Лиам начинает успокаивать меня, как сегодня утром по дороге из школы домой. «Спокойно, Зойла, спокойно. Мы закроем эту дверь». И хотя на этом трудно сфокусироваться, у меня возникает ощущение, что они вдвоём толкаются по разные стороны невидимых ворот, борясь за то, что до сегодняшнего дня принадлежало только мне. Как только я закрываю глаза, передо мной возникает образ Лиама, привалившегося плечом к деревянной двери. Я делаю глубокий вдох и всеми силами желаю оказаться рядом с ним. Как в мультфильме, который я могу менять по своему желанию, моё изображение оказывается рядом с его. Я упираюсь плечом в дерево и концентрируюсь на прилагаемом усилии. Плоть сминается, но я продолжаю давить. Больно. Дыхание Лиама тёплое, спокойное. Намного спокойнее, чем моё. Я делаю вдох, и с последним рывком нам наконец удаётся закрыться. Странно чувствовать присутствие брата в своей голове, когда я только что вроде бы оградила себя от вторжения других наблюдателей. Когда я открываю глаза, передо мной стоит Герб. Лиам обнял меня за плечи и притянул к себе, как будто пытаясь защитить. Я поднимаю на него глаза, и он улыбается мне. Я бы даже сказала, что он доволен. А потом его лицо становится размытым, до меня доносится приглушённый голос бабули, и свет меркнет.
Глава 3
Мы не эльфы
Я открываю глаза, и обеспокоенные лица вокруг пугают меня. Лиам больше не улыбается. Те же рыжие волосы обрамляют бледное лицо, те же бездонные голубые глаза, которые я так хорошо знаю, но я никогда не видела у него такого выражения лица. Бабушка тоже очень серьёзная, хотя они оба стараются делать вид, что всё в порядке. Я оглядываюсь, но Герба нигде нет.
Он ушёл, говорит бабушка как будто в ответ на мои мысли. А потом она уходит, отчасти рассерженная.
Я лежу на диване, рассматриваю занавески и слушаю потрескивание огня в камине. Я несколько раз моргаю, прежде чем перевести взгляд куда-то в сторону, но голова болит слишком сильно. Я пытаюсь сесть, но брат щекочет меня и не даёт встать.
Как ты нас напугала.
Лиам так очевидно себя ведёт, когда волнуется. Он пытается улыбнуться, хотя я вижу, что это даётся ему с трудом. Он убирает прядь волос с моего лба и вместе с тем гладит меня, как это делал папа, когда я была маленькой и болела. Моя голова сейчас взорвётся. Чистая, пустая голова. Лиам, должно быть, вышел из моего сознания, пока я была в обмороке. Это напоминает мне о домах, которые мы оставили, пустых, но полных воспоминаний, хотя мне не хватает пыли в углу, забытого листка бумаги или тех отметок, которые папа делал на стенах, чтобы наблюдать, как мы растём. Что, если так будет всегда? Что, если он никогда не вернётся, чтобы утешить меня в худшие моменты?
Отдыхай, говорит Лиам, поговорим позже.
И я хочу спросить, почему он сказал это вслух, ведь в комнате больше никого нет, но у меня нет сил. Я закрываю глаза и погружаюсь в сон.
Не знаю, сколько я проспала, но я просыпаюсь в своей комнате, в своей кровати и жутко голодная. Голова всё ещё болит, и я решаю не копаться в ней. Может быть, позже, когда поем. Из кухни доносится звон посуды, и я заставляю себя встать. Каждая нога весит не меньше двух тонн. Мне удаётся поставить их на пол, встать и спуститься по лестнице.
Который час?
Я позвонила в школу и предупредила, что ты не придёшь, говорит бабушка. Они сказали, что позже к тебе зайдёт одноклассник и расскажет, что они проходили.
Яркое солнце проникает в окна. Должно быть, сейчас полдень. Я всегда считала, что завтрак в это время означает долгую вечеринку накануне ночью. Все в классе хвастаются, что делали это, и описывают усталость, головную боль, тяжесть в теле, так что, по сути, я переживаю своё первое похмелье. И если честно, не нахожу его забавным.
