Карла выла от отчаяния. Дочери удалось спастись с тонущего корабля в одном из бесчисленных жилых комплексов Брэкнелла, что в сорока пяти минутах езды к юго-западу от лондонского центра. Математик по образованию, Кира переучилась на финансиста и вышла замуж за человека, чье положение в администрации банка казалось незыблемым. Карла понимала, что должна радоваться за дочь.
Кира ответила после второго сигнала. В ее голосе слышалось напряжение, на заднем плане кричал маленький сын.
Привет, Кира, это мама. Просто хочу знать, как вы
Ой, привет, мам, Кира, похоже, не особенно обрадовалась звонку. Всё в порядке. Вот только малышу снова не спится Совсем меня вымотал.
Может, у него режутся зубки?
Угадала. На некоторое время Кира замолчала, а потом виновато добавила: Ну а ты как?
На какую-то долю секунды Карла подумала, что пора наконец открыть правду. Что ей плохо, что она совершенно одна. Но Карла знала, что дочь не хочет этого слышать. Что ей хватает и без того, и единственная возможная реакция на жалобу раздражение.
А ну Похоже, я слишком много провожу времени в одиночестве Ну, вот она почти сказала. С тех пор как вышла на пенсию, я имею в виду
Развивать тему не имело смысла. Все равно это ничего не изменит.
Кира вздохнула.
Так найди себе какое-нибудь дело. Хобби хотя бы ради общения. Ну, курсы кулинарии или спорт главное, чтобы там были люди.
Что-нибудь вроде гимнастики для старух?
Кира опять вздохнула, на этот раз не без раздражения.
Совсем необязательно. Боже мой, сейчас столько всего Ты обязательно найдешь занятие по душе.
Тут Карла чуть не призналась дочери, что некоторое время тому назад и сама посещала что-то вроде группы поддержки для одиноких женщин, но и там не смогла завязать более-менее прочных дружеских отношений с ровесницами. Наверное, потому, что слишком много ныла. Кому это надо? В общем, Кире лучше не знать об этом проекте.
Я думаю, что так будет только хуже, ответила Карла. Разве нормальные люди плавают в бассейне средь бела дня или готовят, только потому что им больше нечем заняться? Я сразу почувствую себя неполноценным членом общества, у которого нет ни семьи, ни работы. А когда вернусь домой, все равно там меня никто не будет ждать.
Зато обязательно познакомишься с приятными женщинами, с которыми иногда можно будет общаться
И у которых тоже не будет времени на меня, потому что у всех семьи
Да, конечно. Ты единственная разведенная пенсионерка во всей Англии, нетерпеливо перебила Кира. Так и будешь хандрить перед телевизором до конца жизни?
И раздражать своими жалобами дочь
Этого я не говорила.
Дом, вот что меня угнетает, продолжала Карла. Здесь никому ни до кого нет дела. Лифт останавливается на моем этаже, но из него никто не выходит
Как так?
Карла уже пожалела о сказанном.
Ну да, я только сейчас заметила что это повторяется слишком часто, я имею в виду. Здесь ведь никто не живет, кроме меня. Тем не менее лифт поднимается на восьмой этаж.
Значит, кто-то отправляет его наверх. Или система так устроена, что он автоматически проходит все этажи.
Но это началось неделю или две тому назад
Мама!
Да, я знаю, что иногда веду себя странно. Но пусть тебя это не беспокоит. В конце концов, до сих пор я справлялась.
Ну конечно Мама, малыш сейчас надорвется.
Всё, заканчиваем. Было бы неплохо, если б вы когда-нибудь навестили меня с малышом. Может, на выходных?
Посмотрим, уклончиво ответила Кира.
После чего быстро попрощалась, оставив мать наедине с неприятным чувством.
«Она моя дочь, успокаивала себя Карла. И для меня нормально рассчитывать на ее поддержку, когда дела идут не лучшим образом».
