Конечно, нам удобно то, что маленькое, шерстяное, молчит. И женщине удобно, когда мужчинка маленький, молчит, когда такой вежливый, скромный. Его можно раз посадил сюда, он сидит. Потом нога устала раз, «ну иди себе сам, ходи себе сам». С кошечками делаем это же самое. Гладим, а потом: «Ну всё, иди, мне вставать надо, у меня дела».
Ученик: Не будешь любить не буду кормить.
Учитель: Да. В принципе, одно и то же. Небольшая разница. Но мужчинка иногда может спросить робко: «А что, уже всё?» «Да-да, извини, уже всё». И мужчинка сидит себе А потом вышел в садик посидеть и задумался, а мы приходим его нет. И тогда мы думаем: «Где? Наш любимый-то? Как он смел в садик пойти без нашего указания на то?». И кошка, не дай бог, в садик бы вышла, это же всё, переполох! Мы бы испугались, бегали бы, искали: «Кошечка, где же ты, любимая? Куда ж ты ушла от меня?»
Всё сами создаем. Хотим, чтобы была любовь, будет любовь. Всё, что вкладываем в это. Нам же не всегда удобно. Если спать вместе, бывает жарко, особенно летом. Потому что он ещё потеет и храпит. И она потеет и храпит, это очень часто бывает, особенно когда женщина плотная, храпит похлеще мужиков, внятно и разумно.
Поэтому, когда мы говорим о любви, прошу прощения, что я всё время возвращаюсь к этой теме, раз уж мы начали с неё, мы имеем в виду, когда не жарко, не холодно, когда ветерок лёгкий, когда всё хорошо, когда не потеет нигде ничего. Забываем о том, что храпит, что он же ещё ворочается, а диван скрипит как назло, спать не даёт. Вы его толкаете в бок: «Ну не ворочайся, полежи спокойно, угомонись. У тебя там что, чешется в одном месте? Ну почеши и ложись спокойно». Нет же, он начинает ругаться в ответ, что вы ему мешаете спать, бьёте его в бок и всё остальное.
Мы же эту часть отметаем как бы, думаем: «Как хорошо!» И так же с жизнью: «Как хорошо жить, как мы любим жизнь», когда оно всё хорошо Как же мы любим нашу любимую родину, когда оно всё хорошо. Когда тепло, когда сухо, когда выпал белый снежок и сразу лёг. А он не выпадает или ляжет мокрый, лужи. Вы выходите на улицу чистенький, сразу раз в лужу, и всё. Вся радость исчезает.
Любимый нежный, хороший, замечательный, вы с ним собираетесь в ЗАГС идти, но он неуклюжий. Вам на юбку ногами встал, юбку сорвал, обнажил вас перед всеми. Ну нехорошо. Ну и ладно, вы это «скушали». Там шампанское подносят, он локтем неаккуратно бокал шампанского неаккуратно у вас выбил, вас поцарапал всю. Извиняется, конечно, потом бегает: «Ой, милая, что же я наделал, как это нехорошо». А вы думаете: «На хрен он мне сдался сто лет такой?»
Ученик: Это ж на всю жизнь! (Смех)
Учитель: Да, это ж на всю жизнь! Как я с ним-то жить потом буду?
Ученик: Или она думает: ладно, замуж выйду, разведусь в крайнем случае.
Учитель: А там возникает дальше: «А где я другого найду?» Стерпится-слюбится, и так далее.
Поэтому всё, что захотим, всё есть. И не нужно Всевышнего ждать, пока он нам в компьютере своём отметит, поставит все плюсы. Мы сами себе можем поставить себе все плюсы, сколько надо. Мы сами знаем, что мы любим и что не любим. Никто лучше нас не знает. Потому что всегда можем задать себе вопрос. Допустим, нет любви настоящей, все самцы негодники, самки ещё хлеще. А, с другой стороны, а готов ли ты к этой любви, к настоящей любви, чтобы за руку идти по жизни от начала и до конца, рука же вспотеет. И как ты к этому отнесёшься? Придётся хоть раз оторвать руку и вытереть по крайней мере. Или будешь идти и держать, пока стекает с неё пот? Или как?
Каждый сам знает, есть у него любовь или нет. Возьмём абстрактную картинку. По большому счёту, когда человек спрашивает, идти ли ему на операцию или не идти, допустим, новый сустав в каком-нибудь месте делать.
Ученик: Если спрашивает, значит, не идти.
