Я в порядке, вру я, не желая развивать эту тему. Просто рада, что ты здесь. По крайней мере, это правда.
Тише, голубки, шепчет Лорен.
Калеб хихикает и зарывается лицом в изгиб моей шеи. Он запечатлевает там поцелуй, и я расслабляюсь и делаю все, чтобы избавиться от напряжения в теле. Я хочу насладиться тем временем, которое у нас остается до конца лета. Я знаю, что оно пролетит незаметно.
Я прижимаюсь к Калебу и стараюсь сосредоточиться на фильме, но мои веки тяжелеют (возможно, сон подсказывает, что в данный момент я чувствую себя в безопасности) и я вырубаюсь.
Я просыпаюсь от тряски. Калеб несет меня из дома Лорен к своей машине.
Я сама пойду, сонно бормочу я.
Его грудь возле моего уха сотрясается от смеха.
Нет уж, детка. Ты легкая, как пушинка.
Я открою дверцу. Голос Лорен совсем рядом, и я слышу радостное пиканье внедорожника Калеба. Автомобиль совершенно новый, подарок его родителей на выпускной.
Он усаживает меня на пассажирское сиденье и пристегивает ремнем безопасности.
Прости, что я заснула.
Калеб заводит машину.
Детка, все в порядке. Видимо, тебе нужно было поспать.
Он понятия не имеет, насколько сильно мне нужно поспать. Это становится еще более очевидным, когда я снова засыпаю в дороге и просыпаюсь, когда Калеб нежно вытаскивает меня из машины и возвращает в свои объятия.
Я худшая подруга на свете, бормочу я, уткнувшись лицом в его шею.
Он тихо смеется.
Нет, это не так.
Нет, так.
Эй! раздается неподалеку резкий голос. Что, черт возьми, здесь происходит?
О, нет. Я знаю этот голос.
Э-э вы кто такой? спрашивает Калеб.
Сосед, отвечает Тайер. Что с ней не так? Ты ведь не накачал ее наркотиками? Если так, я надеру тебе задницу.
Что? У Калеба от неожиданности захватывает дух. Вы издеваетесь? Нет!
Это законный вопрос. Она потеряла сознание в твоих объятиях.
Тайер, мычу я. Я просто хочу спать. И все.
Ты знаешь этого придурка? Калеб смотрит на меня, повисшую в его объятиях.
Сосед, помнишь? вмешивается Тайер.
Я не с тобой разговариваю. Я никогда не слышала в голосе Калеба такой злости, хотя уверена, что чувствовала бы примерно то же, если бы меня обвинили в том, что я кого-то накачала наркотиками.
Ты в порядке?
Мне требуется время, чтобы понять, что Тайер обращается ко мне.
Да. Просто устала. Не беспокойся. Калеб мой парень.
Еще больше причин для беспокойства. Тайер сердито смотрит на Калеба, пока я изо всех сил пытаюсь не закрывать глаза.
Тайер, снова мычу я.
Ладно. Наконец он позволяет нам пройти.
Калеб продолжает нежно меня обнимать, убаюкивая на своих руках.
Твой новый сосед гребаный псих.
Не могу сказать, что я согласна или не согласна. Тайер это ну, Тайер. Я это уже успела понять.
Мама открывает дверь, и Калеб наконец отпускает меня, целует на ночь и уезжает. Я заползаю вверх по лестнице, быстро принимаю душ и ныряю в постель.
Но так легко, как я уснула в объятиях Калеба, в своей кровати мне не уснуть.
Я не удивляюсь, увидев Тайера на улице, когда выхожу на пробежку. Мне следовало бы на него разозлиться, и я и правда на него сержусь, но понимаю, что он искренне встревожился, когда увидел, как из машины выгружают безвольное тело подростка.
Я подхожу к нему, зажав в руке футляр с солнцезащитными очками. Он сидит на ступеньках своего крыльца, ест гамбургер и потягивает кофе. Услышав мои шаги, поднимает взгляд.
Хорошо выспалась?
Нет, фыркаю я.
Хм, мычит он и вгрызается в бургер.
Я понимаю, что обсуждать прошлую ночь мы не будем. Ну и отлично. Я не из тех, кто любит конфронтацию.
У меня для тебя кое-что есть.
Он выгибает темную бровь.
Вот как?
Тайер человек немногословный.
Да. Я протягиваю футляр, стараясь не улыбаться от удовольствия.
