На обратном пути пол в насосной больше не казался холодным. Температура поверхностей перестала ощущаться совсем. Каким-то образом неуклюжие присоски все же втащили меня наверх по стеклу.
Я просунул щупальца и мантию в проем. Остановился, зависнув над поверхностью воды. Щупальца полностью онемели, лишившись чувствительности.
На мгновение я задумался. Ничего это тоже что-то. Что может лежать по ту сторону жизни?
Когда вода приняла меня, я пришел в себя. Зрение восстановилось, и я различил знакомые очертания аквариума. Я обвил щупальце вокруг помпы и водворил ее на место, закрыв дыру. Пока я возился, прикручивая кожух, ко мне вернулся мой обычный цвет. Мантия расправилась в холодной воде, когда я заскользил, сильный и быстрый, к своему убежищу за камнем. Живот, до отвала набитый палтусом, приятно ныл.
Я отдыхал у себя в убежище, и три моих сердца колотились. Монотонный стук тупого облегчения. Низменный инстинкт, пробужденный неожиданной победой над смертью. Полагаю, что именно так чувствует себя моллюск, зарывшийся в песок прямо у меня под клювом. Я перехитрил судьбу, как могли бы сказать вы, люди.
Последствия. Это не единственный раз, когда я испытал их на себе. Были и другие случаи, когда я расширял границы своей свободы. Но больше я уже не пытался подпереть дверь в расчете на несколько лишних минут.
Конечно, мне не нужно объяснять, что Терри не знает об этом проеме. Никто, кроме меня, не знает об этом проеме. И поскольку хотелось бы, чтобы так оно было и впредь, я буду очень благодарен вам за молчание.
Вы спросили. Я ответил.
Вот как я это делаю.
Любовные похождения в парке трейлеров Велина
Кэмерон Кассмор моргает, пытаясь защититься от безжалостного солнца, бьющего в лобовое стекло. Нужно было брать темные очки. Суббота, девять утра, и надо же тащиться с бодуна в Велину в такую несусветную рань тьфу. Сушняк дикий, и Кэмерон вынимает из подстаканника в пикапе Брэда открытую банку и делает глоток. Какой-то мерзкий энергетик. Он с отвращением сплевывает в открытое окно и вытирает рот рукавом рубашки, потом сминает банку и бросает ее на пустое пассажирское сиденье.
Что-что? С чем разобраться? Брэд поморгал мутными слезящимися глазами, когда Кэмерон попросил одолжить ему машину.
После вчерашнего суперского авангард-метал-концерта Мотыльковой колбасы в пивной Деллз Кэмерон завалился на ночь к Брэду и Элизабет и заснул у них на диване.
С клематисом, сказал Кэмерон.
Судя по звонку паникующей тети Джин, похоже было, что этот мудила хозяин опять докопался до ее цветов. В прошлый раз кончилось тем, что он пригрозил выселить ее из-за этого вьюнка.
Что за фигня такая клематис? Брэд неуверенно улыбнулся. Звучит прямо-таки непристойно.
Это растение, придурок. Кэмерон не потрудился пояснить, что это цветущий и вьющийся многолетник семейства лютиковые. Происходит из Китая и Японии, завезен в Западную Европу в Викторианскую эпоху и ценится за способность оплетать шпалеры.
Почему он помнит всю эту ерунду? Вот бы можно было вышвырнуть из головы весь этот мусор бесполезных сведений. Свернув на шоссе, ведущее к парку трейлеров, где живет тетя Джин, и набирая скорость, Кэмерон опускает все окна и закуривает сигарету; в последнее время он делает это только в тех случаях, когда ему погано, а сегодня утром ему просто поганее некуда. Дым выплывает из окна и растворяется над плоскими, пыльными сельскохозяйственными угодьями долины Мерсед.
* * *
В саду тети Джин на ветру качаются маргаритки. Еще у нее есть какой-то огромный куст, весь в белых цветах, что-то похожее на мерцающую вуаль, и фонтанчик, который, как Кэмерон знает, работает от шести пальчиковых батареек, потому что она просит его помочь ей их поменять чуть ли не каждый раз, когда он приезжает.