Учитель: Возникает вопрос у меня, если, конечно, (есть) лишние деньги, то можно идти. Ну они лишние И хочется экспериментировать. А, с другой стороны, здравый смысл подсказывает, что, может быть, ты как-нибудь оттянешь свои оставшиеся 4 года и со старым суставом, может, хуже-то не будет. 4 года тебе жизни, допустим, осталось. Нет, нужен новый сустав. Ведь новый сустав это же вторжение в организм. Пока организм адаптируется, пока что. Может, со старым суставом и оттянул бы себе Но человек же не думает о том, что ему осталось 4 года жить, допустим. И он рассчитывает.
То же самое, может быть, не нужно новые зубы вставлять-то? Осталось-то там жить чуть-чуть. Новые зубы для чего? Чтобы новые, хорошие, это ж надо платить сколько! Мучиться сколько! А чего, оттянешь и с этими, плюс ещё же даже лучше. Я же говорю, меньше зубов меньше инфекции.
Ученик: А чем есть-то?
Учитель: А жиденькое попили, и всё.
Ученик: А потом 4 года это мои 4 года.
Учитель: Ну, конечно, ваши 4 года, естественно, и из них 2 года уходит на новые зубы.
Ученик: Зато два года можно орешки поесть, а так не поешь.
Учитель: Орешки покушаете будет болеть и печень, и кишечник, ещё что-нибудь. Вот если б зубов не было, вы бы их не кушали бы, и ничего не болело бы.
Ученик: Человек постоянно испытывает дискомфорт и ему плохо от того, что у него болит постоянно сустав или зубов нет. И эти 4 года ему не в радость.
Учитель: Не в радость потому, что есть дьявол, соблазняющий его: «Дай я тебе зубки новые сделаю? Ты мне заплатишь, я тебе новые зубки сделаю». Если бы дьявола не было, ну все ушли свои (зубы), ну и хорошо, восприняли бы как данность: «Хорошо, все ушли, ладно, чего уж сделаешь, Всевышний так распорядился». А тут дьявол оп, и новые сделал, блестящие беленькие, классно же. И вы в ловушечку раз! Вы будете орешки грызть, забыв, что у вас ещё и печень хромает, и почки уже вылетели почти все. Зато у вас белые блестящие, и вам 95, а зубы блестят, как в 15. Просто сказка!
Ученик: Рот закрывать не хочется, чтобы все видели. (смех)
Ученик: А что в этом плохого?
Учитель: В дьяволе-то да ничего плохого!
Ученик: В зубах.
Учитель: Вы ж не о зубах, а о дьяволе, который вас на это соблазнил. Если бы дьявола не было, вы бы и не занимались этим.
Ученик: Был же период, когда люди обходились без стоматолога.
Учитель: А люди, которые в пещерах живут, они и обходятся.
Ученик: До сих пор.
Учитель: Они и обходятся, а, если болит, так выбил об сук и всё. Вытащил и конец, и живёт себе дальше. Или камнем себе раз-раз, подолбил, и всё.
Ученик: Женщину одну слышала, выходит из кабинета хирурга и говорит: «Вот, последние зубы удалили, расчёт с зубами окончен». И счастливая пошла домой. Потому что болеть теперь ничего не будет.
Учитель: Может быть, это дьявол-искуситель и соблазняет то одним, то другим. То на зуб попробует, то любовь подкинет ещё. То еще какие-нибудь испытания.
А, с другой стороны, (есть) наш закон «Мы отвечаем за всё», то есть и за то, что зубки вылетели наши мы отвечаем. Чего ж мы на стоматологов взваливаем такой соблазн в корысти? Чтобы он за свою работу назначал бешеную цену, а если ещё он и зубки аккуратно делает Он так обязан сделать аккуратно, если работает честно. А вот за аккуратную работу он ещё больше возьмет. За халтурную возьмёт меньше, но тоже много. А вот за аккуратную возьмёт в два раза больше, потому что он аккуратно будет делать. А зачем халтурно делать непонятно. Чего бы сразу не сделать аккуратно?
Потому что он ценит свое время. Так вот «лишь бы сделать» одно время потребуется, а качественно другое.
Ученик: Когда общаешься, неудобно, смотрят все тебе в рот, а там зубов нет.
Учитель: Ну и хорошо, там и сказать нечего. А так смотрят и считают: раз, два, три, четыре И думают, сколько осталось и сопоставляют: а у меня столько-то осталось.
А так ведь яма, ничего, бездна. Классно!
Мысль материальна. Всё вокруг живое. Каждый отвечает за всё.
То есть во всех вот таких формах мы хотим уйти от ответственности или хотим отделаться малым, заплатить миллион-два, и всё! За новую печень, за новый сустав, за новые челюсти, за новые уши, за новое сердце, за глаза новые. Всё как бы купить можно. Только вот Храм Я у нас работает и здесь спотыкается. «Я» не купишь! Всё остальное вроде можно. Уже и суставы можно, даже глаза уже можно электронные вывести, всё.