Он вытирает руки салфеткой и берет футляр. И улыбается уголками губ еще до того, как откидывает крышку. Достав солнцезащитные очки, он водружает их на нос и наклоняет голову ко мне.
Как я выгляжу?
Соблазнительно.
От этой мысли по спине пробегает холодок.
Отлично ты Они великолепны.
Он посмеивается и снимает очки. На улице еще темно, и надевать их нет необходимости.
Спасибо. Тебе не следовало этого делать.
Тебе тоже не нужно было дарить мне перцовый баллончик. Я указываю на прикрепленный к шортам баллон.
Это для твоей безопасности, возражает он и возвращается к своему завтраку.
Как и очки.
Он борется с улыбкой я не понимаю, почему он с ней борется вместо того, чтобы позволить ей сиять. Что он имеет против улыбки?
В чем-то ты прав.
Конечно, прав.
Он качает головой.
Приятной пробежки, Салем.
Спасибо. Я отворачиваюсь, уже разогретая и готовая бежать. Кстати, Тайер? Я оглядываюсь через плечо на мужчину, который слишком красив.
Да?
Не угрожай моему парню.
Глава седьмая
Июль приносит такую жару, какой наш городок не видел несколько лет, и кажется, будто все навалилось одновременно.
На улице припаркован грузовик для переезда, из него выгружается мебель и заносится в дом Тайера. Сидя на крыше, подтянув колени к груди, я наблюдаю, как они перетаскивают все, от дивана до детской кроватки. Нужно будет напомнить ему про няню, потому что у меня появилось свободное время, а дополнительный доход не помешает.
Продажа выпечки состоится в эти выходные, но, к сожалению, я не смогу заработать, обслуживая стенд, на который меня пригласила Тельма.
Тайер с успехом привел свой дом в порядок. Результат налицо, по крайней мере, снаружи. Что творится внутри, я не знаю, так как он меня к себе не приглашал. Да и зачем ему это?
Бассейн искрится и сверкает чистотой, кусты и цветы выглядят ухоженными, а когда-то неровный газон теперь густой и пышный.
У Тайера есть садоводческая жилка, это очевидно. Его сынишка резво носится по двору. Он здесь впервые. Тайер никогда не упоминал о своей бывшей или о ситуации с сыном. Но я не дура и вижу, что у них все сложно.
Я знаю, что мне следовало бы заползти обратно в комнату и перестать «шпионить», но я ничего не могу с собой поделать. Любопытство берет верх, поэтому я сижу на крыше долго, до тех пор, пока не становится нестерпимо жарко. Кроме того, мама скоро вернется, и я не могу допустить, чтобы она застукала меня на крыше. Она никогда этого не говорила, но я почти уверена, что она опасается, как бы я не прыгнула. Я не склонна к самоубийству, а даже если бы и была, падения с крыши не хватило бы, чтобы убиться. Сломать несколько ребер? Без проблем. Погибнуть? Маловероятно.
Когда мама возвращается домой, мы начинаем выпекать кексы с таким расчетом, чтобы нам хватило на все выходные. Свою лавочку она сегодня не открывала и целый день развешивала объявления и разговаривала с местными жителями, чтобы уведомить всех о распродаже выпечки. Можно подумать, они не слышали о ней от назойливой Тельмы.
Большое спасибо за помощь, говорит мама, когда я достаю из духовки последнюю партию кексов. В итоге мы добавили к более редким и необычным несколько популярных вкусов. Печенье со сливками, ваниль и красный бархат.
Мне нетрудно, мам.
Тем не менее я это ценю. Наверняка ты предпочла бы провести время с Калебом или Лорен.
Мне нравится заниматься с тобой выпечкой.
Она улыбается и притягивает меня в свои объятия.
Я тебя люблю.
Боковая дверь на кухню открывается, и входит Джорджия.
О, неужто я пропустила праздник любви? Мама смеется и протягивает руку, чтобы добавить Джорджию в наши объятия. Разве я могу устоять? Джорджия ставит сумку и присоединяется к нам. Я морщу нос от запаха антисептика, прилипшего к ее волосам и коже.
Иди прими душ, говорит ей мама, и начнем готовить ужин.
Джорджия прищуривается.
Это твой способ вежливо намекнуть, что от меня воняет?
Мама пожимает плечами и усмехается.
От тебя пахнет больницей.
Джорджия вздыхает и наклоняется за сумкой.
Что готовите?