Кэмерон колеблется. Дело в том, что он понятия не имеет. Скорее ад замерзнет, чем он пойдет проверять. Когда он покупал джип, рейтинг был где-то чуть за шестьсот, но это было несколько сомнительных решений назад. С саркастической ухмылкой он отвечает:
Сто двадцать.
Брэд качает головой:
Может, это очки, которые ты в боулинге заработал. Но уж стопроцентно не кредитный рейтинг.
Ну что тут сказать? Я офигенно играю в боулинг.
Еще бы.
Кэмерон проводит пальцами по коротким рядам дырочек на боку своей кроссовки. Наверное, их оставила собака Кэти, какая-то там карманная порода, пристрастившаяся к обуви особенно к его обуви. С этой собакой столько геморроя, что Кэти отправила ее к своим родителям, но те привозили ее каждый раз, когда приезжали в гости. По крайней мере, больше ему не придется иметь дело с этой дрянью.
Почему бы тебе не вернуться к учебе? уже не в первый раз предлагает Брэд. Получишь профессиональное образование или что-то в этом роде.
Кэмерон хмыкает. Брэд же не настолько глуп, чтобы не понимать, что колледж стоит денег, которых у Кэмерона нет. Но внезапно у Кэмерона появляется идея. Хорошая идея.
Знаешь ту квартиру над Деллз?
Брэд кивает. Все завсегдатаи этой пивнушки знают о квартире над ней. Иногда они шутят, что старина Эл, бармен, мог бы срубить кучу денег, сдавая ее в почасовую аренду.
Прошлым вечером я слышал, как старина Эл сказал, что там никого, продолжает Кэмерон. Может быть, он сдал бы ее мне.
Он, наверное, заставит тебя сначала оплатить счет. Но все может быть.
Я спрошу его, когда мы будем давать концерт на следующей неделе.
Брэд мнется.
На следующей неделе?
Ладно. Зайду завтра.
Хорошо, говорит Брэд. Потом опускает глаза. Кстати, я должен кое-что тебе сказать. Я хотел подождать, пока все соберутся, но
Но что? Кэмерон хмурится. Давай, валяй.
Э-э Концерт Мотыльковой колбасы на следующей неделе. Он у меня будет последний.
Что? Кэмерону кажется, что его пнули в грудь.
Да, я ухожу из группы. Брэд морщится. Скоро родится ребенок, и мы с Элизабет думаем, что будет лучше, если
Ты солист! выпаливает Кэмерон. Ты не можешь уйти!
Прости. Брэд словно съеживается в кресле. Не говори пока остальным, ладно? Я правда хотел подождать, пока все соберутся вместе.
Кэмерон встает и подходит к окну.
Просто с ребенком все будет по-другому, повторяет Брэд.
Кэмерон разглядывает двор перед домом Брэда и Элизабет, светящиеся садовые фонари, траву, густую, как на поле для гольфа, и выложенную кирпичом дорожку. К его ужасу, в горле встает комок. Конечно, Брэд уйдет из Мотыльковой колбасы, когда родится ребенок. Следовало это предвидеть.
Я понимаю, говорит он наконец.
Я все равно буду приходить на концерты.
Кэмерон проглатывает усмешку. Без Брэда концертов уже не будет.
Элизабет тоже. Может, будем брать с собой малыша. Брэд медленно вздыхает. Правда, прости.
Все нормально. Кэмерон возвращается к дивану и начинает снимать подушки, складывая их с нарочитой аккуратностью. Уже поздно, мне нужно поспать.
Да, хорошо. Брэд медлит еще немного, прежде чем забрать пустые стаканы. Подожди, тебе же нужно белье, говорит он и исчезает в коридоре.
Белье? На диван? С каких это пор?
Минуту спустя Брэд появляется с нераспечатанной упаковкой белья, которую бросает Кэмерону. Белье в фиолетовую и белую полоску, и Кэмерон готов поспорить на что угодно, что выбирала его Элизабет. Фиолетовый всегда был ее любимым цветом.
Брэд все топчется рядом, надоедливый, как комар.
Помочь постелить?
Нет. Кэмерон натянуто улыбается. Спокойной ночи.
Ладно. Э-э спокойной. Уже из кухни Брэд кричит: Не выпускай своих детенышей гадюки.