Когда я наполовину опустошаю миску с хлопьями, в моей голове раздаётся хорошо знакомый голос. «Доброе утро, коротышка», ласково приветствует меня Лиам. Он вернулся! Не знаю, сказала ли я это вслух, потому что бабуля повернулась и нахмурила брови, как она всегда делает, когда чего-то не понимает.
Ты тоже не ходил в школу?
Я не собирался упускать такую возможность, он поворачивается к бабушке и подмигивает. Или ты думаешь, что бабуля позволит мне пропустить занятия без уважительной причины?
Мне нравится, когда он так её называет. Лиам умеет показать нам свою нежность всего одним словом. Я не могу представить, какие прозвища он придумывает для девушек, с которыми встречается, но уверена, что он всегда находит что-то подходящее.
Что случилось? я говорю медленно, будто с трудом. Обсуждать произошедшее не хочется. Вот бы вернуться на день назад, когда ещё ничего этого не случилось.
Ваш отец предупреждал меня, но я его не послушала.
Я не сразу понимаю, о чём говорит бабушка.
Он знал об этом? Что они будут искать нас?
Он боялся этого.
И всё равно оставил нас одних?
Я пожалела об этом, как только сказала, и ненавижу себя за боль, которая на секунду отразилась на лице бабули. Я прошу прощения, а она лишь с нежностью отмахивается.
Лиам не задаёт никаких вопросов, он просто смотрит на нас и слушает, как будто его это не касается. Он встаёт из-за стола и выходит из кухни.
Хочу прогуляться.
Он закрывает дверь так тихо, что я едва слышу. Я знаю, что Лиам всегда был более беззаботным, чем я, но он ни капельки не сердится, а мне, напротив, приходится прилагать огромные усилия, чтобы не повышать голос.
Именно поэтому было столько переездов? Чтобы нас нельзя было выследить?
Нет, Зойла. Они всегда могут вас выследить.
Герб сказал, что мы не знаем своих способностей, но возможно, бабушка знает.
А он может снова вернуться в мою голову?
Я не совсем понимаю, как работает ваш разум.
Она говорит всё это с улыбкой, спокойным голосом, как будто это не имеет значения, но я знаю её и знаю, что это за поза. Её выдают тембр голоса, улыбка и то, как она уклоняется от моего взгляда. Она видела, как этот эльф едва не сломил меня, видела, как я потеряла сознание, и возможно, она чувствует себя подавленной. Я не могу объяснить ей, что мой разум похож на дом, который, судя по всему, могут посещать незнакомые люди, потому что я никогда не смогу пригласить её войти, как бы мне того ни хотелось. Мы должны держать её подальше от всего происходящего.
Мне не нравится этот эльф, бабуля.
Лиам всё время был рядом с тобой, она замолкает на несколько секунд, а затем продолжает: Он всегда будет защищать тебя.
Да, Лиам всегда защищает меня.
И вдруг он снова возникает в моём сознании и внутренне утешает меня. Как будто я приглашаю его в свой разум, просто назвав его имя. Может, дело в том, что это действительно приглашение. Я закрываю глаза и зову его. «Что, коротышка, развлекаешься с новой игрушкой?» Раньше это было не так просто. Бабуля снова смотрит на меня с выражением непонимания на лице, и я откладываю своё открытие, чтобы поболтать с ней. Я бы хотела, чтобы она могла испытать всё это вместе с нами, но она не эльф. Мы тоже. Мы тоже не эльфы. И не знаю почему, я вдруг изо всех сил захотела, чтобы Лиам, где бы он ни был, услышал эту последнюю мысль.
Глава 4
Нормальная семья
Бабушка заканчивает готовить еду спустя час после того, как я позавтракала. Лиам вернулся с прогулки и болтает без умолку. Мы выглядим как обычная семья. В какой-то момент мы согласились не упоминать об эльфах. Я проникаюсь семейным духом и смеюсь вместе с братом. Он перечисляет всё, что, по всей видимости, пропустил в школе сегодня утром, и шутит, что время от времени прогуливает, чтобы поваляться в постели. Нам обоим трудно выразить всё это словами, но когда он рассказывает, чем предпочитает заниматься в такие дни, у меня в голове проскальзывает пара образов, о которых лучше не знать ни одному взрослому, и эта сопричастность заставляет меня чувствовать себя ещё ближе к нему. Мы не успеваем приступить к десерту, как раздаётся звонок в дверь.