Она взглянула на наручные часы начало одиннадцатого. И все-таки решила лечь. Может, почитать перед сном немного? Она надеялась, что уснет быстро. Карла уже собиралась в ванную чистить зубы, когда опять услышала лифт. Он поднимался. Карла встала в прихожей, прислушалась. «Хорошо было бы все-таки, если б здесь кто-то жил, кроме меня», подумала она. Лифт остановился, двери открылись. Карла ждала, и на этот раз кое-что действительно произошло. Шаги она слышала их достаточно отчетливо. Шаги снаружи, в ярко освещенном коридоре. Карла сухо сглотнула, ощутив покалывание на коже. Главное не сходить с ума. До сих пор ее пугало, что из лифта никто не выходил, теперь пугает обратное
Шаги приближались. «Это ко мне, подумала Карла. Кто-то идет ко мне». Словно парализованная, она застыла перед входной дверью. Там, снаружи, кто-то был.
Звонок прозвучал как крик петуха на рассвете. «Грабители не звонят», подумала Карла. Тем не менее посмотрела в глазок. Помедлила несколько секунд. Потом открыла.
Среда, 2 декабря
1
Джиллиан вернулась на кухню.
Это мама Дарси, объяснила она. Дарси сегодня не пойдет в школу, у нее болит горло.
Но звонок телефона не пробудил Бекки от апатии, с которой она склонилась над тарелкой с мюсли. Дочь все так же угрюмо смотрела на хлопья и фрукты, залитые молоком.
«Ей только двенадцать, подумала Джиллиан, а она уже вялая и равнодушная, как подросток на пике полового созревания. Неужели и мы в свое время были такими?»
Хмм неопределенно отреагировала Бекки.
Рядом с ней на стуле сидел Чак, черный кот. Они нашли его полумертвым от голода на обочине дороги во время отпуска в Греции и тайком пронесли в отель. Оставшуюся часть отпуска только и думали о том, как бы незаметно вынести Чака из отеля к ветеринару, а потом вернуть в номер. Ветеринара навещали каждый день. Джиллиан и Бекки часами выкармливали Чака питательным раствором из пипетки, и все равно ничто не внушало надежды, что он выживет. Бекки плакала. Но, несмотря на безысходность и трудности, общая забота сблизила мать и дочь. В конце концов кошачья воля к жизни победила, и Чак уехал в Англию с новой семьей.
Джиллиан села на стул напротив дочери. Теперь ей нужно отвезти Бекки в школу. Вместе с мамой Дарси они организовали что-то вроде совместной транспортной компании, где работали посменно, и на этой неделе была очередь мамы Дарси. Но, конечно, не в тот день, когда ее дочь остается дома по болезни.
Есть еще одна интересная новость, продолжала Джиллиан. Сегодня ты пишешь контрольную по математике.
Может быть.
Не «может быть», а точно. У тебя контрольная, а я только сейчас узнаю об этом
Бекки пожала плечами. На верхней губе у нее остались «усы» от какао. Она носила черные джинсы, настолько тесные, что Джиллиан удивлялась, как Бекки удается влезть в них. Кроме них, черный обтягивающий пуловер и такого же цвета шарф, несколько раз обернутый вокруг шеи. Бекки делала все возможное, чтобы выглядеть круто, но с «усами» от какао больше походила на маленькую девочку в странном маскарадном костюме.
Почему ты мне ничего не сказала? Я каждый день спрашивала, когда у вас контрольная, и ты отвечала, что пока ничего такого не намечается. Как же так?
Бекки снова пожала плечами.
Как так получилось? настаивала Джиллиан.
Не знаю, пробормотала Бекки.
Чего ты не знаешь?
Почему я тебе ничего не сказала.
Ты просто не хотела готовиться, вот и всё, сделала вывод Джиллиан.
Бекки остановила на матери злобный взгляд.
«Что я делаю не так? спрашивала себя Джиллиан. Что я делаю не так, если она смотрит на меня с такой ненавистью? Почему мать Дарси знала, и остальные матери, наверное, тоже?»
Иди чистить зубы, велела она. И поторапливайся, нам пора.
По дороге в школу Бекки не проронила ни слова, только смотрела в окно. У Джиллиан чесался язык спросить, как дочь вообще собирается писать эту контрольную, имеет ли она хоть малейшее представление о материале? Но Джиллиан молчала, потому что боялась очередной дерзости. Между тем на глаза у нее наворачивались слезы.