Олеада! Как давно я тебя не видела!
Здравствуй! Оля тоже была рада. Она не могла назвать Эос подругой, но отношения у них были тёплые. Как здесь всё поменялось, я глазам своим не поверила, когда увидела, во что превратился мой дворец и весь Олимп. Это просто ужасно!
Да, подтвердила Заря, похоже, наше время ушло.
Что же будет? в который раз за сегодняшний день спросила девушка.
Не знаю Думаю, со временем мы исчезнем.
Как это? Вы же бессмертны?
Когда в нас верят да. А когда перестают, остаёмся ли мы богами? Нам придётся проверить это на собственном опыте
Такого никогда не было в этом мире?
Никогда. Конечно, поколения сменяли друг друга. Ушёл Уран, потом закончилась эпоха Крона. Власть олимпийцев тоже не вечна, но сейчас ситуация отличается.
Чем?
Всего лишь тем, Олеада, что проблема касается всех нас без исключения, грустно усмехнулась Эос.
На берегу Океана так же, как здесь? Оля поёжилась, представив себе чудесный дворец богини зари разрушенным.
Пока не так, мы теснее связаны с этим миром, нас труднее заставить отойти в сторону. Но и мы обречены это всего лишь вопрос времени. Тем не менее, я каждое утро выезжаю на привычный маршрут. Как и Гелиос, и Селена, и Нюкта. Знаешь, тяжело служить этому миру, несмотря на то, что ты больше ему не нужен. Но пока мы справляемся, титанида попыталась улыбнуться.
Как это всё горько Оля едва сдерживала слёзы.
Не плачь, Олеада. Ты всё равно ничего не можешь изменить. У тебя своя жизнь, свой мир Отправляйся домой.
Эос немного отстранённо улыбнулась и исчезла, оставив Олю в растрёпанных чувствах. Девушка ещё посидела у умирающего озера и решила последовать совету Зари.
* * *
«Ничего не скажешь, отдохнула Погуляла, искупалась» ворчала голодная Ольга, намазывая хлеб оливковой пастой. Не древнегреческой, как она привыкла в последние годы, а вполне современной, из ближайшего магазина.
Визит в Элладу произвёл на девушку гнетущее впечатление. Она никак не могла принять тот факт, что той Древней Греции, которую она привыкла видеть, уже никогда не будет. Но история свидетельствовала именно об этом. Придёт новая религия, изменится архитектура, литература, музыка. Прежних богов забудут. Конечно, они останутся на полотнах художников, в поэмах и романах, но богами уже не будут никогда.
«Да, античная сказка закончилась», с болью заключила Оля. Пора было возвращаться к делам в своём мире.
Глава вторая
Как и следовало ожидать, долго оставаться в стороне от происходящих в Элладе событий Оля не смогла. Её не покидало ощущение, что она предательски сбежала. Это что же, когда в древнегреческом мире всё было благополучно, она с удовольствием бывала там, пользуясь его чудесными возможностями, а когда пришла беда, самоустранилась? Принимала от богов подарки и милости, а теперь не пытается даже поддержать их? Геба в отчаянии, а они ведь подруги! Вдруг всё-таки можно чем-то помочь? Короче говоря, её попросту заела совесть.
Помаявшись несколько дней, она опять собралась в Элладу. Пришлось подготовиться: на Олимпе стало значительно холоднее, и чтобы не замёрзнуть, Оля захватила с собой тонкое термобельё, которое можно было незаметно надеть под хитон. В сандалиях на босу ногу, конечно, тоже долго не побегаешь, но тут уже ничего не поделаешь, колготки в Древней Греции смотрелись бы слишком экзотично. Подумав, взяла и волшебную турку, вдруг удастся уговорить Гебу развеяться и погулять в каком-нибудь другом мире. Но сначала она хотела поговорить с Гермесом. У него, более выдержанного и хладнокровного, чем его эмоциональная сестра, можно было спокойно узнать последние новости.
* * *
Гермес с Афиной обедали в тягостном молчании, когда к ним заявилась смертная гостья с красным от холода носом и сочувственным взглядом. Ольга всегда немного тушевалась в присутствии волевой и строгой богини мудрости, поэтому застыла на пороге.
