс? Гера, Афина? Что они говорят?
Ничего не говорят. Отец мрачен и, кажется, даже растерян. Мать в панике и от этого срывается на всех, стала совершенно невыносимой. Афина молчит, слова не вытянешь.
А Гермес? Он никогда не унывает, он что-нибудь придумает!
Не в этом случае, покачала головой богиня. Впрочем, можешь сама с ним тут она отвлеклась, потому что подошёл Геракл с сыновьями.
* * *
Великий герой Эллады, после смерти ставший богом и мужем Гебы, был красив настоящей мужской красотой. Высокий, широкоплечий, с крупными сильными чертами лица, умным взглядом быстрых карих глаз, чёрными кудрями и низким бархатным голосом, он сразу располагал к себе. На этот раз Геракл явно был не в духе. Сумрачно оглядев подруг, он молча обнял заплаканную Гебу и, сделав над собой усилие, приветливо улыбнулся Оле. Когда-то она помогла ему вылечиться от приступов безумия, отравлявших земную, а потом и божественную жизнь, и благодарный герой тепло относился к смертной подруге жены.
Стоящих поодаль Алексиара и Аникета Ольга видела совсем малышами, практически сразу после рождения, и в очередной раз удивилась прихотливости, с которой ведёт себя время в различных мирах. Сыновья Гебы и Геракла были статными, рослыми, сияющими юностью богами. Они унаследовали могучее телосложение от отца и утончённые черты лица от матери, и даже на расстоянии чувствовалась бурлящая в их жилах необузданная пока сила, присущая лишь молодости. Братья были не разлей вода. Алексиар чуть повыше, с лукавым прищуром и ямочками на щеках, имел более лёгкий и весёлый нрав, чем серьёзный, немного медлительный Аникет, лицо которого часто приобретало задумчивое выражение.
Мальчики, это Олеада, встрепенулась богиня юности, вы её вряд ли помните. Моя подруга из другого мира.
Из другого мира? удивился Алексиар. Разве Олеада не нимфа?
Нет, улыбнувшись, пояснила Оля, это иллюзия. Гермес, помимо того, что переименовал меня из Ольги в Олеаду, ещё и сделал так, что все видят во мне нимфу из Аркадии. Удобно, правда? Не будешь же каждому здесь объяснять, что смертная, причём смертная явно не из Эллады, делает в компании олимпийских богов.
Я бы ни за что не догадался, восхищённо протянул Аникет, внимательно оглядывая девушку, надо попросить дядю научить нас этому.
Вам это вряд ли пригодится, мрачно проговорил Геракл, лучше займитесь кулачным боем. За мной, резко бросил он сыновьям, выходя на дорогу, покажете мне, что вы можете.
Юные боги поспешили за отцом, а Геба тяжело вздохнула.
Он очень переживает. Геракл же совсем недавно оказался на Олимпе. Не успел оправиться от тяжёлой жизни и мучительной смерти, не успел вылечиться, как появилась новая проблема. Причём проблема, с которой он не может справиться. Впрочем, никто не может на глазах богини опять появились слёзы. Бессилие и покорность самое трудное для него. И у меня тоже нет сил
Я хочу поговорить с Гермесом, Оля решительно поднялась, не может быть, чтобы ничего нельзя было сделать!
* * *
Ты думаешь, мы не пытались? невесело рассмеялся Гермес. Целую кампанию по привлечению верующих развернули, я лично план составлял. Бесполезно.
Неужели вот так сразу всё изменилось?
Почему же, не сразу. Начиналось потихоньку, постепенно Число верующих понемногу уменьшалось, всё больше людей поклонялись новому богу. Наши дары отвергали, наши советы не слушали, у нас всё реже просили помощи и защиты. Что, к примеру, делать Деметре, когда поля засевают без её участия, причём весьма успешно, полагаясь на возрастающую с каждым годом силу другого божества? Вмешаться, покарать, потом, наоборот, милостиво одарить И в конце концов отойти в сторону, осознав свою ненужность. А чем чаще мы опускали руки, тем быстрее нас забывали, ведь всё взаимосвязано. Конечно, в этом есть и наша вина, мы слишком расслабились в последнее время, почивали на лаврах прошлых побед, потеряли хватку и вот результат. Думаю, момент, когда ситуацию можно было исправить, уже миновал.