Кэмерон не отвечает.
1307-й день в неволе
В людях практически нет никаких достоинств, перевешивающих недостатки. Но отпечатки их пальцев это миниатюрные произведения искусства.
Я хорошо разбираюсь в этих отпечатках. Пожалуй, можно сказать, что это один из приятных побочных эффектов ежедневного общения с людьми с их соплями и влажными подмышками, с их липкими ладонями, отвратительно пахнущими цветочным лосьоном и фруктовым мороженым.
Но когда двери закрываются на ночь и свет гаснет, они оставляют после себя потрясающую замысловатую роспись на стекле моего аквариума.
Иногда я довольно долго разглядываю отпечатки, изучаю их. Маленькие овальные шедевры. Я прослеживаю взглядом линии от краев к центру, потом обратно к краям. Каждый из них особенный. Я помню их все.
Отпечатки пальцев похожи на ключи своей уникальностью.
Ключи я тоже помню все.
Здоровущие зубы
Миссис Салливан?
Това как раз готовится к началу смены и выгружает свои принадлежности для уборки, когда невысокий мужчина, размахивающий конвертом из плотной бумаги, трусцой пробегает через парковку океанариума Соуэлл-Бэй, лавируя между немногочисленными машинами любителей вечерней рыбалки и запоздавших с дневной пробежкой. Большинство из этих машин хорошо известны в Соуэлл-Бэй. Но почему-то Това даже не заметила незнакомый серый седан, из которого только что выскочил этот человек.
Това Салливан? снова выкрикивает он, приближаясь.
Она захлопывает дверцу хэтчбека.
Чем могу помочь?
Наконец-то я вас нашел! хрипит он, отдуваясь.
Переводит дыхание и расплывается в слишком широкой для его лица улыбке, показывая огромные белые зубы. Они напоминают Тове выбеленные ракушки морских желудей, которые цепляются за увитые водорослями валуны на краю залива.
Знаете, вас не так-то просто разыскать.
Прошу прощения?
Навигатор, в который я забил адрес, водил меня кругами, а на вашем домашнем телефоне нельзя оставить сообщение. Я уж думал, мне понадобится частный детектив.
От намека на то, что она не почистила память автоответчика, по шее Товы растекается жар, и справедливость этого обвинения только усугубляет неловкость. Но она переспрашивает ровным голосом:
Детектив?
Их нанимают чаще, чем вы думаете. Он качает головой, потом протягивает руку: Брюс Ларю. Я адвокат по наследственным делам Ларса Оскарссона.
Очень приятно.
Для начала, пожалуйста, позвольте сказать, что я вам соболезную. В его тоне не слышится особого соболезнования.
Нас мало что связывало, объясняет Това. Опять.
В общем Я не отниму у вас слишком много времени, но мне нужно передать это вам. Он протягивает Тове конверт. Наверняка вы знаете, что у вашего брата было кое-какое личное имущество.
Мистер Ларю, я даже не представляю, что было и чего не было у моего брата. Она просовывает палец под клапан конверта и заглядывает внутрь. Это документ на бланке Чартер-Виллидж, какой-то перечень.
Ну, теперь представляете. Нам нужно будет встретиться еще раз, чтобы разобраться с денежными активами, а пока вот вам опись его вещей. Их там совсем немного.
Понятно. Това засовывает конверт под мышку.
Просто позвоните им и дайте знать, когда вы заедете, чтобы все забрать.
Заеду? Чартер-Виллидж это же в Беллингеме. В часе езды отсюда.
Ларю пожимает плечами:
Слушайте, можете заехать за вещами, можете не заезжать. Они через некоторое время все выкинут, если никто не заберет.
Если никто не заберет. Конечно, после развода с Дениз Ларс больше так и не женился, но Това всегда думала, что там у него была пара-тройка подружек. Хотя бы близкий друг. Разве это не одна из причин, по которым люди переезжают в подобные заведения? Ради общения? Но этот Ларю, похоже, намекает, что за вещами Ларса никто не пришел. Может, к нему вообще никто никогда не приходил. Вдруг он умер в обществе какой-нибудь скучающей медсестры? Сиделки, считающей часы до конца смены?
Я съезжу, тихо говорит она.
Отлично. Тогда мое дело сделано. Ларю снова сверкает зубами. Есть вопросы?