Надо было заржать, но не смеялось.
Следующим придёт поколение законченных индивидуалистов и пофигистов, однако, уважающих индивидуализм и пофигизм соседей. Толерантность бич грядущего общества.
Несмотря на изрядный дурман в башке, Белов ни разу не запутался в русском языке.
Мы перестанем дружить, жениться и заводить детей, спрогнозировал он.
И вот тогда люди окончательно разбредутся по своим углам, резюмировал Серов. Спрос будет только на однушки!
И нация, как общность людей, окажется низложенной, предсказал Костя. Уткнётся в демографический и идеологический тупик.
Немцы проложат в Россию пивопровод через Чехию с разводкой по всем квартирам в новостройках, ляпнул я в своём духе, ибо быстро утомляюсь от серьёзных разговоров.
Как ты сказал? хором переспросили Серов, Белов и пришедший в промежуточную кондицию Чернов.
Пивопровод. Ну и обратную нитку для слива пены.
Зачем? не секли несостоявшиеся красные директора́.
Чтобы пену обратно отводить, опустив голову, тихо твердил я. Ибо не фиг нас вспенивать!
Костя лоснился гордостью за опереточный бред приятеля.
Неудобно же по городу по пояс в пивной пене передвигаться. Да и сивушный за́пах опять же, закончил я и застенчиво осмотрелся.
Реакция была противоречивой. От почти никакой до вежливой. Я было подумал, что после такой репризы меня отлучат от коврижек. Но на первый раз обошлось.
Кстати, пора бы и нам разбрестись по своим углам, напомнил практичный Серов. У Эльвиры вон сын один дома.
А заодно пора бы уже задуматься, где провести студенческие каникулы20, раз не получилось всем вместе загулять в ночь с тридцать первого декабря на четырнадцатое января, напомнил Чернов.
Так вроде ж решили в Турцию махнуть, перепугалась Эльвира, которая уже и купальничек для джакузи выбрала на заказ в каталоге.
То была фигура речи генерального директора, терпеливо разъяснил директор финансовый.
Ярость схлестнулась с обидой. Секретаршино сердце подпрыгнуло и забилось в падучей, выдавая желудочковые экстрасистолы. А безупречно накрашенное лицо озарилось бордовой красой во всю ширь башкирских скул.
Увы, Эльвира, развёл руками Белов, продолжайте работать над этим. У вас всё получится.
Девушка обожгла собеседника взглядом, преисполненным животной ненависти. Эльвиру достали намёки на её связь с генеральным. И то, что именно финансовый директор зарубил смету на зарубежный отдых, Эльвире было очевидно.
А ведь ей, управляющей всеми этими коробчонками с западными брендами, но отнюдь не владеющей ими, приходилось жить вдвоём с сыном на скромную зарплату и микроалименты, которые лишь недавно удалось отсудить. И что она в своей жизни видела кроме одних и тех же пьяных рож? Эльвире было сложно свыкнуться с мыслью, что растерзана очередная мечта.
Кстати, а почему не получилось махнуть на Новый год? нескромно переспросил я Чернова.
Мечтали об этом, но подвели логисты, с готовностью отозвался тот. Два контейнера с товаром ждали во второй половине декабря, а брокеры растаможили только после Рождества. И знаешь почему?
Нет.
Случился анекдот. Изменилось наименование страны назначения. Пришлось срочно переоформлять все доки. Чёрт знает что.
Мы с Костей переглянулись. Автор того анекдота, некто Горбачёв М. С. уже в первые дни, последовавшие после его «подвига», набрал сотни проклятий в свой адрес. Это был только один из конкретных примеров. Причём, наверняка далеко не самый драматичный.
Вроде всё обсудили. Для особ нетерпеливых, то есть для нас с Костей, наступило время оттопыривать карманы. Перерезана красная ленточка. Нахлынули те самые бренды и логотипы, греющие душу любого бывшего совка: Sony, Siemens, Goldstar, Panasonic, Agfa, Shivaki Брэнды толпились, басили, наступали друг другу на ногу, плотно надвигались на нас, испуганных, но блаженных. Только две пары рук и скромные коммерческие возможности нам предстояло сделать сложный выбор в пользу лишь некоторых из них.