Бог отхлебнул нектара и уставился в окно некогда уютного круглого зала, в котором он так любил принимать гостей и вести переговоры. Теперь во дворце бога торговли царило такое же запустение, как и везде на Олимпе.
А почему это так отразилось на Оля обвела глазами божественное жилище, находящееся в плачевном состоянии.
Смертные больше не приносят нам жертвы, Гермес верно истолковал её взгляд, наши храмы опустели. Спускаясь на землю, мы рискуем нарваться на оскорбления и даже рукоприкладство. Священные рощи вырубают, нимф выгоняют Ни одно божество, даже самое могучее, не сможет сохранить свою силу, если в него не верят. А Олимп был таким, каким ты его видела, именно благодаря нашей божественной силе. И не только он, в царстве Аида тоже несладко, поверь мне.
Там вообще был не курорт, я подозреваю, попыталась пошутить девушка.
Но там всё было чётко организовано, всё было на своих местах, не поддержал её тон непривычно серьёзный Гермес. А теперь К тому же новоиспечённые покойники попадают уже не к дяде, и он неуклонно теряет свою силу. Мир стремительно меняется, и в нём нам уже нет места. Это, знаешь ли, очень неприятно осознавать.
Я понимаю, Ольга не знала, что ещё сказать, если я чем-то могу вам помочь, я с радостью это сделаю.
Спасибо, Олеада. Не думаю, что ты сможешь чем-то помочь. Волю Мойр не изменить.
А Мойры? Что говорят они?
Отец хранит это в тайне. После разговора с Лахесис стал сам не свой, но нам ничего не сказал и запретил задавать Мойрам вопросы.
Девушка удручённо замолчала. Гермес хмыкнул и налил себе ещё нектара, но не успел поднести кубок ко рту.
В дверь влетел взбешённый Арес. Его лицо украшал свежий синяк под глазом, а меч был обагрён кровью. Ни на кого не глядя, он направился прямиком к пифосу и налил себе нектара до краёв.
Смертные? сочувственно поинтересовался вестник богов, оставив своё обычное ехидство.
Вместо ответа Арес грохнул кубок о стол.
Вмешался в войнушку? продолжал допытываться брат.
Бог войны обиженно надулся.
Женщина? догадался Гермес, Это из-за неё? Какой-то смертный не потерпел в соперниках забытого бога, теряющего свою силу?
Я ему ещё покажу! взревел Арес, подтвердив эту версию, И ей! Она пожалеет, что так обошлась со мной!
Я пойду? Оля почувствовала, что ей не стоит присутствовать при таких приватных разговорах, тем более, что бога войны она знала плохо, в отличие от Гермеса, с которым почти приятельствовала.
Иди, Олеада, кивнул хозяин, с трудом усаживая разбушевавшегося брата за стол, зайди к Гебе, что ли Девочка совсем расклеилась, она не привыкла к таким потрясениям.
Ольга не стала объяснять, что у богини юности она уже была, и поспешила ретироваться.
* * *
Выйдя из дворца Гермеса, она заколебалась. Что делать дальше? Находиться на Олимпе было невыносимо грустно, но и просто уйти девушка не могла, ей казалось, что это будет предательством. Так ничего не придумав, она побрела в сторону озера.
Сколько раз она отдыхала на берегу, в тени сосен, болтая с Гебой или харитой Аглаей, женой Гефеста, объедаясь удивительно вкусными фруктами и любуясь зеркалом кристально чистой воды. Теперь вода была грязной, покрытой тиной и обломками ветвей, роскошные сосны теряли кору, а их пушистые ветки стали ржаво-рыжими. На пустынном берегу тренировались Геракл с Алексиаром и Аникетом, герой учил сыновей кулачному бою. Оля застыла, не в силах отвести взгляд от этой мрачной, но по-своему поэтичной картины.
Вдруг на её плечо легла рука. Девушка вздрогнула, обернулась и с облегчением узнала Эос. Богиня зари была печальна, розовые крылья поникли, но она обрадовалась встрече.