Проходи, Олеада, подбодрил её вестник богов, никак решила нас проведать? Садись.
Он щёлкнул пальцами, и на низком столе появилось угощение. Афина, погружённая в свои мысли, даже не повернула головы.
Здравствуйте, Оля устроилась в кресле (как она сама для простоты называла мебель, на которой древние греки и их боги возлежали за трапезой) и, благодарно улыбнувшись хозяину, взяла себе горячую пшеничную лепешку и кусочек медовых сот. Да, я хотела узнать, как вы, как ваши дела.
Наши дела теперь всегда одинаково прискорбны, Гермес притворно вздохнул и, подмигнув, добавил: но мы не унываем!
Афина поморщилась, явно не одобряя шутовской тон брата, и опять застыла с отсутствующим взглядом.
А как теперь живут люди? У них что-то изменилось? заинтересовалась Ольга.
Если хочешь, можешь сама посмотреть, Паллада тряхнула головой и поднялась, я отправляюсь на землю.
Смертные? И не лень тебе проворчал бог.
Моих жрецов и жриц осталось не так много, возразила богиня-воительница, чтобы я игнорировала их призывы о помощи.
Ладно-ладно, я, пожалуй, тоже с вами прогуляюсь, девочки.
Гермес потянулся за верным кадуцеем, который сейчас имел весьма потёртый вид. Афина надела потускневший шлем, взяла копьё, щит и ожидающе посмотрела на тут же вскочившую Олю.
Куда направляемся?
В Тегею[2].
Дочь Зевса легонько стукнула копьём об пол, и дворец Гермеса исчез, уступив место пыльной дороге, ведущей к храму.
* * *
Храм Афины Алеи в Тегее[3] был большим, богатым и процветающим. В прошлом. Пережить ему пришлось много: страшный пожар, после которого он был отстроен заново, разграбление римлянами, украсившими свой форум изумительной статуей богини, так искусно вырезанной из слоновой кости, что она казалась живой, и упадок, пришедший вместе с новой религией. Но великолепные фронтоны, изображающие охоту на калидонского вепря (чьи клыки тоже стали трофеем императора Августа), и тройной ряд колонн, демонстрирующих три знаменитых ордера дорический, коринфский и ионический, всё ещё производили сильное впечатление.
У храма толпился тревожно переговаривающийся народ, не решавшийся войти внутрь. Отчаянные крики и грубая ругань была слышна даже на улице. Афина стремительно взбежала по ступеням. За ней последовал Гермес, следом, стараясь не отставать Оля. Судя по тому, что никто и головы не повернул в их сторону, боги сделали их процессию невидимой. Не успели они войти, как навстречу богине выбежал испуганный мальчик лет двенадцати. Его белое пышное одеяние жреца было грязным и потрёпанным, повязка съехала набок и еле держалась в длинных волосах, по окровавленным щекам бежали слёзы. Юный жрец упал на колени перед Афиной, простёр к ней руки и заголосил:
О, Алея[4], умоляю о милости и защите! Я не смог уберечь твой дом! Я
Его прервали окрики мужчин в доспехах. Воины собирали приношения в огромные корзины и стаскивали с постамента мраморные статуи Афины, Асклепия и Гигиеи. Один из них резко рванул статую на себя, отколовшийся щит рухнул на плиты и разбился. Устроенное чуть дальше священное ложе богини было разорено и расколото.
Как вы посмели осквернить жилище великой богини и оскорбить её слугу? в ярости загремела Афина.
Здесь больше не будут поклоняться демонам, отрезал здоровяк с жёстким лицом, видимо главный, и, обнажив меч, ринулся вперёд.
Наверное, боги сейчас уже стали видимы для смертных, потому что его примеру последовали остальные. И им пришлось сражаться с этими смертными на равных. Оля, ойкнув, спряталась за колонну. К её ужасу, Афине и Гермесу приходилось нелегко. Воины теснили богов, а один даже ухитрился ранить сына Зевса в плечо.
За алтарем притаился мальчик-жрец. Не в силах пошевелиться, он расширившимися от страха глазами наблюдал за сражением. В храм вбежали молоденькие девушки в белых хитонах и замерли у входа. Видимо, они тоже служили здесь и теперь рыдали, глядя на учинённый разгром.