Я предпочёл пару блоков кассет: TDK и Denon. На горбушке улетят на ура.
Костя мечтал принять комплект бытовой техники от лидирующих мировых производителей, комбинировал и так и эдак, прикидывал то да сё
А видик дадите? насмелился мой друг, предварительно застолбив телефонный аппарат Nippon Telecom, чайник Bosch, утюг Philips и блендер Moulinex.
Тебе дам, кивнул Серов. Но только один!
Тут я вспомнил, что у нас, то есть у Кости, дома закончился чай.
А чая, случайно, у вас нет?
Есть. Японский. Если нужно: и кофе найдётся, и шоколад. Выпивка любая. Возьми для своей девушки мартини, посоветовал Серов и хлопнул Эльвиру по габардиновому заду.
Мы пока ещё на мартини не заработали, оправдывается смущённый Костя. А у вас «Бейлис» есть?
Ты и такие слова знаешь? уважительно покачал головой Серов.
Наблюдая, как мой друг-оптимист весело наполняет свои два, предусмотрительно прихваченных баула системы «челнок», я ощутил прилив энтузиазма, который навёл меня на мысли по поводу фотоплёнки «Коника VX». Она ведь явно была не хуже «Кодака», а обходилась-то вдвое дешевле! Я выпросил три блока, по одному с разной чувствительностью. На синих коробка́х красовались жёлтые цифры 100, оранжевые 200 и сиреневые 400. Мне нравилась эта система. Я чувствовал в ней большой потенциал.
Забегая вперёд, расскажу, что так оно и оказалось. За пару грядущих лет я продал огромное количество фотоплёнки, стабильно, раз в неделю, забегая в здание бывшего райкома, чтобы сдать деньги бухгалтеру-кассиру Зеленцовой, в то время как у Эльвиры уже была подготовлена для меня очередная стопка фотоплёнки.
Частник на ржавом москвиче заботливо доставил нас к самому подъезду и даже сдал назад, чтобы двери распахнулись мимо мечтательной лужи, вобравшей в себя грёзы одинокого до поры не разбитого фонаря. Аккуратно, чтобы не порвать пластиковые нити баулов, втроём выкорчевали первый из багажника, а второй с заднего сидения, где я обнимался с ним всю дорогу, придерживая на коленях пакет с кассетами, плёнкой и чаем. Костя восседал впереди. И там его придавливала к сиденью коробка с видеомагнитофоном «Фунай».
Впёрли всё это добро за скрипучий бастион дверей подъезда.
Костя размял натруженные пальцы с отпечатками лямок и не торопился карабкаться по короткой лестнице к лифту.
Днепрогэс, магнитка, метрострой, молодая гвардия вот тогда был комсомол! И даже потом был комсомол: целина, БАМ, Братская ГЭС. Так как же так сложилось?..
Костя замялся, но я уже просканировал его мысль и подобрал к ней словарь.
Что «мол» превратилась в «моль»?
Да. И вот эта ушленькая «комсомоль» сожрала дух движения, списав честь и совесть в дефекационные отходы.
Но ведь именно такой пример показывали старшие партийные товарищи, что заигрались в кумовство и цеховой бизнес. Про честь и совесть это оттуда прилетело.
Но Костя меня не слушал:
Обязавшаяся подавать пример, скрижальная комсомоль пристроилась, пригрелась, растащила всё, что не прибито и не приклеено.
А кое-что и вместе с основанием, к которому приклеено или прибито.
Обложилась моль коробками с товаром, пересчитывает пачки баксов, вон аж пальцы позеленели.
И эти глазированные алчностью глаза, припомнил я, ещё и прикатанные на глянцевателе, чтоб блестели навечно.
Копит чеки приватизационные и за резаную бумагу скупает добро народное: фабрики-заводы, газеты-журналы, порты-аэропорты. Влияние и власть стяжает, посты́ и портфели.
Яйца откладывает по ведомственным кабинетам министерским, чтобы и дети моли пристроены были по тёпленьким местам. Росли при яхтах и бизнес-джетах, посреди бизнес-планов. Мужали, посвящённые в мутные схемы, сызмальства замазанные грязными деньгами. Честная честь и совестливая совесть, что тут скажешь!