И лягушки. Здесь повсюду лягушки. Маленькие бетонные статуэтки лягушек, все в трещинах, из которых растет мох, цветочные горшки с лягушками, висящий на ржавом металлическом крюке звездно-полосатый ветроуказатель, на котором сидят три ухмыляющиеся лягушки, патриотически разодетые в красный, белый и синий.
Летние лягушки.
Если бы в парке трейлеров Велина вручали приз за лучший сад, тетя Джин явно нацелилась бы на него. И победила бы. Но самое удивительное это резкий контраст между ее идеальным садом и домом, где, как знает Кэмерон, творится настоящий кошмар.
Ступеньки скрипят под его рабочими ботинками. Из ручки сетчатой двери торчит клочок бумаги. Он приподнимает краешек: флаер чемпионата по бинго в парке Велина. Господи. Он комкает его и засовывает в карман. Не может быть, чтобы тетя Джин ходила на эти идиотские соревнования. В этом месте отвратительно все. Даже название. Велина. По-гавайски это добро пожаловать. Только вот здесь, конечно, нихрена не Гавайи.
Он собирается нажать на дверной звонок, который, разумеется, сделан в форме лягушки, но тут из-за дома доносятся крики.
Если бы эта старая карга Сисси Бейкер не лезла не в свое дело, никому бы и в голову такая чушь не пришла! Голос тети Джин сочится угрозой, и Кэмерон представляет, как она стоит в своей любимой серой толстовке, нахмурившись и уперев руки в бочкообразные бедра. Он не может удержаться от улыбки, пока идет вдоль дома.
Джин, пожалуйста, постарайся вникнуть. Голос у хозяина тихий, тон покровительственный. Джимми Дельмонико. Первоклассный засранец, что есть, то есть. Других жителей вовсе не радует перспектива наткнуться на змею. Ты же это понимаешь, правда?
Нету там никаких змей! И ты вообще кто, чтобы указывать мне, что делать с моим кустом?
Существуют правила, Джин.
Кэмерон торопливо выходит на задний двор. Дельмонико свирепо смотрит на раскрасневшуюся тетю Джин: она действительно в той самой серой толстовке. В руках тетя Джин сжимает пучок толстых глянцевитых плетей, увивающих шпалеру, которая прикреплена к обитой сайдингом задней стене дома. Рядом прислонена трость, наконечником ей служит выцветший зеленый теннисный мячик.
Кэмми!
Тетя Джин единственный человек на планете, которому можно так его называть.
Он быстро подходит к ней и улыбается, когда она торопливо его обнимает. От нее, как обычно, пахнет старым кофе. Потом он с каменным лицом поворачивается к Дельмонико и спрашивает:
В чем дело?
Тетя Джин хватает трость и обвиняюще тычет ею в хозяина.
Кэмми, скажи ему, что нету у меня в клематисе змей! Он хочет, чтоб я его срезала. А все потому, что Сисси Бейкер якобы что-то там углядела. Все знают, что эта старая грымза почти ничего не видит.
Вы же слышали. Нет там змей, твердо говорит Кэмерон, кивнув в сторону плетей, которые с его последнего визита разрослись густо и пышно. Сколько времени прошло? Месяц?
Дельмонико щиплет себя за переносицу.
Я тоже рад тебя видеть, Кэмерон.
А я-то как рад.
Послушайте, так сказано в уставе парка Велина, со вздохом говорит Дельмонико. Когда житель подает жалобу, я обязан провести расследование. А миссис Бейкер сказала, что видела змею. Сказала, что видела прямо вон в том растении мигающие желтые глаза.
Кэмерон усмехается:
Ясно же, что она врет.
Ясно же, вторит тетя Джин, но косится на него озадаченно.
Вот как? Дельмонико скрещивает руки на груди. Миссис Бейкер живет здесь уже много лет.
Сисси Бейкер брешет как сивый мерин.
Кэмми! Тетя Джин шлепает его по руке, упрекая за грубость. Уж кому-кому бы возмущаться, но не женщине, которая учила его говорить: А алкаш, Б болван, когда он осваивал алфавит.
Простите? Дельмонико спускает очки на нос.
Змеи не могут моргать. Кэмерон закатывает глаза. Не могут. У них нет век. Сами проверьте.
Хозяин открывает рот, потом резко его захлопывает.